Александр Карнишин - Игра в классиков

"Сон," - понял Василий, - "Я просто еще сплю".

А раз сон, можно делать все, что хочешь. Он повернулся боком, согнул в локте руку, напряг бицепс. В зеркале бицепс был сантиметров пятьдесят - он знал это, потому что давно пытался "накачать" мускулы и каждый день раз по сто поднимал и опускал гантели, а потом измерял мускулы. То, что он видел в зеркале, было ровно вдвое больше, чем было у него. Васька посмотрел на свою руку. Рука была загорелая, в мячиках мышц и в синих канатиках вен под матово блестящей кожей. На бицепсе сбоку был искусно выколот щит, расчерченный как шахматная доска.

"Брутален...," - и тут же вторая мысль. - "Сбылась мечта идиота".

По читанным не раз рассказам полагалось посмотреть в трусы, но он же не дурак озабоченный! Поэтому он просто вытерся и пошёл на кухню, щёлкнув при входе кнопкой пульта. В телевизоре сразу громко заорали какие-то мужики, кривляющиеся у микрофона. Васька взглянул на это безобразие, вздохнул вслух:

- Блин, на Спорт надо...

И телевизор сам переключился на программу "Спорт".

"Хороший сон. Чёткий".

Но если все так само, то можно ведь... Он подошёл к окну, отдёрнул штору.

- Убрать машины!

Внизу наступила тишина.

- Соседи... Убрать соседей... То есть, кроме Сашки!

Стихло постоянно звучащее на втором плане постукивание, покашливание, журчание воды в трубах канализации, разговоры, шумы разные непонятные. Полная тишина.

- Ага. Клёво.

Василий выглянул во двор, потом посмотрел направо между корпусами новостройки, туда, где был центр города. Вытянул палец, прицелился, зажмурив левый глаз:

- Ба-бах! - дёрнулся палец.

Вдалеке сверкнуло, потом грохнуло так, что закачался дом, зашевелилась и покрылась трещинами земля, наклонились соседние совсем новые высотки и вдруг сложились, как стопка книг, съехав на середину двора кучей плит и щебня. Поднявшуюся сплошной пеленой пыль тут же унесло куда-то, а вдалеке остался только знакомый по фильмам чёрный гриб, поднимающийся на колеблющейся ножке к самому небу.

- Круто! Сталкер, ёпть!

В руках у него вдруг оказался автомат с оптическим прицелом, а вместо майки и трусов - комбинезон, прикрытый сверху до пояса тяжёлым пятнистым бронежилетом с массой карманов, набитых очень нужными вещами. На ногах - тяжёлые, но удобные разношенные берцы на толстой чёрной подошве.

Васька попрыгал, как в кино, потом приоткрыл окно и стал осматривать окрестности через оптический прицел, поставив локти на подоконник.

- Та-ак, ага, кру-уть, - бормотал он себе под нос. - Ух, ты... А это что такое?

Белое сверкающее пятнышко появилось вдали и на огромной скорости неслось в его сторону. Васька сдвинул вниз предохранитель и саданул длинной очередью. Ствол повело в сторону, цель пропала из прицела. Пока он дёргался, мотая стволом вправо и влево, пытаясь увидеть что-то в оптику, прямо перед окном появилась...

- Ух, ты! Светка!

Светка была в чем-то полупрозрачном, светлом и переливающемся, в чем-то размахаистом и разлетаистом. И ещё она летала. Она висела перед окном, смотря на Ваську, и что-то говорила.

- Что? Светка, ты чего?

- Дурак ты, Васька, - раздалось громко и отчетливо. - Это же не постапокалипсис был, дубина стоеросовая, а городское фентези! Эх, дурак... Какую сказку испортил!

...

- Вася! Опоздаешь в школу!

Васька вскочил, как встрёпанный - опаздывать нельзя, выпускной класс! Туалет, ванная, кухня - все в темпе, все быстро. Рюкзак готов с вечера. Василий прихватил его на одно плечо, выскочил за дверь, щёлкнул замком и слетел по лестнице, не дожидаясь лифта. Внизу уже переминался Сашка.

- Опаздываем!

- Понеслись!

Они все равно опоздали, но совсем на немного, никто даже не ругался.

А на перемене Светка, весь урок посматривавшая на него, подошла и сказала:

- Ну, и дурак же ты, Васька! Такую сказку испортил!

- ...Не понял...

-- Скучная работа

- И вот эта легенда о Фаэтоне... Нет, я не о самой легенде, а о том, что и как было, когда он рухнул на Землю. Ведь ничего не написано, ничего не дошло до нас. А представь, если бы упал настоящий космический корабль. Не межпланетный даже, а межзвёздный. Представляешь, какой бигбадабум вышел бы? Но ничего в легендах нет. Странно...

Димка - он не вредный. Он просто нудный, как настоящий учёный-экспериментатор. Может негромко говорить, говорить, а руки делают своё дело, эксперимент движется в нужном направлении. А даже если и не в нужном, так отрицательный результат - тоже результат. Димка его фиксирует в толстом лабораторном журнале, потом чистит аппаратуру - и все с самого начала. Тут нужно терпение. Ну, и эта самая его нудноватость.

Димка, то есть если по-серьёзному, то Дмитрий Петрович, был учёный. Самый настоящий. Со степенью и с дипломами. А Сашка - простой лаборант. Потому что он моложе чуть не вдвое, и ему ещё учиться и учиться. Но друг друга, да в процессе работы, они так и называли, не смотря на возраст и разницу в положении - Сашка и Димка.

- Саш, проверь герметичность колбы. Под разным давлением проверь и запиши в журнал каждую проверку.

- Есть, сэр! Будет выполнено, сэр!

Сашка чуть кривляется, работая под новобранца из американских фильмов. Но при этом делает свою работу. Три пробы под разным давлением, три результата - в лабораторный журнал. Все, как положено.

- А мы тебя ещё ультрафиолетом, а потом - рентгеном. А ещё..., - бормотал Димка, расписывая график экспериментов.

- А вот интересно, - сказал Сашка. - Чем меньше размер, тем быстрее развитие? Или тут не линейная зависимость?

- О! Это ты, брат Сашка, правильные вопросы залаешь. Вот и проверим завтра, что у нас получилось.

Интересно, что может получиться из такого эксперимента? Вот колба. Она герметична. Внутри какая-то россыпь огоньков. В магнитном поле и в безвоздушном пространстве они плавают, не касаясь стенок. А Димка лупит их электрическим током, голубым светом ультрафиолетовой лампы, невидимыми рентгеновскими лучами... Чего ждёт в итоге? О чем эксперимент?

На самом деле Сашка лучше бы в космической лаборатории трудился. Там - космос. Там всякие эксперименты, которые потом в длительных экспедициях будут повторяться и подтверждаться. Там - настоящие открытия.

Но: начальник сказал - завтра, значит, завтра.

А назавтра был небольшой скандал. Дмитрий Петрович называл лаборанта Александром - и на "вы". Так и говорил, нудно-нудно, глядя Сашке в переносицу:

- Александр, я же просил вас вчера тщательно проверить герметичность колбы. Что вы мне скажете на этот раз?

- Дмитрий Петрович, - отбивался Сашка. - Вот журнал, и вот показатели. Лично проверял под разным давлением. Все было в порядке!

- Да? А почему сейчас не в порядке? И ладно бы - один раз. Это же вы говорили мне однажды о пузырьке воздуха в стекле? Мол, стекло и не выдержало? А теперь что скажете? Опять пузырёк? Трещина? Заводской брак? Вы говорите, Александр, говорите! Объясните мне, как нам теперь проводить эксперимент?