Кэтрин Хайд - Не отпускай меня никогда

– Билли? Ты не спишь?

– Вроде того.

– Я тебя разбудила?

– Вроде того.

– Ой, извини. Я никак не могу уснуть. Завтра среда.

– Да.

– А потом четверг. И пятница. А потом выходные и школьный концерт. С каждым днем спать становится труднее.

– Переживаешь из-за танца? Ты же его наизусть знаешь.

– Немножко переживаю. Все-таки целый концерт. За танец я не боюсь. А вот за маму… Не знаю, придет ли она и продержится ли тридцать дней. Ты только представь, я могла бы снова вернуться к ней. Но чем ближе этот день, тем страшнее.

– Иоланда говорит, что у твоей мамы все получается.

– Знаю. И поэтому мне страшно. Каждый раз обещаю себе, что не буду ни на что надеяться, и все равно начинаю мечтать. Очень хочется вернуться к маме.

Билли ничего не ответил, пытаясь свыкнуться с мыслью о том, что Грейс вновь станет жить дома.

Кажется, она догадалась, о чем он переживал.

– Я буду приходить к тебе в гости.

– Я знаю.

– А еще я боюсь, что к воскресенью вообще перестану спать. Придется идти на выступление измученной и усталой.

– Если Джесси вернется, то вылечит твою бессонницу, спорим?

– А если не вернется? Если его мама в понедельник все еще будет при смерти? Может, тогда он вообще не придет на концерт. Может, и Рейлин не придет.

– Ты сейчас еще сильнее расстроишься, не надо. Закрой глаза и представь что-нибудь успокаивающее. Большие белые крылья. Они защищают тебя, как кокон.

Долгая тишина.

– Крылья? Как в твоих кошмарах?

– Да, но нестрашные. Понимаешь… Иногда все можно изменить. Вот, например, раньше я боялся кошек. А потом познакомился с одной из них поближе. На свете очень много вещей, которых мы поначалу боимся, а потом понимаем, что они не причинят нам никакого вреда.

– С чего это ты вдруг?

– Просто закрой глаза и представь крылья. Пожалуйста.

Тишина. Долгая-долгая.

Выждав примерно пять минут, Билли тихонько поднялся с кровати и заглянул в гостиную. Грейс крепко спала.

Настала пятница. Последний учебный день перед школьным концертом.

Билли танцевал с ней до школы каждое утро, и каждое утро у них становилось все больше зрителей: люди выглядывали из окон и выходили из дома, провожая их взглядами. Будто ждали, когда они появятся. Будто это был утренний выпуск известного шоу, и все старались занять места получше. Правда, в основном стоя.

В четверг они танцевали танго, и, кажется, всем очень понравилось.

Билли тоже выглядел вполне спокойным.

Но в пятницу Грейс предложила станцевать вальс. Когда они вальсировали в гостиной, было очень весело, почему бы не попробовать еще разок?

Билли снова сказал, что во время вальса двигаешься по кругу, а не вперед. Однако Грейс решила, что им надо просто делать длинные шаги в сторону школы, как во время сальсы. Настроение у нее было боевое, и сдаваться не хотелось.

Беда случилась с ними на полпути.

Билли только что покружил Грейс на месте, и славная мексиканская семья из синего домика, наблюдавшая за их танцем, громко захлопала. Грейс захотелось порадовать их еще раз и покружить Билли.

Она потянулась высоко-высоко, а Билли нырнул ей под руку, начал поворачиваться, мгновенно набирая скорость… и споткнулся. Грейс видела, как его нога зацепилась за трещину в тротуаре, но ничего не успела сделать. Все произошло слишком быстро.

Он упал, как подрубленное дерево. Знаете, как бывает в кино: в такие моменты кто-нибудь обязательно кричит «Берегись!». Билли стремительно рухнул прямо лицом на асфальт. В прямом смысле слова. Успел только руки выставить. Грейс слышала, как от удара у него из груди вырвался воздух. Позади охнули испуганные зрители.

– Господи, Билли!

Грейс помогла ему перевернуться и сесть. У Билли из носа хлестала кровь. Много крови, просто жуть.

– Все нормально, – сказал он. – Я в порядке.

Так обычно говорят люди, с которыми все совсем не в порядке. Тем временем к ним сбежалась вся семья. Пожилой мужчина, коренастый и крепкий, похожий на доброго дедушку, протянул Билли охапку бумажных платочков, рядом стояла женщина средних лет – наверное, его дочь – и девочка-подросток.

Они говорили хором, в основном, по-испански. Грейс толком ничего не разобрала, кроме одного вопроса, который повторялся несколько раз – семейство спрашивало у Билли, как он.

Билли взял предложенные платочки и осторожно прижал к носу, стараясь унять кровь, но ее было слишком много, и платочки тут же промокли. Он твердил, что с ним все хорошо, однако семья продолжала спрашивать по-испански, а Билли отвечал по-английски, и Грейс быстро поняла, что так они с места не сдвинутся.

Ей пришлось вмешаться:

– Esta bueno . Билли esta bueno .

И зачем она это сказала? Сплошное вранье.

Женщина принесла из дома чистое полотенце – Грейс даже не заметила, когда она уходила, – и Билли прижал его к носу.

– Мне надо домой, – сказал он Грейс.

– Знаю.

– Тебе нельзя идти в одиночку. Придется вернуться вместе.

– Ага.

– Разбудишь Фелипе. Он тебя отведет.

– Может, мне лучше остаться с тобой?

– Все нормально. Кровь скоро остановится. Спроси, нужно ли вернуть полотенце.

– Я не знаю, как спросить «нужно ли вернуть полотенце» по-испански.

– Ладно, бог с ним. Помоги подняться.

Обе руки у него были заняты полотенцем, так что Грейс пришлось ухватить Билли за локоть. Ничего не вышло. Тогда добрый дедушка-мексиканец взялся за другой локоть, и вдвоем они подняли его на ноги, хотя Билли опасно покачивался. Грейс даже испугалась, что он упадет в обморок: то ли и вправду очень сильно ушибся, то ли не мог сдержать дурноту при виде собственной крови.

Пару мгновений Билли просто стоял на тротуаре, пошатываясь из стороны в сторону. Потом протянул полотенце хозяйке: вдруг захочет взять обратно? Кровь тут же хлынула снова, и Билли принялся ее утирать.

– Нет, нет, – отмахнулась мексиканка. – Не надо. Оставить. Ваш.

– Спасибо, – сказал Билли.

– Gracias, – перевела Грейс. – Muchas gracias.

Они направились к дому. Билли снова пошатнулся, и тогда дедушка взял его под руку и пошел вместе с ними.

Грейс видела, что Билли мучается от стыда и непрошенной заботы. Но дедушка, как назло, оказался очень добрым.

Проводил до самого порога.

– Gracias, – сказал Билли.

– Разбуди Фелипе, – велел он Грейс.

Билли лежал на диване, по-прежнему зажимая нос полотенцем. Кошка встревоженно ходила кругами и принюхивалась, не понимая, что происходит.

– Зачем?

– Кто-то должен отвести тебя в школу.

– Да ладно, все равно опоздала.

– И что? Пропускать нельзя.

– Билли, я тебя тут одного не оставлю. Давай приложим лед.

– Сегодня репетиция!

– Не-а, – крикнула Грейс с кухни. – Репетиции у нас по вторникам и четвергам. Вчера была последняя.