Елена Артамонова - Исповедь Дракулы

Лайота, турки, бояре, венгерский король – все хотели смерти Влада, но был и еще один человек, вполне вероятно, заинтересованный в трагической развязке.

– Штефан, – нарушил тишину морозной ночи голос монаха, и это имя, сорвавшееся с его уст, прозвучало словно приговор.

Долгое время находившийся рядом с Дракулой брат Иоанн неплохо узнал молдавского князя. Еще тогда, в далекие пятидесятые, монах обратил внимание на взгляды, что украдкой бросал этот молодой человек на своего старшего друга. В них сквозили и восторг, и зависть. Штефан восторгался Владом, хотел быть таким, как он, а, точнее – быть им. Князья называли Валахию и Молдову единой землей, но у единой земли мог быть только один правитель. Без сомнения, им бы стал Дракула, и умом, и храбростью, и опытом превосходивший юного Штефана. Потому никакая дружба, никакие слова о единстве не могли сгладить ту пропасть, что пролегла между названными братьями. Борьба за власть не оставляла места для человеческих привязанностей и чувств. Побеждал тот, кто наносил удар первым. Штефан сделал свой выбор, предал друга и действительно стал Владом, приняв на свои плечи тяжелый крест борьбы с османами – крест, который никто не мог вынести в одиночку.

Изменился ли князь Штефан теперь? Возможно. Но перед ним вновь вставал роковой выбор – он или Влад. Дракулу поддерживал Ватикан, и он мог стать тем лидером, что возглавил бы борьбу христиан против султана. При таком повороте событий честолюбивому Штефану вновь была уготована роль второго плана и вновь возникала угроза для его власти, угроза потерять Молдову. Однажды молдавский князь уже сделал свой выбор, и теперь, когда чаша весов вновь склонилась на сторону Дракулы, мог предать вновь. Поставив вначале на Раду Красивого, а затем на Басараба Лайоту, Штефан потерял такого союзника, как Валахия, и больше уже не мог самостоятельно вернуть ее лояльность. Вот тут-то и понадобилась помощь объединившихся с Дракулой венгров. Однако наличие столь сильного соседа, как Влад Воевода, вовсе не устраивало молдавского князя. Штефану нужна была свободная от османов, но подчинявшаяся только ему Валахия. Смерть Влада решала многие проблемы. Освободив Валахию руками Дракулы от власти Порты и убив его, Штефан мог бы утвердить во главе княжества своего ставленника, завершив то, что не удалось исполнить в далеком 1462 году. Увы, молдавский князь вполне мог бы стоять за спиной пришедшего из ночи черного человека, как, впрочем, и любой другой враг Влада Воеводы…

Скупой свет зимнего солнца начал пробиваться сквозь окошко кельи. Ночь прошла без сна, не дав ответа на вопрос, кто именно послал черного вестника смерти, но кем бы ни оказались заговорщики, они хотели устроить засаду возле Снагова, и об этом надлежало срочно известить князя. Монах торопился – он понимал, что и его жизнь находилась в опасности, и молил Господа лишь о том, чтобы успеть сообщить Дракуле о планах его врагов.

Поскрипывал снег под ногами. Низко висевшее над горизонтом солнце подернулось морозной дымкой. Вокруг было удивительно тихо и казалось, что окоченевшие ветви деревьев позвякивают от малейшего дуновения ветерка. Даже не попросив благословения у настоятеля, брат Иоанн оседлал коня и прямо по замерзшему льду направился в сторону Бухареста, спеша предупредить князя о зревшем против него заговоре.

Прошла почти неделя с той поры как венгерское войско стремительно покинуло Валахию. Батори так и не смог сформулировать причину столь поспешного ухода, однако не стал задерживаться и дня, как всегда заявив, что его долг – безукоризненное исполнение воли венгерского монарха. [36]Впрочем, цель Батори была очевидна – оставить Дракулу один на один с рассеянными по княжеству, но еще достаточно сильными врагами. Влада обрадовало это решение. Его тяготило присутствие венгерских войск, и князь скорее мог почувствовать себя в безопасности, оставшись один среди врагов, нежели в обществе «друзей»-венгров, следивших за каждым его шагом и замышлявших недоброе. Простившись с Батори, Дракула простился со своим венгерским прошлым – временем позора и страданий. Теперь он сам распоряжался своей судьбой, и будущее зависело лишь от его воли и разума. В Валахии нашлось немало сторонников Дракулы, их предстояло собрать воедино, сплотить, чтобы вновь получить надежную опору. Влад мог победить, однако залогом этой победы было возвращение к православной вере. Князь хотел принять крещение в канун Рождества, в эти холодные короткие дни середины зимы, когда земля кажется мертвой и нет надежды на возрождение. Но именно в эти тяжелые дни родился Христос, указав миру путь к спасению. Дракула страстно мечтал присутствовать на рождественской службе, стоять в храме, как когда-то в детстве, ощущая величие Господа, его могущество и ниспосланную грешным благодать. Крещение должно было избавить его от скверны, а родная земля – дать силы для служения ей.

Влад Дракула хотел думать о Боге и о своей жизни, хотел еще раз посмотреть назад, оценивая пройденный путь, но времени на раздумья не оставалось. Жизнь неслась в сумасшедшем темпе, каждое мгновение возникали новые и новые проблемы, князь отдавал распоряжения, ни минуты не оставался на месте, пытаясь в кратчайшие сроки восстановить то, что разрушалось долгие четырнадцать лет. На ходу разобравшись с нетерпящей отлагательства судебной тяжбой, Дракула хотел направиться на стены Бухареста, восстанавливаемые после штурма, но столкнулся в коридоре дворца со Штефаном.

– Я к тебе, Влад. Надо поговорить.

– Да, конечно.

Оба вернулись в комнату, сели у окна, Штефан посмотрел на заснеженный двор:

– В этом году зима суровая. Это хорошо, она даст нам передышку от османов. Что ты намерен делать, Влад?

– Жить. Восстанавливать все, что было разрушено.

– Батори ушел. Кто будет защищать границы? Неужели ты не смог добиться, чтобы он оставил хотя бы часть людей?

– Решение Батори было первой хорошей вестью, которую я от него услышал. Теперь, когда венгры ушли, даже дышать стало легче. Немного времени у меня есть – войска Лайоты разбиты, рассеяны, зимой султан не придет им на помощь. Мы нанесли туркам несколько чувствительных ударов, оттеснив к югу. Надо продолжать в том же духе – дружина закаляется в боях. В общем, Штефан, пока все идет неплохо. У меня есть несколько месяцев на то, чтобы создать ядро армии, и есть надежда, что саксонцы помогут деньгами.

– Знаешь, Влад… – Штефан помедлил, подбирая слова, в которые собирался облечь неприятную весть. – Знаешь, я тоже должен уйти. Сам понимаешь, как досталось Молдове в последние годы – армия ослабла, заговорщики плетут интриги против меня. Сейчас, в мое отсутствие, в княжестве черт-те что творится.