Кэтрин Хайд - Не отпускай меня никогда

Она зачерпнула кубики льда, высыпала две пригоршни в бумажную салфетку и отнесла в комнату. Билли очень медленно и осторожно убрал полотенце. Будто боялся, что кровь польется снова. Но ничего не произошло, кровотечение наконец-то остановилось.

– Ох, Билли, ну и вид у тебя!

Почему-то это замечание показалось ей довольно уместным. Во всяком случае, поначалу. Грейс и в голову не пришло бы, что Билли примет его близко к сердцу. Ведь расквашенный нос никого не украшает.

– Все так плохо? – тихо спросил он.

Грейс не хотелось говорить ему правду. Нос уже начал опухать – и если бы только нос… Под глазами наливались огромные синяки, а вокруг одной радужки проступила кровь из полопавшихся сосудов. Смотреть страшно.

– Давай зеркало принесу. Где оно?

– У меня нет зеркал.

– Как? В каждом доме есть!

– А у меня нет.

Он приложил лед к носу и вскрикнул от боли.

– Аспирина у тебя тоже нет?

– Если и завалялся где-нибудь, то совсем старый.

– У Рейлин наверняка найдется. Пойду посмотрю.

Она выбежала на лестницу и открыла дверь своим ключом. Отыскала аспирин в шкафчике с медикаментами, вытряхнула из пузырька пару таблеток. Немного подумала и взяла еще две. По пути из ванной прихватила маленькое ручное зеркальце, потом быстро заперла все замки и прибежала к Билли.

– Вот, я принесла четыре таблетки.

Зеркальце Грейс незаметно положила на журнальный столик, развернув стеклом вниз.

– Дай посмотреть, – сказал он.

– Точно?

– Дай посмотреть.

Грейс протянула Билли зеркало и отошла в сторонку. Он долго разглядывал свое отражение. Ей не терпелось услышать хоть что-нибудь.

– Боже правый, – наконец прошептал Билли после долгого молчания. – И когда я успел так постареть?

– Надо проверить, не сломан ли, – сказал Фелипе. – Предупреждаю сразу: больно будет до чертиков.

– А если сломан, ты поедешь в больницу? – спросила Грейс.

– Нет, – сказал Билли. – Если сломан, само срастется.

– Тогда, может, вообще не трогать? – спросила Грейс у Фелипе.

– Нос срастается плохо. Мой двоюродный брат попал в аварию и тоже сломал себе нос. К врачу идти не захотел. Упрямый, как ты – не обижайся, – хотя, наверное, причины у него другие были. В общем, нос у него до сих пор кривой. Зажил с огромным бугром, да так и остался.

– Уговорил, проверяй.

– Возьми-ка меня за руку. Я сейчас дотронусь до твоей переносицы и слегка ее пошевелю. Если хрящ целый, то ничего двигаться не будет.

Смотреть на это было невозможно, и Грейс зажмурилась. Слышала, как вскрикнул Билли. Потом наступила тишина, и она открыла глаза. Фух… слава богу, закончилось.

– Не сломан, – объявил Фелипе. – Пойдем, Грейс, отведу тебя в школу.

– А как же Билли?

– Я с ним побуду. Отведу тебя в школу и сразу вернусь.

С одной стороны, Грейс боялась, что если она пропустит занятия без всяких объяснений, то учительница решит, что на понедельничном концерте ее тоже не будет. В конце концов, если Фелипе останется с Билли, то ничего не случится.

Но потом она вспомнила отличный аргумент.

– Я умею использовать рэйки и могу вылечить Биллин нос. Ты так не умеешь!

И тут прямо рядом с ними раздался голос. Спокойный, глубокий, умиротворяющий голос, который так нравился Грейс. И, в общем-то, не только ей одной.

– Давайте с Билли останусь я. У меня тоже получается лечить носы с помощью рэйки.

Грейс обернулась: дверь в квартиру была широко распахнута, на пороге стояли Джесси и Рейлин.

Она громко взвизгнула от радости, краем глаза заметив, что Билли заткнул уши.

– Ура, вы вернулись! Я думала, не успеете! А вы уже здесь!

Грейс кинулась к Рейлин и едва не сбила ее с ног. Оказывается, она страшно соскучилась.

– Как здорово, что вы приехали!

Где-то на задворках сознания мелькнула мысль о маме, которая сейчас сидела дома – бодрая, собранная и без наркотиков. Интересно, а она ее слышала? И если слышала, то что подумала? Потом Грейс вспомнила про маму Джесси, и все остальные тревоги отошли на задний план.

Она подбежала к Джесси, и он поднял ее перед собой; Грейс тут же погладила его по бороде – просто так, на удачу.

– Джесси, – спросила она приглушенным торжественным голосом, – твоя мама умерла?

– Да.

– Ужас какой. Я очень тебе сочувствую.

– Все было не так страшно, – сказал он. – В какой-то мере я испытал облегчение. Она сильно страдала, а смерть принесла долгожданный покой.

– А тогда… тогда, наверное, ты не будешь сильно меня ругать? Понимаешь, я надеялась, что все случится поскорее, чтобы вы с Рейлин успели на мой концерт. И теперь мне очень стыдно.

– Нет, не буду, – сказал Джесси и поставил ее на пол. – Ступай в школу. За Билли присмотрю я.

– Хорошо. Если с ним останешься ты, то все будет в порядке.

Успокоенная и радостная, Грейс отправилась в школу вместе с Фелипе.

И только на полпути заметила, что один рукав ее свитера вымазан в крови.

– Что ж, дорогой сосед, а теперь расскажи-ка мне, что случилось, – велел Джесси, осторожно прикладывая лед к синякам Билли: сначала к одному глазу, потом к другому. – На тебя напали на улице?

Рейлин ушла домой, где было больше чистого воздуха и меньше кошек. При мысли о том, что они с Джесси остались совсем вдвоем, Билли начал нервничать, однако, разумеется, ничего не сказал.

– Нет, – едва слышно прошептал он. На сопротивление сил не осталось. – Я сам.

– Но не специально же?

– Нет. Мы с Грейс танцевали к школе, и я споткнулся о трещину в тротуаре.

– «Один – ноль» в пользу трещины.

Неожиданно для себя самого Билли рассмеялся. Точнее, фыркнул от смеха и вскрикнул от боли, потому что во время падения изрядно пострадал не только нос, но и ребра. Правда, Билли еще никому об этом не рассказывал. Пусть у него останется небольшая личная тайна. Пока более заметные раны не заживут.

– Чудесно, – сказал Джесси. – Хорошо, что синяки ты заработал сам и по чистой случайности. Значит, мне не придется устраивать взбучку тому поганцу, который посмел поднять руку на моего друга. И тебе взбучку устраивать не буду. Так, а теперь показывай, что еще болит? Ребра?

Господи Иисусе, подумал Билли. И вправду волшебник. Грейс часто его так называла, но Билли всегда считал, что это образное выражение.

– И как же ты об этом узнал?

– Элементарно. Ты попытался засмеяться и скривился от боли. Показывай.

Джесси потянулся к его свитеру, но Билли не выдержал.

– Нет!.. Нет, – повторил он еще раз, собирая остатки спокойствия и закутываясь в него, как в старое одеяло. – Прости, не хотел кричать. Не надо. Не хочу, чтобы ты видел меня в таком состоянии.

Джесси убрал руки, и несколько секунд они просто молчали.

– Ладно, смотри, – сдался Билли, поднимая край свитера.