Ольга Покровская - Малая Бронная

А потом он позвонил. Ранним весенним утром. Я, сонная, выскочила из постели, стояла босиком на холодном полу. Из-под одеяла высунул взъерошенную голову недовольный розовощекий Андрей.

– Мы уезжаем в киноэкспедицию на Тибет, – не то чтобы сказал, а скорее приказал Авалов. – Хочу, чтобы ты поехала со мной. Собирайся, визу мы за два дня сделаем.

Немногословный, деловой, суровый. Этакий верховный главнокомандующий. Он уже записал меня в неисчислимый полк своих безропотных солдат и теперь лишь коротко отдавал приказания.

Я очень хотела гневливо заявить: «Ты думаешь, что можешь позволить себе пропадать вот так, а потом заявляться как ни в чем не бывало? Да за кого ты меня принимаешь? Для тебя все люди – рабы твоих идей, никто, мусор под ногами? У меня есть своя жизнь…»

Разумеется, вместо этого я проблеяла разомлевшим голосом:

– Когда вылет?

И вот теперь тряслась в самолете, уставшая, издерганная, созерцала, как Авалов, едва перебросившийся со мной парой слов, щебечет с будущей Ингрид Вальтер, изнывала от сцен ревности, которые постоянно закатывал мне Андрей, сумевший правдами и неправдами тоже пробиться в киногруппу картины. Сидела и задавалась вопросом: ради чего я здесь? Неужели ради произнесенных глухим хрипловатым голосом слов: «Хочу, чтобы ты поехала со мной»?

Самолет стремительно снижался. Он летел прямо над вершинами, казалось, еще секунда – и мы на полной скорости врежемся в один из каменных уступов, занесенных белоснежной, мерцающей на солнце лавиной. Под нами расстилались бескрайние просторы Гималайской пустыни. Горные хребты в слепящих снегах, извечные пятидесятиградусные морозы, поселения диких, никогда не знавших благ цивилизации племен… Я отвернулась от окна, зажмурилась и изо всех сил вцепилась в подлокотники кресла.

– Ой, мамочки! – взвизгнула Люся.

– Девушка, девушка, пакет! – орал кто-то сзади.

– Что… что это? – пробормотал задремавший было Славик.

– Не волнуйся, – объяснила я. – Аэропорт Лхасы считается одним из самых сложных в мире. Он окружен горами, понимаешь? Самыми высокими горами в мире. Поэтому сюда летают только опытные, военные пилоты. Все будет в порядке, я уверена. В конце концов, погибнуть на святой земле, так сказать, «колыбели человечества»… Не каждому выпадает такая честь!

Славик вытаращился на меня, слегка прикусил губу и вжался в кресло. Через несколько минут шасси глухо стукнулось о взлетную полосу, и самолет понесся по земле. Сзади раздались жидкие аплодисменты. Я поняла, что боевой дух моих попутчиков сильно подорван утомительным перелетом и количеством выпитого на борту. Самолет остановился, и мы двинулись к выходу. Прямо за спиной покачивался, прижимая ко рту платок, осветитель Стасик. За ним, обдавая всех присутствующих алкогольными парами, высился актер Поливанов. Кинолог Володя нетерпеливо переминался с ноги на ногу перед встречей со своим верным Акбаром. Невозмутимый и свежий, как кипарис, Авалов замыкал шествие. Итак, мои коллеги в полном составе готовы вступить в «страну богов».

Съемочная группа, устало переругиваясь, усаживалась в автобус, который подогнали для нас по распоряжению продюсера Грибникова, жизнерадостного толстячка с вечно скошенным от вранья левым глазом, встречавшего нас в аэропорту. Лица моих коллег приобрели сероватый землистый оттенок, глаза глубоко запали.

– Господи, чего так башка-то кружится? – пробормотал как бы про себя актер Поливанов, известный своим пристрастием к спиртному и молоденьким помрежкам.

– Разреженный воздух, – пояснила я и добавила: – Еще чуть-чуть, и окажетесь в полной нирване! А оттуда, знаете ли, не все целыми возвращаются. Предупреждала ведь я, не стоит квасить весь перелет!

Наконец мы двинулись в путь по улицам древнего города. Я прижалась лбом к стеклу и жадно всматривалась в открывавшийся за окном пейзаж, стараясь не упустить ни одной детали. Над городом раскинулось яркое, насыщенное, почти неестественно синее небо. Сказочные белоснежные облака зависли над пологими серо-зелеными горными откосами. Мы проезжали мимо вытянутых в длину разноцветных – белых, красных, желтых – невысоких трех-, четырехэтажных домов, мимо площадей, в центре которых, прямо на земле, разложили свой товар местные балаганщики в ярких балахонах. В окне мелькали иероглифы, начертанные на бесчисленных флагах и транспарантах. То и дело за крышами домов появлялись золоченые маковки расписных буддийских храмов, похожих на старинные китайские чашки. А высоко над городом возвышалось удивительно красивое, высокое красно-белое здание, своими очертаниями напоминавшее неприступную крепостную стену. Я догадалась, что это – знаменитый тринадцатиэтажный дворец Потала, бывшая резиденция беглого далай-ламы, возведенная на горе Маопори много веков назад.

Попетляв немного в лабиринте узких грязных улочек, автобус на мгновение затормозил на одном из перекрестков. В эту же минуту за край раскрытого окна с улицы ухватилась желтая высохшая рука, и в автобус всунулась голова какого-то старика. Его темное, изрезанное вертикальными морщинами лицо было словно выточено из куска дерева, черные глаза разглядывали нас с каким-то насмешливым интересом. Голову старца украшала вязаная ярко-красная шапочка. Незнакомец открыл рот, демонстрируя редкие желтые зубы, и, ухмыляясь, быстро заговорил что-то. Потом протянул заскорузлую лапищу и цепко ухватил за предплечье сидевшую у окна Люсю.

– А-а-а-а, – заверещала девушка и забилась на своем месте, пытаясь вырваться из лап старика, – оно меня… Он меня трогает, а-а-а-а!

Автобус медленно поехал, старик выпустил Люсю и быстро засеменил прочь.

– Ой, мамочки! Мамочки! – причитала Люся, брезгливо вытирая подолом платья руку, к которой прикасалась немытая лапа. – Что ему от меня было нужно?

– Председатель твоего местного фан-клуба, – пошутил Авалов. Актриса нервно передернула плечами и, сдвинув брови на переносице, отвернулась от окна.

– А действительно, кстати, – повернулся он ко мне, – что ему было нужно? Что он говорил, а?

– Ты меня спрашиваешь? – не поняла я. – Откуда мне знать. Наверное, местный йог в состоянии нирваны!

– Ну ты же здесь сто раз бывала, неужели язык не выучила? – удивился Руслан. – Тебя ведь для того и взяли в экспедицию, чтобы попроще было разобраться с местными нравами.

– Я уже поняла, что ты меня позвал только для этого, – с плохо скрываемой яростью бросила я. – Интересно все же, отчего ты решил, что я еще и переводчиком служить буду. Думаешь, я должна была выучить все местные диалекты? Может, он на враждебном нам китайском разговаривал?

На мою злобную отповедь Авалов отреагировал с утомленным смирением. Вскинул брови и отвернулся. Ясно, что выяснение отношений с бывшей любовницей не входит в задуманный им план киноэкспедиции. Ему, бедняге, и так нелегко среди всех этих так и норовящих удариться в запой клоунов, так еще и сценаристка – этакая дрянь – решила подбросить проблем.

Читать дальше