Сергей Минутин - Скульптор и скульптуры

Застойные партия и правительство в стране опыта из последних сил пытались исправить огрехи предыдущего опыта, который носил разные названия: от индустриализации до коллективизации, и даже какого-то раскулачивания. Чего только не взбредёт в головы хорошо просвещённым руководителям. Но застойные ли они были? В чём была их проблема? Они полагали, что для того, чтобы народ начал шевелиться, его надо держать впроголодь. Но народ быстро нашёл калории в водке и запил в свободное от работы время. Времени свободного, надо заметить, было много по всему трудовому фронту. Тогда застойные партия и правительство решило всем дать маленько «частной» собственности в виде садов и огородов, которые ранее были обложены налогом и «раскулачены». Весь народ радостно встал «раком» на грядках по всей стране опыта.

Пить стали меньше в течение дня, но вечером с устатку, ибо сначала работа на благо страны опыта за кульманом или станком, затем «раком» на грядке. Воспитателям такая жизнь нравилась, они получили возможность вспомнить своих раскулаченных бабушек и дедушек и их ритм жизни. По всей стране опыта расцвели очаги «городо-деревни». Всегда сладко думать, что ты не хуже своих предков, и что у тебя на грядке растёт капуста. Однако детям всеобщее ползание по грядкам уже прививалось плохо. Большинство из них привыкло к нездоровому образу жизни и «забило» и на страну опыта и на работу. И вот тогда, власть в стране опыта, решила задать стране опыта новый ритм, ритм в котором жили другие страны. Здесь явно стала просматриваться рука Демонкрата. Для задания нового ритма он детям в один из дней популярно объяснил, что первую часть лозунга «Учиться, учиться и учиться» можно считать пройденной. Все уже достаточно просвещены, чтобы забыть, как «разлагается картофель на полях», и пора переходить ко второй его части: «Настоящим образом». Учиться – настоящим образом. С образами в стране опыта было хорошо, а вот с образами – плохо. Разницу между ними почти никто не знал. И поэтому Ему было легко внушить детям, что образ – это деньги. Детишки этот образ быстренько одобрили и встали «раком» под образами, так как кто-то другой Хороший объяснил им последовательность. После столь неясных объяснений началась полная вакханалия. Демонкрат внушал, что деньги – это образ самоцели, Хороший, что деньги это инструмент для создания образов и только в стране опыта, ибо ничего другого здесь пока не прижилось.

Всё это машкин отец знал. Через всё это он прошёл. Он буквально пришёл через свои тернии к своим звёздам. В нём не убили душу ни партия с правительством, ни грядки, ни образа, ни деньги. Он молился природе и ещё тому, чтобы Бог дал ему возможность слушать и воспринимать Его информацию. Бог, видимо, такую возможность ему дал, раз он бросил пить, к нему пришла, женщина и теперь он воспитывал Машку. Откровение к нему пришло от анализа функции денег во время его бомжевания по шумным вокзалам. В то время деньгами для него были бутылки, которые его коллеги ласково называли «пушнина». Пустые бутылки довольно легко переводились в полные и без вмешательства денег. С закуской тоже проблем не было.

Друзья по ущербности рассказали ему, что чувство собственного достоинства распирает человеческий мозг до голодухи, хотя за пару пирожков он может вымыть полы в каком-нибудь вокзальном помещении или подмести привокзальную площадь или… да мало ли всякой работы, в результате которой дворники остаются с достоинством, а бомжи с пирожками. Вот чего он не мог делать, так это красть. И не потому, что не знал как, как раз это он знал очень хорошо. Его знания в этом плане были востребованы в стране опыта. Но он не хотел в этой стране красть ничего. Ибо ему открылась разница между образами и образами. Он смутно угадывал в лицах бомжевавших с ним мужчин и женщин черты бывших князей и графинь. Они слишком много хапнули в своё время, теперь кто-то отыгрывается на них. Справедливости ради надо заметить, что у тех, на ком отыгрывается судьба плохо и с пирожками. Не надо было «тырить» сто – двести – тысячу лет тому назад.

Итак, машкин отец, кое-что познавший, и Машу стал учить только одному: учить воспринимать информацию. Показывая ей приёмник и телевизор, он объяснял, как умел, что ручка регулирования и настройки программ – это то же самое, что её мозг. На что настроился, то и получил. Азбуке он её тоже обучал как-то странно: «Аз», «Буки», «Веди», «Глаголь» и т. д. Когда Маша стала складывать из букв слова, она долго не могла понять почему от «Аз», остаётся только «А», от «Буки» только «Б».

Отец терпеливо объяснял, что «А» – это всего лишь выраженный знак, а «Аз» это самостоятельный символ.

Машка эту отцовскую грамоту сначала воспринимала с трудом, но постепенно многое стало до неё доходить. Однажды отец спросил её: «Велика ли гора, что видна из окна»?

– Да, очень, – ответила она.

– А велика ли твоя ладошка в сравнении с горой, – задал он новый вопрос.

Машка рассмеялась.

– Теперь подними ладошку к своим глазам. Ты видишь гору? – снова задал вопрос отец.

– Не вижу, – ответила Маша.

– Вот так, твоя маленькая ладошка закрыла от глаз огромную гору, – сказал отец.

Машка задумалась и сделала своё первое открытие: «Получается, что такая огромная книга как «Библия» дана всего лишь для того, чтобы люди узнали и поняли одно – единственное слово Бог, но многим эта книга Бога заслонила.

Отец был не в малой степени удивлён такой аналогии, но решил что Машка получает нужную информацию. Машкино открытие помогло ему начать её обучение математике. Библия книга древняя, но вечная. Он подумал, что в то время, наверное, и учебники были другие. Он нашёл один древний учебник математики и был поражён открывшимся ему фактом: условия задач часто занимали несколько страниц, а решения их были совсем короткими. Словом учебник математики очень сильно походил на Библию. Избыток правильной, без обмана, хоть и альтернативной информации, с предложением выбора. А чтобы сделать правильный выбор надо учиться воспринимать информацию. Так Машка укрепила своего отца в его собственных открытиях.

К тем годам, когда детей в стране опыта их родители ведут в школу, Машка была уже образована.

Через неделю школьных уроков Машка впала в тоску. Отец несколько вечеров объяснял ей, что школьное просвещение – это альтернатива Его образованию. Но выбор остаётся, всё равно за ней. А чтобы не впадать в тоску, можно ведь начать изучать учебники старших классов.

Открыв первый же учебник по математике, Машка с удивлением отметила, что условия задачи в них совсем небольшие, часто в одно предложение. Найти решение при отсутствии информации не мог даже отец. Зато в конце учебника был дан «правильный» ответ.