Владимир Козлов - Родиться Царём

— Тебе ноги не больно? — спросила она.

— Нет, мне тоже приятно, как и тебе, — нашёлся Олег.

Эта шутка порадовала всех и Алисе первой налили в стакан вина.

— Дайте второй стакан? — протянула Алиса руку. — Я хочу выпить с моим обогревателем, — сказала она.

Олегу тут — же сунули в руки стакан с вином, и они вместе выпили, после чего она без всякого смущения звонко поцеловала его в щеку.

— Будем считать, что регистрация состоялась. Осталось, только вечером свадьбу в ресторане сыграть, — сказал Светлов, — а денег я думаю, на это дело у нас хватит.

— Хоть свадьба, хоть не свадьба, всё равно в ресторан пойдём. До посадки на пароход, время нужно, как — то убивать — сказал Николай.

До самого вечера Алиса не отставала от Олега, и смело при всех лезла целоваться к нему.

Олег не отвергал её, но и не особо позволял себе публично совершать глупости. Хотя внутренний голос ему подсказывал, что это знакомство будет иметь длительное продолжение. Вернее сказать он сам этого хотел, но не смел, себе признаться в этом.

Вечером в зале ресторана речного вокзала они сдвинули несколько столов в ряд и продолжили праздник знакомства.

Олег в этот вечер по просьбе Алисы несколько раз заказывал музыкантам песни из репертуара болгарской певицы Лили Ивановой. Она кроме Олега больше ни с кем не танцевала в ресторане, отказав танец Герману и Цветку. Мартын с Толиком были в изрядном подпитии и порывались идти спать в теплоход, но Оскар, их остановил, сказав, что там даже трап убрали до двадцати трёх часов.

Вечер предрасполагал к хорошему завершению, но когда Олег танцевал с Алисой, непроизвольно бросил взгляд на Николая и Екатерину. Они о чём — то бурно спорили. После он увидал, как Катя резко поднялась со стула и, взяв Николая за волосы, сильно ударила его несколько раз головой об стол, разбив при этом несколько хрустальных фужеров. Стол был весь залит кровью. Николай не поднимал головы, а Катя вышла на балкон ресторана. Олег с Алисой сразу прервали танец, и подошли к столику. В зале появилась милиция, Николая сопроводили в медпункт вокзала, где ему промыли рану, и перебинтовали голову, и затем он опять вернулся в ресторан.

Катя взбудораженная сидела около Пилата и Германа и когда вновь увидала свою жертву, пьяно произнесла:

— Вот он Николай Щорс явился. Голова повязана, кровь на рукаве. Красное знамя осталось только в руки всучить!

— Ну, ты и ведьма Катька, шуток совсем не понимаешь, — сказал протрезвевший Николай. — За это на голодный паёк тебя посажу. Посмотрим, как ты передо мной будешь вьюном ходить на теплоходе.

— Пошёл ты в жопу, миллионер сраный, — бросила она ему оскорбление, — у меня есть свой загашник. Не помру, в крайнем случае, подвяжусь палубу за пайку мыть или картошку на камбузе буду чистить. Я видела сейчас, как на наш теплоход загрузили мешков сто картошки.

Дальше оставаться в ресторане, им двоим, было опасно. Мог назреть второй конфликт. И потому что у Николая были общие деньги Оскар Светлов, взял под руку Екатерину и вывел её из зала. Назад больше они не вернулись.

Попав на теплоход первыми, Катя с Оскаром опустились вниз, где располагались спальные места четвёртого класса. Они тут — же разложили свои вещи на полки, показав этим, что места заняты для всей компании. Остальные свободные места облюбовали другие сезонные рабочие, большинство которых находились, как и они в нетрезвом состоянии.

Ровно в двадцать три часа остальная компания набрала с собой пива и гурьбой тронулась на теплоход.

Олег и Алиса разместились в одном отсеке с Катей и Оскаром. Остальные ребята были рядом. Все загородили свои спальные места простынями и продолжали пьянствовать.

Олег склонился над Алисой и вполголоса произнёс:

— Я пойду, почирикаю с вахтенным матросом, чтобы он душ нам открыл. Что это за помывка сегодня было в холодной воде? Кратковременное полоскание.

— Я с тобой пойду, — потянулась за ним Алиса.

Вахтенный матрос оказался сговорчивым малым. За бутылку вина он дал ключ от душа, где первыми вымылись вместе Олег с Алисой, а затем и другие.

Люсе после душа стало намного лучше и, приняв на ночь лекарство, она сразу уснула. А её Сергей и Герман примкнули к компании и прокутили до утра. Здесь и пироги с голубикой все прикончили.

Теплоход был уже в пути. Первым проснулся Олег, он понял, что они едут, предварительно посмотрев на часы, подаренные Карлом. Он хотел подняться, но ощутил около себя спящую Алису. Закрыв глаза, он смутно начал вспоминать приятные моменты прошедшего дня.

— Это первая моя измена Регине, — подумал он.

Но совесть его не грызла и не, потому что он был не совсем трезв. Нет, просто он осознавал, что Алиса ему дала больше любви, чем он получал от молодой жены. — А собственно, почему измена? — таков закон природы, когда гормоны бурлят вдали от родины. Это закономерность жизни! — успокоил он себя непечатным мужским актом солидарности.

Олег вспомнил, как все его под утро стали называть папой. Особенно подчёркнуто это слово выделяла Катя. Она только и щебетала папа да папочка. Николая она называла Щорсом, и он согласился, чтобы впредь его называли комиссарской кличкой. Дорогой ощутил, как упала на пол перегородка, сооружённая из простыни, и перед его взором появился пожилой седой мужчина с купеческим лицом.

— Зачем полог сдернул? — спросил Олег, — не видишь, люди отдыхают?

— Это не я, простыня сама упала, — оправдывался дед и въедливо смотрел в глаза Олега. — Я вижу тебе сынок плохо после вчерашнего сабантуя, может подлечить?

— Посмотри на столе в бутылках, что осталось? — попросил он у деда. — Хотя вряд — ли, я вспомнил, — под утро хотели Пилата зарядить за бархатным пивом, но буфет был закрыт.

— Уже открыт, — посмотрел дед на часы, — я сейчас там возьму румынского или арабского вина.

— Погоди, я денег дам, — остановил его Олег.

— Не надо, обойдусь, — на ходу бросил дед.

Он обернулся быстро с четырьмя бутылками вина, и как только откупорил первую бутылку, открыла глаза и Катя.

— Папа ты вино пьёшь, а почему дочку не будишь? — потягиваясь в постели, произнесла она.

Олег посмотрел на часы, было уже два часа дня:

— Время ещё детское, спи, — но стакан с вином ей в руки сунул.

На запах вина проснулись и остальные компаньоны. Эти четыре бутылки выпили за одно мгновение. Затем принёс десять бутылок Герман, за ним ходили Мартын с Цветком. В пьяном угаре они не заметили, как наступила следующая ночь.

И вновь наступила процедура отгораживания простынями друг от друга.

Деда с купеческим лицом без чувств уложили на своё место одетым и в обуви.

Катя ходила перед Дорогим гусыней, подёргивая плечами, и выписывала попкой восьмёрки. Спать она не собиралась, так — как была в тонусе. Она, не стесняясь никого, нежно обвила его шею, и на ухо как ей казалось начала нашёптывать ему. Но её «секретный разговор» был услышан всеми: