Роушин Мини - Два дня в апреле

Уже закрыв за собой калитку, она смотрит на часы: половина шестого. Кладбище, правда, недалеко отсюда. Но ведь пятница, час-пик, нельзя терять ни минуты.

Дафния почти бегом минует переулок и выбегает на перекрёсток с Ларкин-стрит. Улица совершенно пуста, никакого движения на проезжей части.

Но где же её красная машина? Дафния лихорадочно осматривается. Вроде она оставила машину именно здесь, возле синих ворот. Она еще раз озирается по сторонам, смотрит влево, потом вправо. Машины нигде нет.

Дафния чувствует, как в ней нарастает страх. Нет, она ошиблась. Наверное, она припарковала её вон за тем углом. Неужели она остановилась так далеко от переулка? Она быстро бежит до следующего угла, но и там машины нет. Боже, где же она?

Женщина снова бегом возвращается на прежнее место. Скулы сводит от напряжения, сердце вот-вот готово выпрыгнуть из груди. «Господи, что же это такое? — вопрошает она в отчаянии. — Сделай так, Господи, чтобы машина нашлась! Помоги!» Она вихрем пробегает по всей Ларкин-стрит, осматривает следующую улицу. Машины нигде нет.

Исчезла…

Её машину угнали!

Кто-то сел и укатил прочь! Боже Всемилостивый! Только этого ей и не хватало.

Дафния уныло бредёт к тому месту, где она поставила машину. Да, она припарковала её именно здесь и хорошо запомнила эти синие ворота. Она внимательно изучает проезжую часть в поисках битого стекла. Никаких следов взлома. Тогда она рывком распахивает ворота, быстро шагает по дорожке к парадной двери и нажимает на кнопку звонка. Молча прислушивается к тому, как он долго звонит уже внутри дома. Руки непроизвольно, сами собой, сжимаются в кулаки. Никто не торопится открыть ей дверь. Тогда она звонит еще раз, прижимая ухо к двери. Наконец послышался звук приближающихся шагов.

Какая-то возня за дверью, лязганье щеколд, скрежет металла… Дверь слегка приоткрывается, образуя щель на всю ширину, которую позволяет длина предохранительной цепочки.

— Я слушаю вас! — в щель просовывается лицо пожилой женщины. Голос неприятно визгливый. — Что вам угодно?

— Прошу прощения за беспокойство! — начинает быстро тарахтеть Дафния. — Моя машина… Я припарковала её возле ваших ворот и…

— У вас есть при себе документы? Удостоверение личности?

Дафния замолкает на полуслове.

— Что? — хмурится она. — Нет, вы не…

— Предъявите своё удостоверение личности. Или я тотчас же вызову полицию.

— Какую полицию?! У меня угнали машину! Угнали! Вы это понимаете? Я припарковала её прямо возле вашего дома на каких-то…

— Вы не имели права парковать её здесь! — отвечает женщина с вызовом в голосе. — Здесь могут парковаться только члены моей семьи: я и…

— Ах, оставьте вы ради бога! — в сердцах роняет Дафния и отворачивается в сторону, смахивая подступившие к глазам слёзы. И надо же ей было припарковаться именно возле этого дома, в котором, судя по всему, обитает самая противная старуха на улице. Надо же было такому случиться! У неё украли машину. И когда? В такой день!

На улице по-прежнему ни души. Снова начинает накрапывать дождь, и снова он моментально превращается в ливень. Но она уже не обращает внимания на все эти капризы погоды. Делает глубокий вдох и старается взять себя в руки. «Думай, — приказывает она себе. — Ищи выход! Ты должна что-то делать» . Да, но кто ей поможет?

Только не отец! У него сегодня очень плотный график: занятия идут сплошным потоком, без перерыва. Тогда Джордж? Тоже нет! Она не станет беспокоить его. Он сейчас готовится к занятиям. Мо? В экстремальных ситуациях её свекровь незаменима. Она всегда знает, что именно надо делать в критическом положении. Несколько раз Дафния набирает номер её телефона по своему мобильнику. Безрезультатно! Телефон молчит.

