Микаэла Джойя - Силиконовая любовь

Через некоторое время в комнату тихо постучал Амет:

— Синьора, с вами все в порядке?

— Где Николя? — ответила вопросом на вопрос Джоанна.

— Он ушел. Вот, оставил для вас конверт.

Женщина торопливо схватила конверт в надежде найти в нем записку со словами прощания. Но она жестоко ошиблась: «Оставляю тебе это маленькое напоминание о себе. Это единственное, что есть между нами общего». Из конверта вывалился пакетик гашиша.

Джоанна поднялась, сделала несколько неуверенных шагов, пошатнулась. Амет подхватил женщину, не дав ей упасть.

— Амет, дорогой, ты меня знаешь с малых лет, скажи, за что я должна терпеть эти муки? — зарыдала Джоанна.

Телефон снова зазвонил. Это был Марк.

— Я звоню тебе целый день, ты не отвечаешь. Очень беспокоюсь за тебя. Я даже порывался заехать, но побоялся, что мой визит будет не ко времени.

— Марк, приезжай ко мне, пожалуйста! Мне так нужно с кем-нибудь поговорить. Сегодня был самый ужасный день в моей жизни!

— Буду через десять минут.

Через четверть часа Амет доложил хозяйке, что ее спрашивает незнакомый молодой мужчина.

Джоанна засуетилась. Вбежала в ванную комнату, где ее поджидало предательское зеркало, со своей вероломной способностью реально, без приукрашиваний отражать действительность. Джоанна не могла поверить, что женщина с усталыми красными глазами, бледным и поникшим лицом, взъерошенными волосами была ее отражением. «Наплевать! — подумала Джоанна. — Главное — побыстрее убраться из дому».

В гостиной она опустошила бокал виски и спустилась к Марку, который ждал ее напротив дома, восседая на шикарном мотоцикле, сверкающем в свете фонарей хромовыми деталями. Восхищению и радости Джоанны не было предела:

— Прекрасная идея! Боже, прошло, наверное, сто лет с тех пор, как я последний раз каталась на мотоцикле!

— В такой чудесный вечер не хотелось брать машину, решил приехать на мотоцикле, чтобы чувствовать твое тело, прижимающееся к моему.

Марк помог Джоанне надеть шлем. Приоткрыв щиток, он поцеловал ее в губы:

— Ничего не говори. У нас еще будет много времени.

Марк надел каску, сел на мотоцикл, за его спиной устроилась Джоанна. Они катались по Парижу, наслаждаясь многовековой красотой города в свете неоновых фонарей. Монмартр, Эйфелева башня, Елисейские Поля, набережная Сены… Джоанна обнимала Марка за талию, прижималась к его мускулистой спине, наслаждалась близостью их тел.

Покружив еще немного по городу, Марк свернул в одну из улочек и остановился напротив неприметной двери, освещенной тусклым фонарем.

— Куда ты меня привез? — спросила Джоанна, освободившись от каски.

— Тебе понравится это заведение. Мы посидим, выпьем, и ты сможешь смело излить мне свою душу.

Марк нажал на звонок. Дверь открыл мужчина лет тридцати. Он радостно поприветствовал Марка пожатием руки, с неподдельным удивлением взглянул на новую посетительницу. Марк поспешил представить свою спутницу. Все трое спустились в небольшое подвальное помещение, оборудованное под бар. Комната была заполнена зажженными свечами. В полумраке у столиков на низких диванах, оббитых синей кожей, сидели люди разных национальностей, на фоне легкой музыки звучали языки различных стран, некое подобие Вавилонской башни из Библии. С подносами в руках проворно маневрировали официанты с голыми торсами: любой голливудский актер позавидовал бы атлетическому телосложению молодых людей. В воздухе царил пьянящий запах амбры и сандалового дерева. Хозяин бара проводил Марка и Джоанну к столику в углу, занавешенном полупрозрачной ширмой. Проходя через зал, Джоанна заметила, что некоторые молоденькие посетительницы одарили Марка приветливыми взглядами и улыбками: ей сразу же стало ясно, что Марк был частым гостем этого заведения.

— Два мохито, пожалуйста, — обратился Марк к официанту.

— Что ты заказал? — спросила Джоанна, впервые услышав экзотическое название напитка.

— Это волшебный кубинский напиток: после двух бокалов жизнь становится райским наслаждением.

Марк взял руку Джоанны, пристально посмотрел ей в глаза:

— Ты знаешь все о сильных мира сего, об их власти, успехах, о головокружительном богатстве, личных самолетах и собственных островах. Но жизнь заключается совершенно в ином: эмоции, телесные ощущения, запахи, звуки, наконец секс — именно это я считаю настоящей жизнью.

Он провел рукой по волосам Джоанны, его лицо было так близко, что она ощущала притягательный запах его дыхания.

— Ты прекрасна, ты желаннее всех женщин, которых я когда-либо знал.

Подошел официант, поставил на стол два высоких стакана, украшенных веточками ароматной мяты. Напиток поистине был божественным нектаром: после двух бокалов к Джоанне вернулась давно забытая страсть к жизни, бешеный прилив сил, почти животное желание воспринимать мир физически, сквозь призму телесных ощущений, не затрудняя себя рациональными рассуждениями. Рука Марка плавно спустилась с ее плеча на грудь, губы прикоснулись к нежной шее. Джоанна неподвижно наслаждалась этими сладостными прикосновениями. Не в силах больше сдерживать возбуждение, они слились в поцелуе. Сладострастное движение губ и языков сводило обоих с ума, казалось, что влюбленные хотели высосать друг из друга душу. Джоанна никогда не чувствовала такого удовольствия от близости с мужчиной. Она, известная женщина из высшего света, всегда была скована условностями, предрассудками, обязательствами, правилами, никогда раньше не могла себе позволить такое безрассудное поведение — целоваться, как девчонка, на глазах у публики. Но посетители бара не обращали на влюбленную пару никакого внимания: каждый был поглощен своими собственными чувственными переживаниями.

Бар начал пустеть. Джоанна взглянула на часы и не поверила своим глазам: было три часа ночи. Невероятно, несколько часов промчались, словно одно мгновение!

— Пора домой.

Марк поднялся без всяких возражений и направился к выходу.

Глоток свежего воздуха вмиг отрезвил затуманенный рассудок Джоанны. Ненадолго забытая реальность вернулась со всеми своими проблемами. На обратном пути Джоанна мысленно занималась самобичеванием, она укоряла себя за то, что в такой трудный момент отношений с сыном предавалась порочным усладам и что она вовсе не восемнадцатилетняя девчонка, и ей не пристало вести себя так легкомысленно. Наконец мотоцикл подкатил к дому, и Марк прервал горестные размышления Джоанны:

— Ты меня пригласишь к себе?

Женщина не отвечала, озабоченно роясь в сумке в поисках ключей. В какое-то мгновение ей даже хотелось сказать Марку что-нибудь обидное, но чувство благодарности за то, что он подарил ей столько сладостных эмоций и позволил хоть на время забыть о проблемах с сыном и Президентом, взяло верх: