Маделин Уикхем - #моя [не]идеальная жизнь

Однако я несколько озадачена, и когда она отпускает меня, я осведомляюсь:

– Но я не понимаю… Почему вы спрашивали меня о руководстве командой? Ведь сотрудник-исследователь не руководит командой.

– Нет, – Деметра ласково смотрит на меня. – А креативный директор руководит.

Я потрясена. Креативный директор. Креативный директор !

Я сижу в кабинете Деметры с чашкой в руках. Но я не рискую отпить чай, так как боюсь уронить.

Креативный директор. Я, Кейти Бреннер!

– Вы представить себе не можете, каких усилий это мне стоило, – рассказывает Деметра, расхаживая по своему кабинету. У нее еще более измученный вид, чем у меня. – Я знала, что у вас есть потенциал, но мне нужно было обработать Адриана. – Она качает головой. – Мужчины! Они так узко мыслят. Я сказала ему: «Это девушка, которую нам следовало оставить! Мы должны были уволить всех остальных, но только не ее!» Впрочем, мы их и уволили, – добавляет она после паузы.

– Я все еще не могу поверить, – говорю я. – Вы уверены… Я имею в виду, справлюсь ли я?

– Конечно, справитесь, – твердо произносит Деметра. – Вы будете докладывать прямо мне, и я вас всему научу. Вы же быстро соображаете. И у вас есть интуиция – а это главное. Этому не научишь. Мы с вами будем работать в тандеме, и это будет идеально. Я знаю. Вы будете моим вторым я.

Не могу не рассмеяться.

– Никто не может быть второй Деметрой!

– Я собираюсь вас обучать. – Она бросает на меня лукавый взгляд. – И тогда вы сможете ходить на разные мероприятия вместо меня. А я буду сидеть дома с Коко и Хэлом.

– Неплохо. – Я пытаюсь скрыть волнение. Мероприятия !

– Я полагаю, что мне нужно оставить немного места в моей жизни для… другого, – говорит Деметра. – Для семьи. Для детей.

Я подхожу к ее пинборду и смотрю на знакомый коллаж. Успешная карьера, успешная семья, сплошная крутизна… И вдруг замечаю новые фотографии. Вся семья Деметры в Энстерз-Фарм. Деметра и Джеймс возле своей юрты с бокалами шампанского в руках. Коко, сидящая на стоге сена, с длиннющими загорелыми ногами – настоящая фотомодель! Хэл, прислонившийся к калитке и с улыбкой глядящий на любопытную корову. Взглянув на эти фотографии, невольно подумаешь: «Вот семья, у которой никаких забот».

Так подумали бы другие – но только не я. Я так больше не считаю.

– Эй! – Мы оборачиваемся и видим Алекса. С сияющей улыбкой он стоит на пороге. – Мне надоело разгуливать в коридоре, – жалуется он. – Могли бы и сообщить мне новость. Молодец, Кейти. Добро пожаловать в «Купер Клеммоу»!

– Спасибо! О господи! – вдруг спохватываюсь я. – Нужно же сообщить «Брос», что я не смогу у них работать.

– Так тебе и надо, «Брос»! – выразительно произносит Алекс. – Не расстраивайся, – добавляет он, видя мое виноватое лицо. – Кому-то повезет: его возьмут на твое место. Так что все хорошо.

Я мысленно рисую какого-нибудь отчаявшегося бедолагу, который ищет работу. Чувствуя себя несчастным, он сидит на кровати, над которой висит гамак… И вдруг раздается телефонный звонок, и он узнает радостную весть. Алекс прав: все хорошо.

– Итак? – Он многозначительно смотрит на Деметру. – Дашь нам минутку?

– Это мой кабинет, – отвечает Деметра, закатывая глаза. – Одну минуту. – Она проходит мимо него, и Алекс закрывает за ней дверь. Мы остаемся одни.

– Добрый день. – Его глаза искрятся.

