Земовит Щерек - Татуировка с тризубом
- Название:Татуировка с тризубом
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:2015
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Земовит Щерек - Татуировка с тризубом краткое содержание
Татуировка с тризубом - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Очередь продвигалась очень медленно, тогда мы ехали на автобусе из Украины в Польшу, всех заставили выйти, нужно было выкладывать мешки на металлическом, холодном столе, похожем на стол для вивисекции.
— Все жалуются на грядущий Новый Мировой Порядок, — продолжал мужик, — они боятся, что в руку чипы будут вживлять, а вот мне он, Новый Мировой Порядок, даже нравится. Такой вот Порядок, это хорошая идея. Одно правительство на всей земле, никто ни с кем не воюет. И пускай себе правят иллюминаты или эти, масоны. Мне оно мешает? Они что, плохого людям хотят? Я много читал про иллюминатов и масонов, их планы вовсе не были такими нехорошими. Я бы даже сказал, планы у них были хорошие. Мир на земле, стабилизация. Правление специалистов. Это же хорошо. Стабилизация — дело хорошее. Правление специалистов — дело хорошее. Так что пускай даже те чипы будут. По крайней мере, безопасно будет. Будет как при Советском Союзе, только не москалями сделанном.
— А кем же? Ящерами? — спросил я, подходя на шаг ближе к столу для вивисекции, за которым стояли бледные украинские пограничники в огромных фуражках.
— Каких еще ящеров, — ласково усмехнулся мужик. — Это уже теория заговора. Америкой. Ведь это именно там правят иллюминаты и масоны. Вы видели план строительства Вашингтона? Это же пентаграмма! Масонский символ! Ну а доллар вы видели? Сколько там масонских символов? Ведь ту усеченную пирамиду вы там видели, с тем глазом в треугольнике? Ну вот, пожалуйста. Америка править будет. Так что, плохо будет, как Америка править будет? Когда сделает нам порядок?
Я положил свой рюкзак на металлическом столе для вивисекций.
— Открой, — скомандовал пограничник.
Я открыл. В этом свете ртутных ламп, словно в прозекторской, мне казалось, что у него вертикальные зрачки.
— Вынимай, — сказал пограничник.
Я начал вынимать.
Вначале он обращался ко мне на "ты", а я к нему на "вы", но под конец тоже перешел на "ты". Зрачки у него, как мне показалось, еще сильнее сузились. Побледнеть сильнее он уже не мог, потому что и так уже был синий как смерть.
— Идем за мной, — сказал он мне.
Мужик, ратовавший за Новый Мировой Порядок, легко и сочувственно мне улыбнулся.
Мы оставили мои растасканные, еще теплые и даже чуточку подванивающие личные вещи на металлическом столе, грязные носки и футболки выглядели словно исходящие паром внутренности. Мы отправились в пустой автобус. Тот стоял покинутый, с открытыми багажниками. Выглядел он беззащитно и будто бы испуганно. Эмблема Мерседеса блестела у него на носу словно дорогие часы на руке западного туриста, затерявшегося в самом центре славянского жилого района. В кабине было темно. Пограничник показал мне глазами на черный прямоугольник двери.
— Заходи, — сказал он.
Я вошел.
Пограничник за мной. Мы подошли к моему сидению, и тут пограничник как с цепи сорвался.
— Где у тебя наркотики?! — шипел он, заглядывая в отделение над сидением, заглядывая под сидение. — Где наркота, сука?!
— Ты же прекрасно знаешь, что у меня их нет, — ответил я на это, на что тот поглядел на меня взглядом ящера и сказал:
— А знаешь, что в любой момент они могут у тебя быть?
Теперь уже я сделался ящером, ограничил все движения, напрягся. Он меня пугал, показывал свою власть. И весьма эффективно: ледовый лифт ездил по позвоночнику вверх и вниз. Да, я знал, что в любой момент те могут у меня быть. Я знал, что в любой миг он может все, а я не могу ничего. Я знал, что не могу даже чуточку уступить в отношении его временного, пограничного всевластия, потому что в тот же миг, в течение этих нескольких кратких минут — он будет иметь меня всего. Ничто меня перед ним не защищает. Никакие предписания, никакие законы. Между ним и мною висела голая сила, голая возможность, в отношении которой все выдумки типа "права" сводились к прекраснодушным теориям.
Он внимательно пригляделся ко мне, глубоко вгляделся прямо в глаза, оценил произведенное впечатление, после чего мгновенно утратил интерес ко мне и, не говоря ни слова, как будто бы в автобусе меня вообще не было, вышел. Я остался сам, в мрачном автобусе, с сосулькой вместо позвоночника. Потом я этого пограничника уже не видел. Когда я вернулся к своему выпотрошенному рюкзаку, там стоял другой рептилоид и, с отвращением сжимая узкие ноздри, глядел на мои не совсем чистые носки и трусы-боксерки.
— Твое? — прошипел он. — Забирай.
На польской границе поляки обрабатывали мужика, ратовавшего за Новый Мировой Порядок. Он стоял с миной снисходительного мученика и глядел на то, как его багаж перебирают уже во второй раз. Поляки с мордами, холодными словно мороженая пицца, лаем отдавали команды, а мужик, с достоинством на лице, отвечал на вопросы. Он пытался говорить по-польски, а это было ошибкой. Эти его попытки пограничники считали проявлением покорности. И чем больше, по их мнению, он покорялся, тем сильнее они его презирали. В конце концов свое презрение они довели до такого состояния, что начали верить, что этот худой, синий лицом тип не представляет никакой угрозы для Жечипосполитой — и его отпустили. Мы вновь уселись в автобус. Мужик был помятый, но настроение было спокойным. Он слабо улыбнулся.
— Придет еще когда-нибудь Новый Порядок, — сказал он по-польски. — Пан еще увидит. Когда-нибудь еще будет хорошо. Придут масоны и нас освободят.
Это было весной. Уже сделалось зелено, и сквозь вонь продуктов сгорания горючего без катализаторов и товота пробивался запах цветения. Границу я пересек пешком и очутился в Шегини.
Сначала я отправился на автовокзал посмотреть, а не едет ли что-нибудь на Львов. Потому что теперь здесь, в Шегини, имеется автовокзал. А когда-то его там не имелось, раздолбанные маршрутки дикарями стояли сразу за переходом, возле магазина с водкой и конфетами, словно привязанные то тут, то там и к чему только можно привязать лошадь: к поручню, к столбу, к воткнутой в землю палке. Ну а потом все начало изменяться. Потому что Шегини — с какого-то времени — это самое богатое в Украине село. Так говорят.
Все здесь, как говорят, куплено за контрабанду. И построено за контрабанду. Дома, магазины, все. Газ, говорят в Шегини, нам проложили, потому что мы заплатили бабками, полученными от контрабанды. Бабками за водку и сигареты. Все за пойло и курево. Лампы на улицах. Асфальт. А вы думали, говорят, за что? Что государство дало? Как же, даст тебе государство, говорят они, стуча пальцем по лбу. Езжай себе дальше, в Украину. Там увидишь государство. А у нас, в Шегини, культура. Все только лишь благодаря контрабанде. Все за курево, за водяру, за перегнанные машины, за торговлю. Так можно? Можно. А говорят еще, что Украина не действует.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: