Артур Дарра - Земля дождей

И тут я не сдержался…

— Простите, но… — заговорил я. — Почему совершеннолетней девушке при таких знакомствах нужно кого-то в чём-то убеждать? Объяснять разрыв прошлых отношений… Появление новых… Это ведь сугубо личное дело, разве нет? Сугубо лично-сердечное дело каждого человека, на которое он имеет полное право. Точно так же — как и сохранять его в секретности. Дела сердечные не подлежат широкой огласке. Вы же не будете этого отрицать?

Мама Анжелы приоткрыла было рот, но так и не нашла, что сказать. Посылать меня сразу, видно, было бы слишком просто для такого нахального выпада с моей стороны. А для иного действия нужно время для обдумывания. Собственно, вот и оно — наступившее молчание. И раз пространство никем не занято, я могу «танцевать» дальше…

— И почему бытует мнение, что при знакомстве с родителями девушки молодой человек должен непременно им понравиться? — Я сделал вид, что взволнован и озадачен данной проблемой. — Это, знаете ли, можно сравнить с просмотром фильма. Если первые минуты какого-нибудь фильма вам не понравились, это совсем не значит, что он весь плохой. Или наоборот: бывает, начало превосходное, питающее восторг, но вот всё остальное оказывается полным провалом. Поэтому первое знакомство с кем-то или чем-то зачастую не есть показатель его истинного качества.

— Но можно же просто взять и выключить тот фильм, который с первых минут неинтересный. — Словно не желая обидеть сказанным, отец Анжелы приподнял брови и отвёл взгляд в сторону. Но ухмылку скрыть ему не удалось. — И, не тратя время, найти другой. Который будет лучше наверняка. Их же много.

Попался.

— Ваш ответ, — сказал я, — и особенно выражение вашего лица говорят о том, что вы почувствовали тревогу. Потому и захотели сострить в данной ситуации. Чтобы тем самым как бы разрядить обстановку. А всё из-за того, что почувствовали себя неловко при обговаривании темы, которая, согласитесь, не совсем вписывается в стандартные рамки знакомства с молодым человеком вашей дочери. Что-то пошло не так, как обычно, и это хоть и малость, но задело что-то сидящее внутри вас. Дальше есть два пути развития. Говорите.

— Что говорить? — Мужчина застыл в недоумении.

— Что хотите.

— И у тебя в этом случае готов ответ?

— Система удваивается. Теперь четыре варианта. Говорите.

— Да не буду я ничего говорить! — отрезал мужчина, быстро качая головой и как бы не соглашаясь на неизвестную ему авантюру.

— Вы выбрали первый, самый часто встречаемый вариант. Он наглядно показывает, что вы опасаетесь скользких ситуаций. Бережётесь за свою репутацию, за свой уже установленный образ и за свою стратегию поведения. Следовательно, вы что-то подсознательно утаиваете. Не договариваете. С чем-то боитесь встретиться внутри себя с глазу на глаз. Вероятно, у вас от семьи имеются очень даже серьёзные секреты.

Женщина вдруг перевела на мужа подозрительный взгляд. Тот, в свою очередь, грозно вперился в меня — подготавливал следующий шаг. В трусах, майке и с таким выражением лица он выглядел крайне убого. Но знать он об этом, конечно, не знал.

— Что ты щас сказал?! — прошипел он, недовольно сощурившись. Я молчал. — Ну?! И сколько у тебя теперь вариантов того, что я скажу, а?!

Шах…

— Один. И вы его уже сказали. Все люди говорят: «А сколько теперь у тебя вариантов?» или что-то подобное, когда не знают, как обороняться. Этим самым переходят в атаку. Ведь лучшая защита — это нападение, верно?

— Анжела! Кого ты привела к нам в дом, в конце концов?! — воскликнул он.

И мат.

Спасительный перевод фокуса внимания на стороннего, второстепенного участника беседы. Жалкая эвакуация. Что ж, пускай живёт…

— Лучше скажи им правду. Зачем лгать, Анжела? — Я тоже внимательно поглядел на неё.

Анжела, точно обступленная врагами жертва, грустно выдохнула.

— Он недавно вышел из больницы…

— Из какой ещё больницы? — спросила женщина.

— Психиатрической… У него навязчивые мысли. Они постоянно создают и прогнозируют варианты ответов других людей. Роман просчитывает всё наперёд, обдумывает, анализирует. Я считаю, так он применяет свои мысли, чтобы не сойти с ума. Перенаправляет их в полезное русло.

— И это ты называешь полезным руслом?! — изумился её отец.

— Зато он честный и очень скромный человек! И наверняка не хочет переспать со мной на первом же свидании! — вдруг выкрикнула Анжела, чему я, сказать по правде, немало удивился.

— Если болен психически, то, конечно, не захочет, — проговорила её мать. — У него, видимо, другие, необычные интересы.

— А может, наоборот? Может, это вы с вашим Андреем ненормальные?! — с жаром говорила Анжела, по очереди указывая пальцем на родителей. — Роман — самый нормальный из всех, кого я встречала за свою жизнь. Вы бы только послушали, как он искренне говорит! Посмотрели бы, насколько он воспитан, сдержан.

В комнате снова разразилось гнетущее молчание. Женщина всё ещё впиралась в мужа колющимся взглядом. Затем перевела его на дочь.

— Ну раз так… Надеюсь, ты знаешь, что делаешь. Проходите, раз уж пришли.

Вот так знакомство, не правда ли?

— Спасибо, но проходить я не буду, — сказал я и передал женщине торт. — И я не парень вашей дочери. Я так, зашёл и ушёл. Меня вы больше не увидите. Анжела, дай мне, пожалуйста, листочек. И я пойду.

Анжела тяжело выдохнула. Её плечи печально приспустились, словно ткань, отпущенная с высокой крыши и медленно полетевшая вниз.

Она исчезла в комнате. И через несколько секунд появилась со сложенным пополам листом бумаги. Затем надела тапочки и вышла вместе со мной на лестничную площадку, закрыв за собой дверь. Молча протянула мне лист. Я раскрыл его.

Валерий Ткаченко. Автомобиль марки ВАЗ-2109. Телефон: 8–9…

Есть!

Я сложил и убрал лист в задний карман. А спустя мгновение обнял скованную Анжелу. Это всё, что я мог оставить ей в качестве благодарности. Несмотря на то, что чувствовал себя в объятиях не совсем комфортно.

Мы постояли так некоторое время. Я уже собирался отодвинуться. Но почувствовал, что она не выпускает меня.

— Не обращай внимания на родителей, — тихо произнесла она. — Они такие, какие есть. Их не изменить.

— Да ничего страшного. Всякое бывает.

— Хочешь, я и дальше буду помогать тебе с поисками? — прошептала она мне на ухо. — Хочешь?

— Ты знаешь… Я думаю… не стоит. Спасибо, Анжела. И так тебя своими проблемами загрузил. Ещё и родителей из себя вывел.

— Да ну что ты, брось! Мне самой хотелось тебе помочь. И… хотелось бы делать это и дальше…

— И всё же… не стоит, — произнёс я, слегка отодвинувшись. — Дальше я сам. Спасибо тебе огромное. Ты очень добрая. Из тебя получится хороший психолог.