Ольга Вереск - Матаи

- Не представляете ли вы, отпущенная самим Асшаи, угрозу человеческому роду?! Являетесь ли вы носителем проклятия, Смертной метки, чумы?!

- Нет, не являюсь! - что за вздор, когда это подсудимому задавали такие вопросы?!

- Тогда почему именно вас пощадил высший демон?! Что за послание нам вы должны передать?!

- Я не знаю! Это ответ на оба вопроса, святой отец! - не теряй выдержки, матаи. Только контроль способен вывести тебя из игры невредимой.

- Почему я должен вам верить?!

- Это правда!

- Так ли это?! - серьёзность в голосе инквизитора сменилась иронией.

- Вы можете запросить подтверждение у мага!

- Даёте ли вы, милорд, разрешение на использование мага в целях установления истинности слов матаи?! - я затаила дыхание.

- Нет, святой отец! Маг Эрцелиус призван для работы только в светском суде! - это конец. Сволочи, они же знали, что граф Краузер мелочен, слуг Церкви недолюбливает из-за отказа развести его с нынешней супругой и не преминет щёлкнуть по носу инквизицию.

- Что ж, матаи, вы слышали! Есть ли свидетель, тот, кто может подтвердить ваши слова о том, что вы чисты?

- Нет! Его нет! - я страстно желала посмотреть в глаза Великому Инквизитору. Вы в гневе, великий и ужасный?! Я солгала. Но я не попаду в очередную вашу ловушку. - Вы можете... установить это здесь и сейчас!

- О, не стоит брать на себя грех, дитя Луны! У вас есть свидетель! И этот свидетель... герцог д'Орсини! - вот теперь ахнули даже милорды, сидящие на первых рядах. Что творилось в толпе, я и передать не могу... Большей сенсации этот захолустный городишко не знал, да и вряд ли узнает.

- Милорд, могу я обратиться с вопросом к вам?! - какое подобострастие, какое почтение! Герцог наверняка купается в лучах славы и всеобщего благоговения.

- Безусловно, мэтр инквизитор! - сухой официальный ответ. Он сдержан и краток. К чему бы?! Где же ликование в голосе, где восторг от выигранной партии?!

- Накануне имели ли вы беседу с подсудимой?!

- Да, по долгу службы.

- Видели ли вы матаи обнажённой?! - не просто видел, но сам заставил. Может, стоит это озвучить?!

- Да! - да, вы сама скромность, Александр д'Орсини.

- Она разделась сама, о, простите, сделала это собственноручно?! - почти, уважаемый инквизитор, почти сама. Жаль, что вы не можете слышать мои мысли, а почтенный маг покинул сие собрание.

- Да.

- Чиста ли матаи?! - жадная до кровавых сцен публика затаила дыхание.

- Да, она чиста, - и вот он, вздох облегчения, вырвавшийся в едином порыве.

- Благодарю вас, милорд! - инквизитор, потирая свои сухонькие ручки, чуть ли не пританцовывал на помосте. - Что ж... возрадуйтесь добрые христиане, дитя Луны не принесёт сему городу бед! Она не подняла руки на рыцарей Святой церкви! Но... она попрала все законы божии - она солгала, поклявшись на кресте, обнажилась пред мужчиной! Исчадие ада, дочь Сатаны пыталась зачаровать верного сына Святой Церкви...

И понеслось. Я уже не слушала весь этот бред ликующего фанатика, я готовилась к худшему. Ну, вот и сбылась твоя мечта, маленький Роланд Торнхейм, колесование или что-то еще похуже.

Я ошиблась. Аутодафе - вот, что провозгласил граф Краузен, следуя приговору, на котором настаивали святые отцы. Огонь должен был очистить мою лживую душонку, если она есть, конечно.

Сопротивлялась ли я, когда железными оковами меня подвесили к столбу?! Нет. К чему?! Я думала только о том, что сёстры не увидят мой позор. И еще одна мысль билась в моём мозгу - какая же подлая тварь, этот Великий Инквизитор! Хотя... чему удивляться.

Надеюсь, что аббатиса найдёт выход и миссия будет завершена... кем-то другим, но не мной. Я провалила задание.

Хворост укладывали быстро, вязанки явно заготовили заранее, что заставляло меня еще раз всё обдумать. Итог суда был предрешён. И это с самого начало было известно и графу Краузену, и герцогу Аркуру. Вопрос только в том, для кого была вся эта театральная постановка?! Кого-то среди званых гостей я проглядела. Кого-то настолько важного, сильного и могущественного, что этот фарс длился не один час.

Сухие веточки хвороста занялись сразу, стоило факелам упасть в их объятия. Потянуло гарью. Первые языки пламени лизнули подол моего платья. Жалко. Оно наверняка очень красивого оттенка зелёного цвета. У меня никогда такого не было - всё больше серые домотканые одёжки послушницы или походный костюм.

Запрокинув голову, я всматривалась в свинцово-серое с белыми кучевыми облаками небо. Каково это, умирать?! Я часто задавала этот вопрос монахиням в аббатстве. И сегодня, наконец, узнаю ответ. Жалящие прикосновения огня отвлекали меня от мыслей о родном доме, сбивая на воспоминание о последних днях моей жизни. А я ведь так хотела вспомнить лицо мамы перед смертью. Но почему-то пред глазами стоял образ Асшаи на кхарге и тот дикий огонь, что столбом окружал его.

Первые прикосновения пламени к обнажённой плоти скорее обжигали холодом, а уж потом пекло. Сцепив зубы, я старалась не взвыть. Скорее я откушу себе язык, чем буду рыдать и кричать о милосердии. Запах горелой плоти, что может быть более отвратительнее?! Мои ступни... я уже не чувствовала их.

- Святая дева, Вифиния Заступница, огради чад своих...- я начала молиться, когда боль стала нестерпимой. Дым мешал мне, разъедая лёгкие, проникая в горло... Надсадный кашель заставил меня согнуться, натянув цепи до предела. Пред глазами всё поплыло... Последнее, что я помню, как платье на мне вспыхнуло и...

Я умерла.

Или я так думала.

- Как она, Тарис?! Уже приходила в себя?! - смысл сказанного медленно доходил до меня.

- За последние сутки нет, милорд! Но, думаю, скоро...- я старалась дышать ровно, поверхностно, чтобы никто не догадался, что я уже в сознании. Особенно тот, кто задаёт вопросы.

- Сообщите мне немедленно, как только будут изменения... любые! Вы меня понимаете?!

- Да! Конечно, милорд, всенепременно!

Скрипнула дверь. Я и незнакомец с удивительно мелодичным голосом остались в помещении одни. Я знала, что я где-то в тепле. Сухой спёртый воздух говорил о том, что комната не часто проветривается. Да есть ли вообще в ней окно?! Вряд ли. Сквозняк, как и любое движение воздуха, я не ощущаю, в отличие от жёсткой поверхности, на которой я лежу. И холодной. Очень холодной. Металл или камень?!

- Что?! О, Господь Всемогущий, вы что-то спросили?! - я чувствовала его дыхание на моём лице, так близко он наклонился ко мне.

- Металл или камень?! - почему-то именно это больше всего меня интересовало в данный момент. - На чем я лежу?!

- Г-гранитная п-п-плита... Миледи?! - парень чуть заикался, отвечая мне, да и кто бы не заикался, когда твоё горло крепко сжимают опухшие обожженные пальцы. - П-позвольте, я вам помогу!

- Чем?! Сдохнуть на мясницком столе?! - приподнявшись на локте и всё еще удерживая молодого целителя, а это был именно он, если судить по нашивкам на одежде, я поинтересовалась. - Где я?!