Кейт Куинн - Императрица семи холмов

Сабина улыбнулась императрице своей самой слащавой улыбкой.

– Иди в задницу! – сказала, она, четко выговаривая каждый слог и, плечом оттолкнув Плотину, шагнула в комнату, где лежал больной.

На окне комнаты не было ставень, и врачи, чтобы свет не беспокоил их венценосного пациента, завесили окно одеялом. Императорское ложе в разобранном виде перевезли с триремы на берег и собрали заново. Пол был земляным, в углу повисла паутина.

«Нет, не в таком убожестве должен умирать император», – подумала Сабина.

– Только не надо вокруг меня суетиться, – донесся с кровати хриплый, невнятный голос.

Траян лежал на спине. Несмотря на жару, он был завален грудой одеял. Рядом с кроватью, пытаясь измерить больному пульс, сидел лекарь.

– А это еще кто? Моя малышка Сабина? Подойди ко мне ближе. Остальные вон отсюда.

Врачеватель послушно исполнил его приказ. Когда он проходил мимо Сабины, от нее не скрылось, как серьезно лицо лекаря, как скорбно поджаты его губы. Вслед за врачом к выходу потянулись рабы. Как ей показалось, у всех до одного были заплаканные лица. Застывший у двери преторианец то и дело вытирал глаза.

– Уберите это проклятое одеяло, – прохрипел Траян. – Впустите хоть немного света.

– Пожалуйста, – ответила Сабина, срывая одеяло. За окном, переливаясь в солнечных лучах, сияла лазурью гавань. Пустая гавань, подумала Сабина. Когда с Траяном случился удар, императорскую трирему поставили на якорную стоянку в ближайшем порту, в разрушенном, разграбленном и десятки лет заброшенном Селинусе, который с тех пор так и не был восстановлен. В пустых постройках у кромки пристани поселились какие-то бездомные и стая ворон. Увы, кроме этих ветхих строений, не нашлось ничего, что могло бы приютить захворавшего императора. Когда Траяна вынесли с триремы на берег, напуганные придворные были рады, что нашли хотя бы один дом, на котором еще оставалась крыша. На холме над городом Сабина заметила руины древнего храма, но в кои веки у нее не возникло желания отправиться туда, чтобы посмотреть на них вблизи.

– Подойти ко мне, моя девочка, – прохрипел Траян.

Она послушно подошла и опустилась рядом с ним на колени. За два дня он как будто усох и стал меньше ростом. Щеки впали, тело исхудало и теперь скорее напоминало скелет. Кожа на безвольных руках висела тряпкой. Рот перекошен, и казалось, будто на лице застыл кривой оскал. Правая половина тела была полностью парализована – Траян не мог пошевелить ни рукой, ни ногой. Дыхание вырывалось из груди сиплым хрипом.

Сабина взяла в обе ладони его руку и не ощутила ответного пожатия.

– Ничего, через несколько дней встану, – заверил ее Траян и закашлялся. Сабина просунула руку ему под плечи, помогая приподняться. – Самое большее, через неделю.

– Никто не сомневается, – заверила его Сабина.

– Я хочу написать письмо. О порядке наследования. Не волнуйся, это лишь мера предосторожности. Указания тому, кто сменит меня на троне.

– Но, – начала было Сабина. – Не то, чтобы я не одобряю, но зачем говорить об этом со мной?

– Потому что стоит мне завести этот разговор с кем-то из моих офицеров, все как один начнут предлагать себя. Я уже и так выслушал все, что хотел услышать на эту тему от Плотины, – Траян вновь закашлялся. – Ты же не станешь пытаться влиять на мой выбор, Вибия Сабина. Ты лишь выслушаешь меня, как настоящий солдат, не проронив при этом ни слова.

– Верно, – согласилась Сабина, чувствуя, как трепещет в груди ее сердце. – Так что же твой преемник?

