Хвоста Три - Шесть мужчин Ямады Рин

- Ну, вот, я готов, - заявляет вдруг Рё.

И я сразу понимаю к чему он готов и куда собрался, и что через мгновение он выпустит мою ладонь, развернется на пятках и уйдет вниз по тропе, махнув мне рукой на прощание. Это так невыносимо...

- Я тогда пойду.

Мои осиротелые пальцы безжизненно разжимаются, мои глаза отчаянно цепляются за каждую деталь -- за смертельный блеск клинка на плече, за причудливый завиток деревянной заколки в волосах, за разворот широких плечей, чтобы запомнить и сберечь в памяти. И только мой язык намертво прилип к нёбу. Я стою, прислонившись к дверному проему, и смотрю вслед мужчине, который отправился на смертный бой. Как стояла бы девятьсот лет назад, и пятьсот лет и триста лет тому назад.

Мне было десять лет, когда Красавчик растолковал мне эту штуку. Одно дело, когда прибегает брат-кланник с воплем: "Нашим какие-то ублюдки наваляли, идем навешаем им в ответ". Берешь нож и идешь без всякой задней мысли, потому что уверен -- за тобой сила и правда. И совсем по-другому, когда заранее знаешь, что, скорее всего, не вернешься живым. И те, кто с тобой идут - тоже. Этот день, вечер или ночь будут последними, не поцелуешь больше эти губы, не потрешься щекой, не обнимешь, не скажешь то, что надо было давным-давно сказать. И даже, если тебе повезет, то своего лучшего друга и побратима ты потом будешь хоронить и рыдать на его могиле.

Мне было двенадцать, когда дядя Кента взял меня с собой на "стрелку" забитую нашему клану некими отморозками. Чтобы я раз и навсегда запомнила как это, когда за тебя умирают другие. Как это сидеть на заднем сидении лимузина и видеть, как сотня мужчин режет друг друга под проливным дождем и понимать -- если "трилистники" сейчас не выстоят, то ты тоже умрешь, причем смертью более страшной. И как со всем этим жить потом.

Не знаю, прав ли был дядя, но я запомнила ту ночь навсегда. И -- да, я рыдала над урной с прахом паренька, который однажды подарил мне фломастеры. Я до сих пор молюсь в храме клана напротив его именной таблички. Его звали Чан Хи.

С тех пор много чего случилось между мной и моими кланниками. Они закрывали меня от пуль своими телами, я лила за них кровь, на то мы и давали клятвы друг другу.

Рё я не клялась в верности. И сейчас не буду. Ему мои слова в битве с демоном ничем не помогут. Но он ушел, чтобы заслонить меня собой и, если потребуется, то умереть. Потому и рассказал про тропинки, справедливо полагая, что потом не сможет этого сделать. Чтобы я смогла уйти, если захочу.

Но я никуда уходить не собираюсь. Я остаюсь в павильоне, нахожу маленький чайничек, неспешно завариваю чай и жду Рё домой. С победой. Или демона, который вырвет мое сердце, которое мне, в таком случае, больше никогда не понадобится. Разделить жизнь, смерть и участь с моим Лисом - это всё что я могу и я это сделаю.

Над священной горой дует ветер, он раскачивает полупрозрачные занавеси, свернутые до половины в рулоны, тихо звенят бамбуковые воздушные колокольчики, а я никуда не спешу. И нисколько не жалею, что не увижу эпической битвы девятихвостого лиса с демоном. Я видела в своей жизни достаточно ада. Сейчас самое важное -- это чай.

Рё вернется, и я напою его самым фэншуистым чаем на свете. А какой он еще может быть, если сделан на священной горе в доме лиса-оборотня под музыку ветра? То-то же!

Рё приходит на закате. Приглаживает растрепанные волосы, моет руки в бадейке на веранде, ставит на место метелку-алебарду и садится напротив за столик, чинно разложив вокруг себя полы халата. А я... я наливаю ему чай в маленькую голубую чашечку. И он говорит:

- Я ужасно скучал по тебе.

А я говорю:

- Я люблю тебя

- Я знаю, - отвечает Рё. - Я тоже тебя люблю.

И мы пьем чай. Совершенно так же, как те древние влюбленные на старинных рисунках. Пусть на мне узкая юбка и блузка без рукавов, и никаких шпилек-висюлек. Зато рядом со мной прекрасный благородный муж, воин, заваливший демона, и вернувшийся домой с победой.

- Ты больше не боишься моего человеческого сердца -- непостоянного и ветреного?

- Не-а, - щурится лис лукаво. - Я тебе верю, так же как и ты веришь в меня.

- Тогда давай встречаться, - тут же предлагаю я.

- Давай, - степенно кивает он. - Сделаешь мне еще куриную грудку в остро-сладком соусе с яблочным соком и имбирем?

Ага! Значит, не зря я старалась!

- Обязательно. А ты мне тогда -- капуччино с пенкой.

Я, кстати, не пила его все 204 дня. Назло себе самой и чтобы не забыть вкус того кофе, который сделал мне Рё.

- Ты такая упрямая, - смеется лис. - И храбрая. И умная. И красивая.

Каждая похвала идет с бонусом в виде чмока в нос. Оказывается, ничего не делает Мастера Горы счастливее, чем звонкий лисий чмок. Кто бы знал!

- Какой он был этот демон? На что похож? Или на кого? - спрашиваю я, набравшись только что расхваленной храбрости.

- На человека, на обычного человека. Ты бы ни за что не узнала его в толпе. Тем он и опасен.

- Ого! Отчего так?

- Потому что люди всего на одну ступень выше, чем демоны. Низшие из них настоящие чудовища, но чем сильнее и умнее, тем более становятся похожи на людей. Демонам, к счастью, никогда не переступить проведенную Небесами границу.

- А наоборот?

- Запросто.

- Вот как...

Кажется, я всегда это знала. Столько раз видела, как это происходит.

Мы сидим рядышком и смотрим, как последний солнечный луч тает в подступающих сумерках. Рука в руке, плечом к плечу, голова к голове и, если бы у меня был хвост, то я бы и его пристроила возле одного из хвостов Рё. И так отчаянно хочется, чтобы не кончался этот ужасный и восхитительный день, который минута за минутой утекает, как вода через пальцы.

- Мин Джун, наверное, совсем спятил от беспокойства, - говорю я тихо-тихо. - И Красавчик тоже, а ему нельзя волноваться.

Одна надежда - на Сяомэя, который умеет приструнить любого, и не даст Мелкому разнести к чертям полицейское управление и вывести на улицы танки.

- И Жмот?

Переживания Юто грозят инфарктом только нашим бухгалтерам, которых он заставит отслеживать перемещение каждого цента. Никто в "Джекпоте" глаз не сомкнет. Но сильнее прочего меня волнует, как поведут себя в экстренной ситуации мои 438-й и 432-й - Чжун Ки и Даи - останутся ли они верны? 204 дня это не срок, иногда верность проверяется годами. А верить на слово нельзя никому.

- Мне пора возвращаться домой.

Видимо, мой голос звучит настолько неуверенно, что лис не выдерживает и осторожно кусает меня за ухо.

- Мы же договорились встречаться. Или ты передумала?

- А ты?

- Даже не надейся, Ямада Рин. Завтра у нас будет свидание, пойдем в кино.

Куда только делись заискивающие интонации мелкого мошенника в заношенном спортивном костюме, а? Если я их сама себе не придумала, конечно, для полноты образа наперсточника.