Ксения Спынь - Дальний свет

Первый. Второй. Третий… А теперь дверь на выходе.

Правильно, об косяк её со всего размаху!

Китти чуть усмехнулась:

— Истерик.

Вечер был закреплён за студией — пусть не для главного канала, но эфиры никто не отменял. После Китти задержалась передать инструкции на завтра Павлику, своему коллеге: он очень старался, но по неопытности вкупе с обострённым чувством ответственности обязательно где-нибудь портачил. Домой она вернулась ближе к ночи.

Мама ещё не ложилась, заканчивала возиться на кухне.

— Китти, тебе там пришло что-то, — она между делом кивнула на пачку бумаг на столе.

— Спасибо.

Квитанции, какие-то старые извещения, потерявшие всякий срок… Межу ними заслуживал внимания белый запечатанный конверт. Китти оглядела его: никаких надписей. На ощупь — открытка или фотография. Китти осторожно вскрыла конверт и вытащила фото.

Вольдемар Замёлов, сразу после своего убийства.

Внешне невозмутимо, Китти внимательно рассматривала снимок. Тут надо бы понять; по возможности, припомнить всё, что имеет отношение.

Она помнила… Тогда тоже был октябрь, и она тоже возвращалась около полуночи… Впрочем, нет — ещё раньше, за несколько дней, Замёлов заглянул в приёмную, Китти как раз составляла плановый отчёт. Замёлов замешкался на мгновение: ясно было, что её присутствие здесь не входило в его планы. Однако уже в следующую секунду он сделал вид, что это всё равно и ничем не мешает, Китти точно так же сделала вид, что слишком поглощена бумагами, чтоб обратить на него внимание. Когда вместе работают естественные враги, надо уметь проявлять деликатность.

Окно от секретарского стола заслонял небольшой, но широкий фанерный шкаф с папками (сквозные просветы заставлены традесканцией). За этой перегородкой и скрылся Замёлов. О шкафе напротив стола — в лаковых дверцах всё отлично отражалось для Китти — он, видимо, позабыл.

Замёлов прошёл к окну, бдительно бросил взгляд по сторонам перед тем, как достать бумагу. Достав же, быстро пропихнул её в крупную угловатую шкатулку, что стояла на подоконнике — в щель между крышкой и задней стенкой. Бумага стукнулась о дно с отчётливым хлопком. Такой бы Китти услышала, даже если бы и вправду работала, не отвлекаясь. И, поняла она, Замёлов знает, что она услышала.

Вернувшись из-за перегородки, он деланно игриво облокотился о стол Китти, поинтересовался, чем она занята (не забыв о том, как мило она выглядит сегодня). Китти, столь же искренне улыбаясь, отвечала нечто вежливое и маловразумительное, когда в приёмной вдруг появилась Нонине. Резко хлопнув дверью, она почти что отпихнула Замёлова от стола.

— Отвали от девушки. Китти, пошли, поможешь мне с конференцией.

Тогда Софи ещё готовилась к публичным событиям загодя, за несколько дней.

В вечер же после конференции Китти действительно возвращалась поздно, почти к полуночи. Оставив машину на стоянке, она шла вдоль трассы: справа — небольшие ухоженные домики окраины, слева — пустая дорога, в свете дальних фонарей поблёскивал влажноватый асфальт. Позади вдруг послышался нарастающий шум, трассу залил свет фар — слева выдвинулась громадная туша грузовой фуры.

Здесь, мелькнуло в голове. Так ведь это обычно и делается. Инстинкт подсказал, что не стоит в таком случае доходить до дома. Прижав все бумаги к груди и закрыв глаза, она встала на месте.

Свет залил пространство даже сквозь веки, потом с шумом унёсся вперёд. Китти открыла глаза.

«Ну не будут же они стрелять в тебя здесь, на улице. Сейчас не те времена».

Она вспомнила про камеру по ту сторону дороги, прямо напротив. Хороша дурочка-секретарша: встала на ровном месте, как будто заподозрила вдруг что-то — с чего бы, в самом деле? Пока это не привлекло излишнего внимания, Китти, словно ничего не было, зашагала вперёд.

«Скоро станешь таким же параноиком, как твоя хозяйка».

Дома всё было спокойно. Мама смотрела телевизор.

— А, Китти, — она обернулась на звук двери. — А я уже волновалась.

— Что-то случилось?

— Так этого, вашего, — мама кивнула на телевизор, — застрелили.

— Кого? — не поняла она.

— Этого же… — мама, казалось, усиленно пыталась вспомнить непривычное имя. — Замёлова.

— Вольдемара?

— Да. Да, его, точно. Представляешь, просто кто-то застрелил на улице, прямо возле его дома.

— Когда?

— Да вот буквально полчаса назад передали… — мама указала на телевизор, с сомнением посмотрела на Китти. — Я думала, ты знаешь.

— Нет, я как раз ехала в машине. Не включала радио.

(Перерыв, конечно, должен был закончиться, но она никогда не думала, что это будет Замёлов. Ему-то Софи как раз симпатизировала — пусть по временам он и заигрывался с ней в фамильярность. Не спасло).

— Ну, наверно, найдут, кто, — мама задумчиво поглядывала на телевизор. — Всё-таки большой человек…

— Да, — кивнула Китти. — Думаю, найдут.

Она прошла к двери в свою комнату.

Мама обернулась, отвлёкшись от экрана:

— Ужинать будешь?

— Попозже возьму себе что-нибудь.

Китти притворила дверь, опустилась на кровать. Взглянула на часы на стене.

Они тихо тикали — была уже четверть первого. Полчаса назад она как раз шла вдоль трассы.

Китти легла на кровать, с головой накрылась одеялом.

«Я следующая. Может, и Кедров, но скорее, я».

Руки отпустили одеяло, сложились на груди. Не мигая, не двигаясь с места, Китти смотрел в темноту над собой — низкий непрозрачный свод.

«А в гробике, наверно, хорошо. Лежишь себе спокойно… Все приходят, говорят о тебе разные хорошие вещи… приносят цветы».

«Так, ну прекрати, — она перекатилась набок, зарылась в подушку. — Тебе завтра ещё в глаза ей смотреть».

…Китти аккуратно закрыла изображение конвертом (мама ещё была на кухне), перевернула фото. На задней стороне неидеально, но вполне разборчиво ручкой было выведено: «Для Китти: день икс». Больше ничего, только эта маленькая пометка.

День икс… Годовщина совсем скоро.

И что-то ещё — что-то не так с фотографией. Китти так же перевернула её обратно, открыла снимок.

Через минуту она поняла: нет людей. Нет никого вокруг, нет и ограждающих лент: на всех известных, дошедших до публики фото, они были. А вот и портфель, которого при Замёлове не обнаружили.

Это было снято сразу после. Кто-то зачем-то сделал снимок ещё тогда, теперь же — тот или кто-то другой — прислал ей. Кто-то знает, что она знает.

— Жаль, ничего так был человек, — заметила Софи, с грузным изяществом подпирая край стола и попыхивая сигаретой. — Как думаешь, кто?

— Кто бы это ни был, я уверена, он ответит перед Вашим Величеством, — спокойно ответила Китти.

Софи усмехнулась:

— Да уж, куда денется.

Она собралась было уйти к себе, но задержалась ещё раз: