Анри Волохонский - Воспоминания о давно позабытом

Далее у восточной стены стоит еще один шкаф. На его крыше лежит небольшая арфа. Она сделана из деревянного набора молодым американцем в Тивериаде. Он собирал такие арфы, а потом продавал. Жена его говорила, что это арфа Давида, и даже играла на одной из них, подпевая псалмы. Но все это была неправда. Простая кельтская арфа, вроде той, что служит гербом Ирландии. Когда я вез арфу в самолете, надо было ослабить струны. Я стал вертеть колки, начиная с самых низких струн, и тут вдруг все остальные со стоном лопнули. Так она и лежит с порванными струнами. А мастер-изготовитель вместе с женой примкнули к группе, ставящей за правило телесную наготу и супружескую неразборчивость, и отбыли жить в этом обществе в пустыню Негев.

На боковой стенке шкафа висит картина Есаяна, изображающая Вольтера, который пишет письмо Екатерине Второй. Вольтер одет в короткий красный плащ веером, костлявой рукой подпирает подбородок. На голове у него волосы завязаны узлом над макушкой, а избыток свешивается двумя волнами по краям головы. Столик перед ним узкий, тонкий, видны еще две ноги, похожие на ножки столика и так же перекошенные. Справа от него трехэтажная книжная полка, под которой ночной горшок. Эта картина послужила образцом для работы, которую нарисовал ребенком мой старший сын. Там я изображен в берете, тоже за столом и со всем прочим. Но ноги у меня поставлены не как у Вольтера.

Здесь, за шкафом, кончается восточная стена и начинается северная. Главная подробность в ней это дверь из комнаты в остальную часть квартиры. Самая дверь представляет собой мало замечательного, равно как и стоящий левее еще один шкаф. Однако между этим вторым или третьим шкафом и стеллажом при западной стене висит японская ксилография. Ее подарил мне муж моей кузины, а с нею еще две и третью, китайскую вышивку. Вышивка стояла у меня несколько лет лицом к стене. Потом я глянул и обнаружил, что изображает она Хозяйку Запада, богиню Си Ванму в двух возрастах — в виде маленькой девицы и средних лет дамы. Конечно, у нее нет ни клыков, ни хвоста, как на старинных изображениях, однако это Си Ванму, если судить по свисающим куницам или соболям с одежды, трем раскачивающимся фигуркам над головой и не слишком доброму выражению лица. Я потом подарил ее своему старшему сыну. Вокруг нее кузнечик, обезьяна и бабочка.

На одной из японских ксилографий изображено сражение между самураем в зеленой одежде, на которого нападают трое в пестром. Дело происходит в доме, из которого видна река и другие дома. Вдали лежит снег, бегут люди. Там тоже идет битва. Один из персонажей спрятался под крышу и лежит, никем не видимый. Сзади написано, что нарисовал картину художник Фусатане, а изображена на ней сцена из пьесы «Чушингура». В середине плоскость ксилографии еле заметно продрана. Позднее у меня появилась изданная в России книга «Самураи Восточной столицы, или Сорок семь преданных вассалов» с полным описанием событий, положенных в основу сюжета этой пьесы, но о картине там ни слова, хотя о пьесе кое-что и говорится.

На обороте другого изображения написано, что автор его Хокусай, хотя сюжет там малоизвестный: сцена вроде как в бане. Полуголые люди энергичными движениями черпают воду, льют, орут, хватаются за голову, просто сидят и млеют.

Третья картина висит у меня в комнате. На ней Дух Ветра с татуировкой на плече расстилает ковер над волнами бушующего моря. Здесь начинается западная стена.

На стеллаже у этой стены лежит свернутый пополам Вестник Велемира Хлебникова, Номер 1, Москва, февраль 1922. Это, конечно, ксерокопия. Оригинал хранится в Норвегии. На обороте латинскими буквами написан адрес: Норвегия, Христиания, Фритиофу Нансену. Наклеены две пропечатанные марки. На одной из них можно разобрать дату: 20.04.22. Русскими буквами начертано: Дозволено цензурой 3.4–22 и стоит номер 592. По-видимому, это дозволение относится к содержанию Вестника, а не к факту отправки его в Христианию, ныне Осло. В заглавии имя Хлебникова написано через «е», однако внутри, в самом тексте рукой поэта поставлена подпись: Верно: Велимир Первый. Наверху над текстом Вестника надпись по-русски: «Председателю Земного Шара Фритиофу Нансену. Русские председатели онаго П. Митурич, В. Хлебников». Стоит дата выхода в свет: 30.01.1922. Содержание Вестника довольно известно, отмечу лишь, что Третий Приказ с формулами обращения планет называется не Приказ, а Криказ.

Там же второй номер журнала «ЛЕФ», который издавал Владимир Маяковский в 1923 году. В нем напечатана поэма Хлебникова «Ладомир» и стихи многих поэтов того времени к Первому мая. В разделе «Теория» есть любопытная статья Б. Арватова «Речетворчество» и рассуждение Осипа Брика о профессоре А. А. Сидорове под названием «Услужливый эстет». Ну и другие статьи тоже не лишены любопытства. В рецензии на книгу Владислава Ходасевича «Тяжелая лира» написано, например: «Нет смысла доказывать, что дурно-рифмованным недомоганиям г. Ходасевича не помогут никакие мягкие припарки».

На другой полке стоит под стеклом пригласительный билет на прощальный вечер Алеши Хвостенко, который проходил несколько лет назад в Санкт-Петербурге, работы Васи Аземши. На левой стороне надпись: «Хвост выставляет прощальный чайник вина». Буква «о» в первом слове оформлена как верхушка крышечки чайника, буква «ч» как носик, буква «к» как ручка все того же чайника. Так что вся надпись выглядит как чайник. На правой стороне сидит сам Хвост в виде черного контура, нога на ногу, и курит. Рядом его гитара.

На торце стеллажа висит латунное распятие в форме ромба с просверленными по углам дырами для прикрепления к могильному кресту. В 1972 году я шел как-то летом по городу Владимиру и встретил мальчика лет восьми, который неистово тер мелом это распятие, стараясь счистить патину. «Осторожней, а то испортишь», — сказал я и проследовал своей дорогой. Через какое-то время мальчик догнал меня и отдал изделие.

Пониже располагается тарелка с синей птицей. Думали, что это птица дронт. Рисунков дронта у меня много: гравюра из энциклопедии Брокгауза и Ефрона, открытка с известной картиной Савери, яркое изображение в бестиарии Алоиса Цетла, две фотографии — в профиль и в фас — модели дронта из коричневатого пуха страусихи, которая была выставлена в местной аптеке, в ее окне. Я считаю дронта геральдической птицей российской интеллигенции, поэтому при случае собираю изображения. Но на тарелке не дронт, а птица феникс.

Рядом возвышается тонкий табурет, а на табурете прозрачный ящик величиною в локоть. В нем скульптура голой толстой красавицы с поднятыми вверх руками, которую сделала Ира Рейхваргер из ваты и капронового чулка. Она в свое время изготовила много таких и похожих статуй. Иные из них групповые, есть даже целая свадьба: жених, невеста, родители жениха и невесты, их родители, младшие братья и сестры и прочие. Всю эту группу — двадцать фигур — взяли в Иерусалимский музей. А сама Ира недавно скончалась.