Сергей Носов - Хозяйка истории [В новой редакции М. Подпругина с приложением его доподлинных писем]

Тот — отвлеклась — коренастенький (и розовощекий), тот приставучий, все мне порывался объяснить, какой он уникум в сексуальном смысле [74] Если это ирония, то не слишком уместная. Я рассматривал нашу беседу как развлекательную, отчасти как просветительскую. . В общем — финиш. Володька с кем-то лясы точил на балконе. Я сразу сказала, мне не интересно, но тому уже не остановиться было, я спросила: а вы не маньяк? — он и глазом не моргнул, так его и несло. Или маньяк, или с проблемами [75] Не то и не другое. Прочитавший мои воспоминания, помещенные во 2-й части данной книги, во всем разберется сам. .

Потом с ним произошел казус, уже на кухне — когда они еще приняли. Я уже о машине думала, вхожу, а там тот приставучий о каком-то немце рассказывает — то есть известно о каком: о начальнике всей их немецкой разведки [76] Рейнхард Гален — шеф тайной службы ФРГ. Руководил немецкой разведкой на протяжении 25 лет. За 4 года до описываемого разговора ушел на пенсию. , будто он выпустил мемуары и будто там говорится о Бормане, что тот был нашим шпионом, второй человек после Гитлера! [77] Отрывки из воспоминаний Р. Галена охотно публиковал «Шпигель». Вот фрагмент, непосредственно посвященный М. Борману: «Мартин Борман в качестве высокопоставленного информатора и консультанта Советов работал на противника еще в начале русского похода… Из двух достоверных информаций мне стало известно в 50-х годах, что Мартин Борман, отлично законспирированный, жил в Советском Союзе, где и умер». Мемуары Р. Галена нельзя признать достоверными. И что он у нас умер после войны и у нас похоронен. Дескать, до чего дошла наглость западных инсинуаторов. Так тот рассказывал [78] «Тот» рассказывал не «так», а лучше и выразительнее. .

Володя слушал-слушал, а потом говорит как ни в чем не бывало:

— Я знаю.

Тот так и осекся.

— Что ты знаешь?

— Про Бормана.

— Что — про Бормана?

— Ну, что был нашим агентом.

Это он подразнить хотел.

— Да ты что!.. откуда ты знаешь? — а у самого глаза на лоб.

— Откуда я знаю, — отвечает Володька. — Откуда же еще? — и как бы язык прикусил, артист: как бы в моем присутствии.

Я сначала не поняла, на что он намекает, а тот сразу понял.

— Врешь, — говорит и на меня смотрит.

— Я тебе ничего не говорил, — отвечает Володя. — Забудь.

Но тот уже ко мне:

— Елена Викторовна, это правда?

Я даже растерялась.

— Правда, что Борман был наш?

— Вы, — спрашиваю, — серьезно?

— Молчи! — приказывает Володька. — Нельзя! — а сам, вижу, вот-вот расхохочется.

— Елена Викторовна, скажите, что он врет. Я никому не скажу, вы только скажите, да или нет, правда или неправда?

Вот ведь какой деревянный!

— Пожалуйста, да или нет, был или не был?

Я повернулась и ушла в комнату [79] Уже только то, что автор настоящих примечаний хорошо понимал провокационный характер воспоминаний Р. Галена (тем более в канун ратификации бундестагом соответствующих договоров с Советским Союзом и Польшей!), однозначно указывает на вопиющую необъективность автора данной дневниковой заметки. Малозначительный разговор о Мартине Бормане действительно имел место быть, но быть притом выдержанным в совершенно иной тональности. Обычное обсуждение тривиальной проблемы, к тому же не представляющей ни малейшего практического интереса! Изложив свои взгляды по существу вопроса, я всего лишь поинтересовался мнением собеседников. Ну и что же в этом особенного? Я бы не стал ни при каких обстоятельствах допытываться у Е. В. Ковалевой конфиденциальной информации хотя бы уже потому, что все, сопряженное с ее исключительным даром, жестко ограждалось от праздного любопытства достаточно суровыми режимными предписаниями. Да и был ли повод для любопытства? Ни малейшего повода! Увы, многие «шуточки» В. Ю. Волкова более свидетельствовали о его безответственности, чем о наличии здорового чувства юмора, и мне искренне жаль, что Е. В. Ковалева позволяла себе поддаваться далеко не всегда положительному влиянию своего зазнавшегося супруга. .

Удивительный пень [80] Одно скажу: первое впечатление нередко бывает обманчивым. .

Когда назад в машине ехали, Володька все веселился — передразнивал: «Елена Викторовна, правда или неправда, был или не был?»

Жеребцов, кажется.

Или что-то похожее. Кобылин [81] Нет, Елена Викторовна, у меня другая фамилия. Скоро вы узнаете какая. Поговорим об этом во 2-й части. ?

15 ноября

— Не там ищете.

— А где надо? — спросил генерал.

Очень у него смешно получилось это «где».

Чуть не сказала.

Но не сказала.

— Не знаю где. Не там и не так.

21 ноября

И вообще, почему бы вам не повесить мой портрет вместо Дзержинского?

26 ноября

Жена Спартака была пророчицей.

Дионисийское вдохновение.

В экстазе она предсказывала мужу всевозможные победы.

Спартака приводят в Рим продавать в рабство. Ему снится, как холодная змея обвивает его лицо. (Володьке приснилось недавно, что он в водолазном шлеме.)

Предсказание жены Спартака: великое могущество и грозный конец.

Я — воздерживаюсь. Хотя он и просит:

— «Скажи мне, кудесник, любимец богов, что сбудется в жизни со мною?» [82] Пушкин.

Не скажу. Не узнаешь. Нельзя. Табу [83] Автор примечаний рекомендует читателю обратить особое внимание на данную дневниковую запись. .

27 ноября

Еще о женах.

Жены других вождей рабов (например, Евна и Сальвия) тоже пророчествовали. А их героические мужья этим пользовались. Пропаганда идей и тому подобное.

Муж и жена — одна сатана.

А о технике — ничего не известно.

3 декабря

Примчался как угорелый. Опять с цветами. Значит, что-то серьезное.

Плюхнулся на колени, схватил меня за ноги, обнимает. Целует. Дерзит.

Я — обреченно:

— Ну?

— Лена, Леночка, Ленулечка моя дорогая… — и так сжал крепко (а я ведь с тряпкой стояла, готовилась пыль вытереть на книжных полках), что вскрикнула даже.

Так и есть. Пакистан все-таки напал на Индию [84] В этот день военно-воздушные силы Пакистана совершили привентивные налеты на Индию, чем лишь ускорили вторжение индийских войск на восточные пакистанские территории, населенные бенгальцами и с неизбежной исторической необходимостью отторгаемые от Пакистана. . Нехорошо это.

А у самого глаза сверкают.

— Что же хорошего, — говорю, — ведь люди гибнут.

— Дурочка! Американцы в растерянности! Вот увидишь, они влипнут вместе с китайцами! [85] То, что Пекин и Вашингтон выступят на стороне Исламабада, сомнений не вызывало. На данный момент наших аналитиков интересовала степень этой поддержки.