– Хороший вопрос. Я собирался составить список, чтобы представить его сенату. В конце концов приходится считаться с этими старыми бездельниками. И я решил дать им на выбор пять имен.

– Понятно. И среди них Адриан?

– Упаси нас Харон.

Сабина облегченно вздохнула. Голова кружилась, как будто она перепила вина. Объявит ли Траян ее мужа своим преемником – этот вопрос не давал ей покоя вот уже несколько лет. Более того, он стал той пропастью, что разделила ее и мужа. И вот теперь его тяжесть свалилась с ее плеч.

Публий Элий Адриан императором не будет.

– Пять имен, – продолжал Траян. – Первыми в списке идут бывшие консулы Пальма и Цельс.

– Ты уверен, Цезарь? – С сомнением в голосе уточнила Сабина, мысленно возвращаясь к текущим делам. – Они оба, как бы это помягче выразиться… Помнится, ты сам как-то раз сказал, что Пальма вспыльчивый остолоп, а Цельс, хотя и честный человек, зато круглый дурак.

Впрочем, Траян ее не слушал.

– Третье имя – Люсий Квиет.

– Цезарь, сенат никогда не выберет бербера, – растерянно возразила Сабина. – Скажи честно, ты действительно взвесил все за и против, когда составлял этот список?

– Разумеется, моя девочка. А как иначе? – с едва заметной ехидцей в голосе ответил Траян. – Странно, что ты в этом сомневаешься. Сенат никого из них не выберет. Дураки, берберы и задиры не становятся императорами Рима. Сенат отметет этих троих без малейших колебаний и остановится на том имени, которое мне нужно.

– Понятно, – Сабина выгнула брови. – Ты хитер, Цезарь. Впрочем, я всегда знала, что ты не так прост, и эти твои солдатские замашки не более чем маска.

Траян попытался подмигнуть ей, но веко лишь слегка дернулось.

– Они выберут Гая Авида Нигрина. Вот кто и надежен, и честен. Не то, чтобы блистал умом или талантами, но по крайней мере в его руки мне не страшно отдать империю. Нигрин справится.

Сабина задумалась.

– Но ты назвал лишь четыре имени. Три кандидата для отвода глаз и один настоящий. Кто же пятый? Уж не бывший ли консул Сервиан?

– Эта старая черепаха? Ты с ума сошла?

– Но ты называл его имя раньше. Например, на одном пиру ты сказал, что из него вышел бы неплохой кандидат в…

– Я был пьян. Нет, пятое имя нуждается в моей поддержке на тот случай, если сенаторы откажутся выбрать Нигрина. И это имя Тит Аврелий Фульв Бойоний Аррий Антонин.

У Сабины от удивления отвалилась челюсть.

– Тит?

– А что такого? Я давно уже присматриваюсь к нему. Спокойный, трудолюбивый, честный. Прекрасная семья, горы денег. Кроме того, он неплохо зарекомендовал себя как квестор. И пусть душа его не лежит к военному делу, мужества ему не занимать. Например, недавно ему хватило смелости поймать за руку одного мошенника, и я чувствую себя перед ним в долгу. Нет, я бы даже сказал, весь Рим у него в долгу.

Сабина попыталась собраться с мыслями. Тит, при всем его обаянии в ее глазах всегда был милым занудой. И вот теперь он кандидат в императоры Рима?

– Но он еще слишком молод, Цезарь, – возразила она, собравшись с духом. – Сенат никогда не даст согласия, ему ведь еще нет тридцати пяти.

– Это почему же? – прохрипел Траян. – В свое время эти идиоты одобрили таких мерзавцев, как Нерон и Калигула, несмотря на их молодость. Так что если кандидатуру Нигрина отвергнут, а так наверняка поступят те, кто сами метят высоко, то сенат вполне может поддержать Тита. Если же они отдадут пурпурную тогу Нигрину, я заставлю его усыновить Тита.