– Действительно добрый день.

– Ты это заслужила, Кейти Бреннер. Больше всех на свете. Иди сюда.

Он заключает меня в объятия. Не проходит и десяти секунд, как мы уже целуемся. Я пропала, я просто таю в его объятиях.

Нет! Непозволительно таять в офисе.

– Прекрати! – Я отстраняюсь. – Меня уволят, прежде чем я приступлю к работе!

– Ты такая замечательная, ты знаешь? – Он гладит мои волосы.

– Ты тоже.

Алекс касается моей руки, перебирает мои пальцы, и я не могу ему не улыбнуться. Никогда еще мне не было так хорошо.

– Ты так много для меня сделала, Кейти, – говорит Алекс после долгой паузы. – Ты это знаешь?

– Ты для меня тоже!

– Нет. – Он качает головой. – Ты не понимаешь. Ты до меня достучалась. Заставила думать о важных вещах.

– Да?! И что же это за вещи?

– Которые есть у тебя в Сомерсете. Твои корни. Твой мох.

– Мой мох? – Я хихикаю.

– Бидди, твой папа, ферма. – Он разводит руками. – Мох, мох, мох. Я хочу мох. – Я вижу, что Алекс не шутит. Он предельно серьезен. – У меня было прескверное воспитание – никакого мха. – Чувствуется, что ему больно вспоминать об этом. – Но еще не слишком поздно, правда?

– Ну конечно. Тебе просто нужно… – Я делаю паузу, чувствуя, что ступаю на зыбкую почву. – Прими решение остановиться, осесть. Протяни руку людям, будь с ними и… и позволь им превратиться в твой мох.

Следует еще одна пауза. Алекс смотрит мне в лицо, наморщив лоб, словно пытается постичь что-то очень сложное.

– Ты права, – резко произносит он. – Я бегу. Черт возьми, я все время куда-то бегу. Но я больше не буду бежать. Я хочу стабильности. Я хочу любви. – Когда он произносит это слово, я чувствую легкое волнение. – Понимаешь? Настоящей, долгой любви. Ведь в этом все дело, да?

– Да, пожалуй. – В моей душе растет радость. – Я думаю, это сделает тебя счастливым. А также… – Я колеблюсь. – А также людей, которых ты любишь.

Между нами повисает напряженная тишина. Его темные глаза вопросительно смотрят мне в лицо. Никогда еще он не был таким серьезным.

– Я согласен, – тихо говорит он. – У меня изменилась точка зрения. Я собираюсь осесть. – И добавляет с воодушевлением: – Я еду в Нью-Йорк.

Я не ослышалась?

– Я собираюсь отыскать отца, – с жаром произносит он. – Потому что я игнорировал его. Я его ненавидел. Но это же неправильно? Ведь мы с ним работаем в одной сфере. Так не попытаться ли нам работать вместе?

– Ты собираешься жить в Нью-Йорке? – Я так обескуражена, что мой голос дрожит.

– Пока что не уверен. Я только знаю, что мне хочется таких же отношений, как у тебя с твоим папой. Может быть, мы с моим отцом никудышные, ненадежные личности – но отчего бы нам хотя бы не попытаться?

– Но… – Меня как будто ударили обухом по голове. – А как же твоя работа?

– Ну, «Купер Клеммоу» нужно, чтобы я на следующей неделе вернулся в Нью-Йорк, – отвечает он, словно это несущественная деталь. – В «Американ электрикс» хотят, чтобы я снова занялся их брендом. Причем не в той роли, в которой я выступаю теперь. Я понял, что не создан быть руководителем. Творить – вот что я умею. И в моей новой жизни я хочу творить. В жизни, основанной на семье . Стабильной жизни.

Алекс умолкает. Мне удается выдавить из себя одобрительную улыбку, хотя в душе моей глубокая печаль. А я-то думала…

Все, прекрати! Не имеет никакого значения, что ты думала.