Энн Тайлер - Уксусная девушка

— Не завезешь его ко мне на работу?

Кейт отправилась обратно в сад. Совок швырнула в ведро и взялась за специальный инструмент для удаления корней одуванчиков.

Телефон зазвонил снова.

На этот раз она успела раньше автоответчика.

— Сколько раз, по-твоему, я поведусь на эту уловку?

— А, Кейт! Кэтрин. Боюсь, я снова забыл свой ланч.

Она промолчала.

— Ты меня слышишь?

— Боюсь, придется тебе обойтись без ланча.

— Что-что? Кейт, я ведь не прошу тебя о многом.

— Вообще-то, просишь.

— Просто принеси мой ланч! Я не ел со вчерашнего вечера.

Кейт задумалась.

— Ладно. — Она бросила трубку прежде, чем отец успел ответить, вышла в коридор и крикнула в лестничный пролет: — Белочка!

— Чего? — откликнулась сестра совсем рядом.

Кейт заглянула в гостиную. На диване рядышком сидели Белочка и Эдвард Минц. На коленях сестра держала открытую книгу.

— Приве-ет, Кейт! — восторженно воскликнул Эдвард.

Джинсы на нем были такие драные, что сквозь дыры проглядывали волосатые коленки. Кейт его проигнорировала.

— Отцу нужно отнести ланч, — обратилась она к Белочке.

— Куда?

— Сама-то как думаешь? И почему трубку не берешь?

— Потому что у меня урок испанского? — возмущенно ответила Белочка и указала на книгу, лежащую на коленях.

— Так прервись и сбегай в лабораторию!

— Твой папа сидит в лаборатории по субботам? — спросил Эдвард у Белочки.

— Всегда он в лаборатории? — воскликнула Белочка. — Работает по семь дней в неделю?

— И по воскресеньям тоже?

— Почему бы тебе самой не сбегать? — перебила его Белочка.

— Я занята в саду, — ответила Кейт.

— Белочка, я тебя подброшу, — пообещал Эдвард. — Где его лаборатория?

— К сожалению, Белочке нельзя ездить с мальчиками одной.

— Эдвард не мальчик! — возразила Белочка. — Он мой репетитор?

— Правила знаешь: пока не исполнится шестнадцать — нельзя.

— Я очень ответственный водитель, — заявил Эдвард.

— Извини, правило есть правило.

Белочка захлопнула книгу и швырнула ее на диван.

— Все девочки в школе катаются с мальчиками чуть ли не каждый вечер!

— Скажи об этом папе. Не я придумала правила! — ответила Кейт.

— Да какая разница? Вы с ним похожи как две капли воды!

— Что? Возьми свои слова обратно! — воскликнула Кейт. — Ни чуточки мы не похожи!

— Ах, виновата, извини ради бога! — Белочка ослепительно улыбнулась, мило приподняв уголки рта. (Так подленько улыбались девочки, когда Кейт была в седьмом классе.) Она встала и буркнула: — Пойдем, Эдвард.

Он пошел за ней.

— Я — единственный вменяемый человек в этой семейке, — заявила она. Кейт проводила их по коридору. В дверях кухни ей пришлось попятиться, потому что Белочка стремительно выскочила оттуда, яростно размахивая пакетом с ланчем. — Остальные двое — совсем чокнутые! — поделилась она с Эдвардом, следовавшим за ней по пятам как щенок.

Кейт достала из холодильника сандвич с ростбифом, купленный утром в гастрономическом отделе. К приготовлению вегетарианского пюре она еще и не приступила, между тем нехватка мяса уже остро ощущалась.

Разворачивая сандвич, она бросила взгляд в окно. Из гаража Минцев задним ходом выехал серый минивэн. На пассажирском сиденье с видом королевы расположилась Белочка, упрямо глядя перед собой. Ну и ладно. Если отцу так важно соблюдение его драгоценных правил, пусть сам и следит за дочерью.

— Не припомню, чтобы мне запрещалось ездить одной с мальчиками, — сказала она отцу, когда тот озвучивал новые правила.

— Не припомню, чтобы тебе хоть кто-то предлагал, — ответил отец.

Кейт немного размечталась: сначала Белочка вырастет, потом состарится и станет такой же блеклой, как почти все блондинки. Волосы, как солома, лицо морщинистое, как печеное яблоко, все в красных прожилках, губы бледные. И отец признается Кейт, что Белочка вовсе не оправдала его надежд.

На заднем дворе стояла бетонная скамья, выщербленная и замшелая. Обычно на нее никто не садился, но сегодня Кейт, вместо того чтобы есть в кухне, решила перекусить снаружи. Она опустилась с краю, рядом поставила тарелку с сандвичем, откинулась на спинку и посмотрела на крону соседнего дерева. По нижней ветке метался дрозд, оглашая воздух пронзительными трелями. Может, у него тут гнездо, хотя вроде не видно. На огромном дубу через дорогу две невидимые птицы вели беседу. "Тюрли? Тюрли? Тюрли? — спрашивала одна, другая отвечала: — Фью! Фью! Фью!" Сложно сказать, то ли вторая здоровалась с первой, то ли ее поправляла.

Закончив работу в саду, Кейт смешает ингредиенты для пюре, затем сменит постельное белье и займется стиркой. А что потом?

Друзей у нее больше нет. Все живут своей жизнью — окончили колледж, нашли работу в других городах, некоторые даже женились или вышли замуж. Иногда они приезжают в Балтимор на Рождество, но ей звонить давно перестали. Да и о чем с ней говорить? Никто ей даже не шлет эсэмэс, не считая Белочки, когда та задерживается после школы и просит Кейт ее забрать.

Тюрли и Фью умолкли, дрозд тоже улетел. Кейт убедила себя, что дрозд счел ее достойной доверия. Она откусила сандвич и сделала вид, что разглядывает клумбу с гиацинтами и ничуть не интересуется его дурацким гнездом. Ряды кудрявых белых лепестков напомнили ей бумажные завитки на концах бараньих ребрышек в ресторане.

— Првет!

Кейт перестала жевать.

Из задней двери вышел Петр и спустился по ступенькам. Сегодня он был в лабораторном халате, надетом поверх футболки; пока он шел, лацканы развевались на ветру.

Кейт глазам своим не поверила. И как ему хватило наглости?

— Парадная дверь была нараспашку, — пояснил он.

Чертова Белочка!

Петр подошел к Кейт и посмотрел на нее сверху вниз. Хорошо хоть ему хватило ума не пытаться вести светскую беседу.

Зачем он явился? Наверное, решил лично убедиться, что она не желает иметь с ним ничего общего. Отец точно ему все сказал, почувствовала Кейт. Прежде он приветствовал ее легким поклоном, вроде "Вот он я!" (картинка так и встала у нее перед глазами). Сегодня было иначе: Петр стоял с мрачным видом и вел себя почти по-военному сдержанно.

— Что вам надо? — спросила она.

— Пришел извиниться.

— Вот как.

— Боюсь, мы с доктором Баттиста вас оскорбили.

Узнать, что он это понимает, было одновременно приятно и унизительно.

— С нашей стороны было неосмотрительно просить вас обманывать ваше правительство, — сказал он. — Думаю, американцы испытывают от этого чувство вины…

— Не только неосмотрительно, — перебила его Кейт. — Вы поступили по-свински, эгоистично, обидно и… мерзко!

— Вот крыса!

— Где? — поспешно обернулась Кейт, но увидела лишь заросли кустарника.