Алексей Тарновицкий - Киллер с пропеллером на мотороллере

— Куда мы так мчимся, Константин Викентьевич? Переговоры, как я понимаю, закончены, можно возвращаться.

Он удивленно взглянул на меня:

— Возвращаться? Но вы еще не выполнили задания.

— Какого задания?

— Как какого? Вашего, Александра Родионовна… — Полковник смотрел на меня как на идиотку, которая не в состоянии врубиться в самые элементарные вещи. — Вы что, еще не поняли? Наш договор вступил в действие четверть часа тому назад. Помните его главное условие? Я решаю, вы выполняете. В настоящий момент мы едем на место вашего первого задания.

— Так быстро? — вырвалось у меня.

Новоявленский не ответил. Вопрос и в самом деле не требовал ответа. Назвалась груздем — полезай в кузов. И все же действительно: так быстро?! Выдернули из нормальной жизни — на полушаге, на полувздохе, — запихнули на заднее сиденье черного автомобиля, повезли неведомо куда убивать неведомо кого… Неужели отныне так оно и будет? Не Карлсон с пропеллером на мотороллере — не киллер, который живет на крыше, а что-то по-настоящему серьезное, страшное, чужое, непонятно кому и зачем нужное…

Я сжала руки, чтобы унять дрожь. Боже, во что я ввязалась? Может, вовсе не обязательно было заключать этот договор с дьяволом? Может, еще не поздно отказаться?

— Все будет хорошо, Саша, — проговорил полковник, каким-то образом почувствовав мое состояние. — Не паникуйте. Я уверен, что вы прекрасно справитесь.

Шоссе взлетело на мост. Мы перемахнули через широкую реку.

— Волхов, — пояснил Новоявленский. — Отсюда начинаются волшебные места. Новгород Великий — княжество вашего тезки, Александра Родионовна. Священный Ильмень, заповедная речка Мета, озера Валдая… Бывали тут когда-нибудь?

Я молча мотнула головой из стороны в сторону. Меньше всего меня сейчас тянуло на обмен краеведческими впечатлениями.

— А зря… — как ни в чем не бывало продолжал полковник. — Это ведь не Кавказ и не Крым, сюда лететь не надо — три часа на машине. Зато какая природа! Какие дома отдыха! Хотя в чем-то ваше невежество простительно: не для всех эти дома предназначены. Элитная публика, извините за выражение…

— Константин Викентьевич, — перебила его я, — не могли бы вы подробнее описать, что мне сейчас предстоит? Куда мы направляемся? Кого мне предстоит убить? И чем этот кто-то провинился перед родом человеческим? И каким образом я его встречу? И…

— Хватит, хватит! — отмахнулся полковник. — Довольно вопросов, Саша. Вы думаете, я случайно держу вас в неведении? Это делается для вашей же пользы. Чем меньше вы будете знать, тем лучше для вас. Поверьте опытному человеку…

Дальше я не слушала. Он еще продолжал говорить что-то — как видно, твердо вознамерившись насмерть уболтать мою панику, — но у меня нашелся другой, куда более действенный рецепт. Я просто отключила слух и стала думать о Сатеке. Ведь все это сумасшествие было затеяно мною только ради нас с ним, ради нашего будущего счастья. Это помогло: руки перестали дрожать, а затем и дыхание мало-помалу пришло в норму.

Машина тем временем свернула с автострады и, почти не снижая скорости, неслась по какому-то второстепенному, но на удивление ровному шоссе. Справа в просветах между деревьями мелькало открытое пространство — по-видимому, речная пойма. Четверть часа спустя мы подъехали к ярко освещенному блокпосту с караульной будкой. Справа и слева в лес уходила высокая изгородь из проволочной сетки. Вооруженный охранник поговорил с водителем и поднял шлагбаум. Еще несколько минут по лесной дороге — и мы оказались у въезда на довольно большую поляну, с трех сторон окруженную новыми четырехэтажными корпусами гостиничного типа, с просторными лоджиями, уставленными одинаковой садовой мебелью. Четвертой своей стороной поляна выходила на берег реки.

Минуя центральную дорожку, «Волга» обогнула залитый светом фасад крайнего здания и подкатила к нему сзади, туда, где за батареей мусорных баков виднелась едва освещенная дверь — как видно, служебного назначения.

— Приехали, — сказал полковник. — Прошу вас, Александра Родионовна.

Водитель остался в машине. Дверь оказалась заперта, но у Новоявленского был ключ. По глухому коридору мы дошли до лифта и поднялись на третий этаж. Дверцы кабины раскрылись в просторный пустой холл с мягкой мебелью и журнальными столиками под торшерами. Полы были устланы коврами. Здесь же за высокой конторкой сидела дежурная. Новоявленский кивнул ей, и девушка немедленно потянулась к телефону. Пройдя по короткому коридору, полковник отпер дверь одной из комнат и сделал приглашающий жест. Я подчинилась.

Номер был двухкомнатным, с большой гостиной, спальней и ванной. На огромной двуспальной кровати лежало платье.

— Вам туда, Саша. — Новоявленский показал в сторону спальни. — Сейчас придет сотрудница, она вам поможет.

— Поможет? В чем? Что это значит, Константин Викентьевич?

Вместо ответа полковник вынул из буфета бутылку коньяка, налил в два бокала и бухнулся в кресло.

— Уф… устал… — пожаловался он и сделал большой глоток. — Знаете, Александра Родионовна, с вами разговаривать хуже, чем вагоны разгружать.

Я фыркнула:

— Знаете, Константин Викентьевич, разговаривать с вами — тоже не лучшее развлечение.

Он слабо махнул рукой.

— Ладно, ладно, хватит воевать. Вам помогут переодеться и… гм… слегка поменять внешний вид. Не сильно, не бойтесь. Потом мы за пять минут вернем вас в первоначальный облик.

— А чем вас не устраивает мой первоначальный облик?

— Меня — всем, — улыбнулся Новоявленский. — Но в ресторане, куда вы спуститесь через полчаса, вы будете выглядеть даже не белой вороной, а фиолетово-желтым клювобородым птеродактилем. В то время как при вашем задании категорически противопоказано выделяться из массы… Глотните пока коньячку, Саша. Вам не вредно расслабиться.

В дверь постучали.

— Открыто! — крикнул полковник.

Вошла женщина с саквояжем и, как мне показалось, военной выправкой. Она промаршировала к столу, раскрыла саквояж и принялась извлекать оттуда пузырьки, бутылочки и коробки.

— В душе была? — Голос у «сотрудницы» был под стать походке — отрывистый, командирский.

— Простите? — робко переспросила я.

Сотрудница смерила меня донельзя удивленным взглядом. Видимо, так смотрели бы в магазине готовой одежды на манекен, вздумай тот заговорить.

— Душ! Халат! Спальня! — пролаяла женщина, сосредоточенно переставляя по столу свои пузырьки.

Я вопросительно взглянула на полковника, но тот только пожал плечами: мол, делай, что приказано. «Да и черт-то с вами! — подумала я. — Душ, красивое белье, платье и косметика — далеко не самое страшное испытание в жизни. Расслабься и получай удовольствие! И если уж на то пошло, то зачем ограничиваться душем? Устроим себе хорошую ванну…»