Сергей Минутин - Скульптор и скульптуры

Трудно быть Сергеем Есениным, хотя люди подобные ему, хоть и не написавшие ни единой строчки, совсем неизвестные, живут среди нас постоянно. Одни из них, как Максим Горький по каплям выдавливают из себя раба, другие, как Сергей Есенин, изживают из себя «канареечного поэта», а по сути, тоже раба. И дело здесь не только в стыках времён, в крепко держащем нас прошлом и манящем будущем. Дело в душе таких людей. У Сергея Есенина душа была на виду, для неё он писал и только ей был верен. Ему была не нужна толпа, он не занимался политикой пытаясь стать популярным. Но от судьбы, как и от души не уйдёшь. Это тело пытается приспособиться к давлению среды и условий. Тело постоянно давит проявления души. Но случается, что душа и совесть бывают столь щедры и сильны, что тело с ними не справляется. По сути, для человека, это жизненная трагедия, но тогда возникает другой вопрос: «А кому и для чего мы молимся?».

Большинство стихотворений Сергея Есенина – это молитвы в чистом виде. Душа, Муза в них довлеет над телом. А чтобы тело не довлело над душой, его принято заливать алкоголем. Пьянство одарённых, отмеченных Богом людей, это не столько беда, сколько единственная возможность дать душе отделиться от тела. Проблема в том, что они прекрасно видят разницу и прекрасно понимают, кому и что надо. Душе они дают то, что она просит, и тогда страдает тело. Верно и наоборот.

Есенина, без всяких преувеличений можно назвать Патриархом Всея Руси атеистического периода России. Именно Есенин сохранял веру, так как одним из самых первых русских поэтов начал адаптировать христианские молитвы к новым атеистическим условиям.

Люди, похожие на Сергея Есенина, к счастью, есть во все времена и во всех странах. Их не много, но они служат индикаторами общественного благополучия. Если они ставят вопросы, то на них надо отвечать, иначе болезни общества будут только прогрессировать. Многие задаваемые Сергеем Есениным вопросы остались без ответа! Россия в конце ХХ и начале XXI века пережила очередной катаклизм!

Может быть, мы все, русскоязычные люди, невнимательно читаем наших поэтов и прозаиков? Может быть, нам не интересны их души, искания, и нас больше интересуют их тела. Куда они ездили, какую губернию посетили, что носили, что ели и пили. Если так, то нет смысла говорить о бесконечных страданиях России. Они вполне предсказуемы и закономерны.

Максим Горький сказал о русском писателе слова истины, хотя, в части их применения, годные к пониманию только в нашей стране. Вот они, эти крылатые слова, писатель должен: «учиться наблюдать, сравнивать…, учиться различать в понятиях яд старого, и мёд нового… призван исполнять одновременно две роли: роль акушера и могильщика» /М. Горький. Собрание сочинений в 30 томах. Т. 26, с. 336 и т. 27 с. 6/. Писатели в России с этими ролями справляются не плохо. Вопрос лишь в том, кто больше любим читателями и читают ли они своих «акушеров и могильщиков».

Акушеры и могильщики. Одна часть русских писателей понимает это буквально. Служит любой власти, рождая (акушеры) и укрепляя её могущество и хороня (могильщики) всех кто мешает этому «созидательному» процессу. Эти писатели самые вредные – это тела обученные ремеслу писать стихи, книги, доносы. Им в принципе всё равно что писать. Но есть другая часть русских писателей служащих только своей душе. По их произведениям можно увидеть всю жизнь души от рождения и до ощущения смерти. Таких людей не много. Сергей Есенин один из них.

Книга «Надеждин» о человеке нашего времени, похожем на С. Есенина, с подобными ему душевными порывами, хотя и живущем в других условиях и другой среде. Эта книга, по сути, горьковский почин ЖЗЛ. Жизнь замечательных людей – посвящённая в одном фокусе всем есенинским душам. Как архитектурную среду вокруг себя создаёт и сохраняет какой-нибудь дворец или замок доказавший свою значимость и получивший статус памятника истории и культуры, так и общественную среду сохраняют пассионарии: поэты, писатели, музыканты, художники, учёные – признанные обществом классиками. Пока мы их помним, мы сохраняем культурную среду и условия бытия в ней. Сергей Есенин – Святая Русь – Русский народ – понятия неразделимые. Это и причина, и условия, и среда.

Надеждин, бежавший вместе со всем человечеством от роддома и до кладбища, вдруг остановился, где-то, посередине и задумался над тем, кто и что он такое есть в этой оси координат. Кто он, Сергей, сын Анатолия и Нины, внук Василия и Константина, Марии и Анны – постоянная составляющая этого мира, или вечная переменная.

Целый год он изучал математику, рисовал графики и себя в них. Он скрупулезно фиксировал техногенные катастрофы, природные катаклизмы, уход из жизни соседей, родственников и вождей, смену погоды, новостройки и снос ветхого фонда. Всё менялось вокруг него, он только не видел изменений в самом себе. Себя он зафиксировал в нулевой отметки оси координат и чувствовал себя сторонним наблюдателем созидания и разрушения, света и тьмы. Он почти достиг осознания всей мировой системы координат, и решил отдать своё знание людям.

Он рисовал таблицы и графики, где показывал, как совмещается Сущность с Кубом Творения. Он рисовал пирамиды и от неё образовывал Шары Сознания. Его стали считать сумасшедшим. Он мешал жить. Он нагонял тоску. Таких, как он, больше не было. Таких, как он, раньше называли юродивыми, пророками, мессиями. Иногда они получали собственные имена: Будда, Иисус Христос, Мухаммед, Василий Блаженный, Нострадамус. Но, со временем их всех заменил телевизор. В миссий верить перестали, ибо всё показывали и предсказывали по телевизору, даже погоду. Но Надеждин не успокаивался. Находясь в нулевой отметке координат, он достаточно изучил человечество и справа от себя и слева, и снизу и сверху, чтобы понять, что в математике, а особенно в геометрии оно не сильно. Он даже немного поругал себя за то, что своими графиками отбил у ближайшего к нему человечества охоту к познанию истины, и вызвал скуку. Но, его собственное место в земной оси координат не давало ему покоя. Из нулевой отметки ему видны были все, и он хотел всех научить жить.