Алексей Слаповский - Чудо-2018, или Как Путин спас Россию

А тех, кто наверху, пора попросить уйти. Они же многие старые. Они испорчены комсомолом, КПСС, спецслужбами. Я же помню еще то время, я же знаю – в комсомол, в КПСС и в спецслужбы люди шли не по душе, а по хитрости. За выгодой шли. Вы скажете, что кто-то все-таки душе, за романтикой шел. Не знаю. Если романтика выгодная, что-то как-то не верю я в такую романтику. Молодые наверху тоже есть, но они от старых набрались, испортились. Хитрые все, смотреть неприятно.

Ну, что еще? Да все пока. Спасибо.

Синистров слушал, и его корежило, ему не нравилась эта речь. Народу, думал он, хочется обещаний, хочется слов о хорошей жизни, а этот дурачок, прости господи, про душу, про хитрость, будто людям это интересно!

Но каково же было его удивление, когда присутствующие на трибунах, а было их около тысячи, включая собаководов, сначала переговаривались, пошумливали, не очень вникая в речь Семенова, потом заинтересовались, прислушались, к концу же царила необыкновенная тишина – только чирикающих под разломанными навесами трибун воробьев было слышно. И когда Семенов произнес последние слова, реакция была бурной – хлопали, одобрительно свистели, вскакивали, махали руками.

Синистров, используя момент, предложил присутствующим немедленно проголосовать за выдвижение Семенова, одновременно пустил по рядам с помощью Федора, Маши и их товарищей листки с протоколом собрания, которые попросил подписать. Проголосовали единогласно, подписали же далеко не все, но все же пятьсот подписей набралось.

Представители ЦИК глазам и ушам своим не верили, они никогда не видели ничего подобного.

– И ведь, похоже, все законно получилось! – сказал один. – Все по форме: и собрание, и голосование, и даже подписи!

– Да ерунда, – ответил второй, опытный. – Если что, скажем: стадион в аварийном состоянии, не имели права людей собирать. А раз не имели права, то и не считается.

– Тоже верно.

А Синистров хлопнул по плечу Семенова, пожал ему руку, но оговорился:

– На первый раз сошло, надо доработать. На предвыборную программу это не тянет.

– Еще как тянет! – возразила Лара. – Андрей Петрович говорит от себя, по-человечески. Люди по таким словам соскучились. А от хитрости устали. Он в самую точку попал.

Лара для Алексея была по-прежнему дороже принципов, и он тут же дал задний ход:

– Да нет, я не говорю, что по смыслу плохо, но над формой надо подумать.

– Андрей Петрович подумает, – заверила Лара, глядя на Семенова с таким уважением и интересом, что Синистров даже слегка взревновал.

Представители ЦИК, вернувшись в свое гнездо, со смехом рассказали о собрании, но начальство выслушало без улыбки.

– А вдруг мы чего-то не знаем? – спросило оно. – Не признать результаты мы, конечно, можем. Но…

Начальство и само еще не знало, что означает это «но». Оно что-то чуяло административным предвосхищающим нюхом.

И не зря.

4-го октября Путин посетил одно из мероприятий «Российской энергетической недели». И там ему был задан вопрос, сформулированный довольно коряво – впрочем, возможно, нарочито коряво, не исключено, что он был подготовлен кем-то из окружения президента и вложен в уста рядового представителя общественности. Вопрос такой: «Против кого вы намерены баллотироваться на ближайших президентских выборах?» Путин ответил, цитируем дословно: «Я еще не решил не только, против кого я буду баллотироваться, я не решил, буду ли баллотироваться вообще».

Эти слова смутили членов ЦИК почти до ступора. Шутливый эксперимент с несуществующим Андреем Семеновым, похоже, мог превратиться в реальную интригу. Нет, понятно, что до начала кампании Путин иначе ответить и не может, понятно, что баллотироваться он должен и будет, но… Но – вдруг? Может же, в конце концов, человек устать и уйти на покой? Однако, если придет кто-то совсем новый, а с ним и новая команда, она может этот покой потревожить. Нужен свой, тот, кто даст гарантии. А если своего нет или еще не совсем готов? Тогда верные ближние люди помогают посадить кого-нибудь временного, вроде исторического Симеона Бекбулатовича, а потом на трон восходит уже кто-то окончательный. Или, возможно, с триумфом возвратится прежний президент.

Это были, конечно, фантазии деморализованных людей, каковыми являлись в ту пору не только члены ЦИК, но и очень многие, кто был около власти и при этом не понимал ее планов и телодвижений. Тогда вообще мало кто понимал, как и кем движутся тайные пружины Кремля. Больше того, мы предполагаем, что и те, кто двигал эти пружины, не всегда точно знали, куда и зачем они их двигают.

Именно с этого момента можно отсчитывать парадоксальное вознесение Андрея Семенова на политические выси, изумляющее до сих пор и своей неожиданностью, и своей скоростью.

18.

Огромную роль сыграл интернет. Еще не началась официальная кампания, а там уже ежедневно проводились опросы, составлялись рейтинги – и официальными структурами, и общественными, и вообще кем попало.

И рейтинги эти показывали неуклонный рост популярности Семенова. Прав оказался Андрей Петрович, когда говорил жене о том, что людям нужен пример удивительного поступка, чтобы самим удивить себя. Или, говоря словами Мечникова: люди захотели чуда.

До сих пор нет ответов на некоторые вопросы.

Откуда, например, взялись деньги на предвыборную кампанию? Да, Синистров что-то добыл, но потребовалось не три миллиона, а намного больше. Те, кто дали деньги, пожелали остаться неизвестными и тогда, и после того, как все произошло.

Каким образом Семенову, его представителям и уполномоченным удалось пройти все препоны, все фильтры, не зацепиться за процедурные закорючки, почему в итоге ЦИК допустила его, имея 1001 возможность воспрепятствовать?

Самая простая и поверхностная версия: Семенова решили использовать для того, чтобы отобрать голоса у конкурентов Путина. Однако единственным реальным кандидатом, у которого был шанс если не выиграть, то набрать ощутимые цифры, являлся в ту пору Алексей Навальный, но именно он в выборах и не участвовал, имея судимость. У остальных перспектив ни на победу, ни на значительное количество голосов, не было, и они это знали, имея простую цель: получить скромные проценты и, как следствие, право оставаться политическими фигурами. Большего им не требовалось.

Версия более тонкая: избирательный штаб Путина предвидел низкую явку, учитывая предсказуемый результат, и понял, что есть возможность несколько оживить процедуру, внести в нее элемент соревновательности, пусть отчасти и комический. Не исключено, что на этом был основан так называемый казус Ксении Собчак, которая решила выдвинуться, назвав себя «против всех», но такие казусы был не новы и, как известно, ни к чему не привели.