Конечно, ей следует незамедлительно обратиться в полицию, заявить об угоне своей машины. Но вначале кладбище! Она должна попасть туда во что бы то ни стало! Сегодня и только сегодня! Между тем уже без двадцати пяти шесть.

Она вызывает такси по телефону.

— Ларкин-стрит, — диктует она в трубку свой адрес, указывая номер дома, в котором только что побывала. — На кладбище Святого Патрика. И пожалуйста, побыстрее!

Она отключает мобильник и снова озирается по сторонам в поисках хоть какого-нибудь укрытия от дождя. Спрятаться негде. Ну и денёк сегодня выдался! Хуже некуда! Дождь лупит как из ведра. Очень скоро она во второй раз за день промокает насквозь. Волосы, одежда, туфли — всё мокрое, всё в воде. Напрасно она вызвала такси. Лучше было бы не мокнуть на месте, а идти. Или даже бежать. Всё не так…

— Дафния!

От неожиданности она вздрагивает. Серебристого цвета автомобиль Тома Уоллеса останавливается рядом с ней. А она даже не услышала шум подъезжающей машины.

— Моя машина, — начинает она бессвязно, голос её дрожит и с трудом повинуется ей, то ли от холода, то ли от пережитого только что потрясения. — Её угнали. А мне надо срочно попасть на кладбище Святого Патрика. До шести! Пока его не закроют.

Он быстро распахивает переднюю дверцу.

— Прыгайте! — командует он, указывая на место рядом с водителем.

Она молча садится и захлопывает дверцу. «Хоть какая-то польза от него, — думает она с раздражением. — А ведь всё произошедшее… это по его вине! Если бы он не опоздал, если бы явился к назначенному времени, то ничего этого не было бы!» В салоне автомобиля прохладно, но печка уже включена. Он регулирует её на полную мощность.

— Скоро станет тепло! — коротко комментирует он свои действия. Дворники ритмично скользят по ветровому стеклу — туда-сюда, туда-сюда, разгоняя потоки струящейся воды. Машина срывается с места. — Вы уже позвонили в полицию?

— Нет. Я позвоню после кладбища.

Он бросает на неё непонимающий взгляд. Она что, хочет его успокоить?

— Дафния! Чем скорее вы…

— Нет, — обрывает она его на полуслове. — Сейчас мне не до того. Я даже думать об этом не могу сейчас. Потом! Всё потом. Главное сейчас — это попасть на кладбище.

Она понимает, что со стороны её слова могут показаться глупостью. Но звонок в полицию в эту самую минуту… Нет! Это выше её сил. Она не сумеет даже толком собраться с мыслями, сконцентрироваться на разговоре, чтобы чётко и коротко изложить суть произошедшего. И чего он к ней пристал со своими советами? Еще немного, и она взорвётся.

Кажется, до него тоже доходит, в каком ужасном состоянии она пребывает.

— Хорошо! Будь по-вашему! — бросает он и замолкает. Весь оставшийся отрезок пути они едут молча.

Она вся подалась вперёд, прижимает к груди свой портфель, глаза устремлены на дорогу. Такое впечатление, что лишь ремень безопасности удерживает её на сиденье. Иначе она бы сорвалась с места и побежала наперегонки с машиной. Вода стекает с волос прямо на лицо, она смахивает капли ладонью и больно щиплет себя за щёку. Главное — не расплакаться! Не дать воли слезам, которые уже на подходе. Намокшая одежда облепила тело, и она чувствует себя словно в панцире. Да уж! Испортит она ему салон, это точно! После неё долго ему придётся сушить кресло. Пожалуй, она туда закачала не меньше ведра воды. Впрочем, какое ей дело до его машины? Так ему и надо, в конце концов! Поделом!