Джон Грин - Уилл Грейсон, Уилл Грейсон

ничего этого я тайни не говорю. я притворяюсь, что буду рад, если он приедет. и скрываю, насколько меня пугает, что он еще больше моей жизни увидит. мне кажется, он зациклен на уиллах грейсонах. и я не уверен, что именно я ему нужен.

эмоций стало очень много – больше, чем с айзеком. и не только потому, что тайни настоящий. я даже не знаю, что меня больше пугает – что он ко мне неравнодушен или что я неравнодушен к нему.

я сразу же рассказываю гидеону, что тайни едет, в основном потому, что он единственный человек в школе, с кем я серьезно об этом разговариваю.

гидеон: ух ты, классно, что он хочет тебя видеть.

я: об этом я не думал.

гидеон: почти все пацаны готовы на час езды ради секса. но лишь некоторые пойдут на такое лишь для того, чтобы тебя увидеть.

я: откуда ты знаешь?

так странно, что гидеон стал моим поверенным в вопросах однополой любви, ведь, по его рассказам, его самые интересные приключения на этом поприще относятся ко времени пребывания в бойскаутском лагере летом перед девятым классом. но, наверное, он довольно много блогов читал, сидел в чатах и все такое. и он постоянно смотрит платное видео. я ему все время твержу, что вряд ли законы «секса в большом городе» работают, когда не живешь в большом городе и секса нет, но он смотрит на меня такими глазами, словно я бросаю острые дротики в гелиевые воздушные шарики в форме сердечек, которыми полна его голова, так что я это дело прекращаю.

забавно то, что почти все в школе – ну, те, кому есть до этого хоть какое-то дело, а таких не особенно много, – считают, что мы с гидеоном пара. ну, то есть, сами понимаете, они видят, как два гея идут по коридору, и немедленно делают выводы.

но я вот что скажу – я как-то не против. гидеон симпатичный, дружелюбный, и тем, кто над ним не издевается, он очень нравится. так что по части того, что обо мне в школе воображают, могло быть куда хуже.

но вообще странно представить, что гидеон и тайни наконец встретятся. странно представлять, как тайни идет со мной по коридору. это все равно что годзиллу на выпускной пригласить.

не могу даже вообразить… но потом приходит эсэмэс, что он будет через две минуты, и мне вот-вот придется столкнуться с реальностью.

я попросту ухожу с лабораторной по физике, которую ведет мистер джоунз – он меня все равно даже не замечает, так что лиззи, моя партнерша по заданию, меня прикроет, и все будет нормально. я говорю ей правду – что с тайным визитом приехал мой друг, и он хочет со мной встретиться, так что она соглашается стать моей сообщницей, потому что даже если бы не сделала этого для меня, она, разумеется, сделает это во имя ЛЮБВИ. (о’кей, ЛЮБВИ и прав сексуальных меньшинств – тройное ура девчонкам с нормальной ориентацией, которые изо всех сил помогают геям.).

бесит меня только маура, которая, когда я рассказываю все это лиззи, фыркает так, что вокруг нее образуется черное облако. она пытается испоганить мой бойкот тем, что подслушивает, когда только можно. я не знаю, почему она фыркает, – то ли считает, что я все выдумываю, или ей противно, что я с таким презрением отнесся к лабе по физике. или, может, просто завидует лиззи, что просто потешно, потому что у лиззи такое страшное акне, словно ее искусали пчелы. но не важно. маура может фыркать, пока у нее из головы весь ее слизистый мозг не вылезет и не стечет лужицей к ее ногам. я ей отвечать не буду.

я без труда нахожу тайни перед школой, он стоит, переминаясь с ноги на ногу. я не собираюсь целоваться с ним здесь, так что я обнимаю его по-пацански (две точки соприкосновения! всего две!) и говорю, что, если кто спросит, пусть отвечает, что осенью переезжает в этот район, поэтому решил заранее посмотреть школу. он немного не такой, как при нашей последней встрече, – уставший, наверное. но в остальном его психическое здоровье вроде бы в норме.

тайни: так вот где происходят все чудеса?

я: ну, если ты называешь чудом порабощение с принудительным тестированием и прочей подготовкой к колледжу.

тайни: посмотрим.

я: как постановка?

тайни: хору не хватает голосовой силы, но это компенсируется энтузиазмом участников.

я: жду не дождусь, когда это увижу.

тайни: и я жду не дождусь, когда ты это увидишь.

звенит звонок на обеденный перерыв, а мы как раз на полпути к столовой. сразу же вокруг нас оказываются толпы народу, и тайни привлекает к себе столько же внимания, сколько бы вызвал человек, решивший переместиться с урока на урок на коне. я тут на днях шутил с гидеоном, что шкафчики в школе серые, чтобы ученики вроде меня могли слиться с ними и чувствовать себя спокойно в коридоре. но с тайни это уже не вариант. к нам поворачиваются головы всех без исключения.

я: тебя всегда такое внимание сопровождает?

тайни: нет. наверное, тут моя чрезмерная громадность больше впечатления производит. ты не против, если я возьму тебя за руку?

на самом деле я против. но я понимаю, что раз уж он мой друг, отвечать надо, что нисколько не против. если вежливо попросить, тайни, наверное, меня и в класс на руках занесет.

я беру его за руку, она большая и скользкая. но беспокойство на лице, наверное, скрыть не удается, тайни смотрит на меня и отпускает.

тайни: ерунда.

я: дело не в тебе. я просто не любитель держаться за руки в школьном коридоре. даже если бы ты девчонкой был. даже если бы ты был чирлидершей с большими сиськами.

тайни: а я когда-то был чирлидершей с большими сиськами.

остановившись, я смотрю на него.

я: прикалываешься.

тайни: всего несколько дней. я пирамиду всю испортил.

мы проходим еще немного.

тайни: полагаю, о том, чтобы засунуть руку тебе в задний карман, и речи быть не может?

я: *кхе-кхе*

тайни: я пошутил.

я: давай, я хотя бы тебе обед куплю? может, даже запеканка будет!

приходится постоянно напоминать себе, что я этого хотел – предполагается, что все этого хотят. есть парень, которого ко мне тянет. парень, готовый сесть в машину и приехать. парень, который не боится, что подумают люди, когда увидят нас вместе. парень, который считает, что встреча со мной благотворно скажется на его психическом здоровье.

одна из работниц столовой даже смеется, заметив, как ликует тайни, увидев эмпанады, которые приготовили по случаю недели латино-американского наследия (или месяца). подавая ему тарелку, она называет его сладеньким, что довольно забавно, ведь я уже три года как стараюсь добиться ее расположения, чтобы она перестала выбирать мне самый маленький кусочек пиццы.

когда мы направляемся к столу, дерек с саймоном уже там – нет только гидеона. так как я не предупредил их о нашем звездном госте, когда мы подходим, они удивляются и ужасаются.

я: дерек и саймон, это тайни. тайни, это дерек и саймон.