Рейнбоу Рауэлл - Фанатка

– Из-за тебя я чувствую себя хрупкой и беспомощной. Отдай мне корзину, – потянулась к ней Кэт.

Ливай отступил на шаг:

– Кэтер, я знаю, что ты в силах нести ее. Но я не в силах позволить тебе. Я не могу идти рядом с тобой с пустыми руками. Ничего личного: я бы сделал это для любой обладательницы пары икс-хромосом.

– Еще хуже.

– Хуже? Но почему? Плохо, что я уважаю женщин?

– Это не уважение, а преуменьшение их сил. Уважай нашу силу.

– Я так и делаю. – Волосы Ливая упали ему на лицо, он подул на них и продолжил: – Будучи джентльменом, я проявляю уважение. С начала времен женщин угнетали и притесняли. Если я могу сделать их жизнь проще благодаря превосходящему по силе торсу, то я так и поступлю. При каждой возможности.

– Превосходящему!

– Да. Превосходящему. Хочешь помериться силой на руках?

– Мне не нужен превосходящий по силе торс, чтобы донести свою корзину с бельем, – сказала Кэт и зацепилась за ручки, стараясь отодвинуть Ливая в сторону.

– Ты специально игнорируешь самое важное, – заметил он.

– Нет, это делаешь ты.

– Ты покраснела, знаешь об этом?

– Что ж, – ответила она, – все потому, что я рассердилась.

– Не заставляй целовать тебя в порыве ярости.

– Отдай корзину.

– Накал страстей, разгоряченные лица… Так это и происходит.

Слова Ливая заставили Кэт рассмеяться. И это раздражало не меньше. Она использовала всю силу своего недостаточно крепкого торса, чтобы толкнуть Ливая корзиной в грудь.

Он легонько отстранил корзину, но не отпустил.

– Давай поспорим в следующий раз, когда я решу сделать для тебя доброе дело, хорошо?

Кэт посмотрела ему в глаза. Казалось, он читал ее, как открытую книгу, а может, каждая мысль субтитрами проходила у нее лице. Кэт выпустила из рук корзину и подняла сумку с ноутбуком, открывая дверь.

– Ну наконец-то, – сказал Ливай. – У меня уже трицепсы заболели.

Эта зима выдалась самой морозной и снежной из всех, которые Кэт помнила. Была середина марта – по календарю уже наступила весна, но погода стояла январская. Каждое утро Кэт, не задумываясь, обувала зимние сапоги.

Она слишком привыкла к холоду, привыкла ходить по заснеженной улице и не удосужилась посмотреть прогноз погоды – совсем не подумала о состоянии дорог и о том, что, возможно, Ливай зря повез ее сегодня домой.

Теперь она осознала все это.

Казалось, их машина единственная на трассе. Солнца видно не было, как и дороги. Примерно через каждые десять минут из мглы выплывали красные огни фар, и Ливай жал на тормоза.

Разговоры он прекратил где-то с час назад. Поджал губы и сощурился, вглядываясь в лобовое стекло, будто нуждался в очках.

– Мы должны вернуться, – прошептала Кэт.

– Ага… – сказал он, потирая рот тыльной стороной ладони, потом крепко обхватил рычаг переключения передач. – Но думаю, сейчас проще двигаться вперед. Позади еще хуже. Я надеялся, что мы успеем добраться до Омахи.

Слева проехала машина, послышался металлический лязг.

– Что это за шум? – спросила Кэт.

– Цепи противоскольжения.

Ливай не казался напуганным, скорее ужасно тихим.

– Прости, – извинилась Кэт. – Я не приняла в расчет погоду.

– Моя вина, – ответил он, на секунду улыбнувшись. – Не хотел тебя подвести. Но буду чувствовать себя хуже, если ты пострадаешь…

– Это точно не по-джентльменски.

Ливай снова улыбнулся. Кэт потянулась к рычагу переключения передач и накрыла его ладонь, потом убрала руку.

На несколько минут они вновь затихли – может, все длилось и не так долго. О времени сложно было судить среди всей этой серости и напряженной атмосферы.

– О чем думаешь? – спросил Ливай.

– Ни о чем.

– Так уж и ни о чем. С тех пор как я зашел за тобой, ты выглядишь задумчивой и странной. Все из-за моей встречи с твоим отцом?

– Нет, – ответила Кэт. – Я даже забыла об этом.

Снова тишина.

– Тогда что?

– Просто… кое-что по учебе. Расскажу, когда мы не будем в смертельной опасности.

Ливай хотел взять Кэт за руку, и она протянула ему ладонь, которую он тотчас же стиснул.

– Ты не в смертельной опасности. – Он вернул руку на рычаг. – Опасность лишь в том, чтобы несколько часов пробыть в затруднительном положении. Расскажи. Сейчас я не могу болтать, но слушать способен. Я хочу послушать.

Кэт отвернулась от окна и посмотрела на Ливая. Здорово было наблюдать за ним, когда он не смотрел в ответ. Ей нравился его профиль. Очень… ровный. От широкого лба до длинноватого носа шла прямая линия – кончик слегка выступал, но не сильно, – и еще одна прямая линия от носа до подбородка. Когда Ливай улыбался или изображал удивление, подбородок чуть смягчался, но не терял формы. Когда-нибудь Кэт обязательно поцелует его там, у самого края, где кожа казалась очень чувствительной.

– Так что случилось? – спросил Ливай.

– После пары я пошла… Ладно, ты же знаешь, что в прошлом семестре у меня был курс литературного мастерства?

– Да.

– И я не сдала свой итоговый проект. Я должна была написать короткий рассказ, но не сделала этого.

– Что? – От удивления Ливай повел подбородком. – Почему?

– Я… На то много причин.

Объяснить все оказалось намного сложнее. Кэт не собиралась рассказывать, какой несчастной была в прошлом семестре, как не желала возвращаться в колледж и встречаться с Ливаем. Пусть он не думает, что может так влиять на нее.

– Мне не хотелось писать тот рассказ, – сказала Кэт. – Конечно, дело не только в этом, но… в основном мне просто не хотелось. У меня творческий кризис. Да и история с папой… После его срыва я не сразу вернулась в колледж, пропустила сессию.

– Я не знал.

– Что ж, это так. И я решила не сдавать итоговый проект. Вот только моя преподавательница по литературному мастерству не выставила оценку. Она хочет дать мне второй шанс. Сказала, что я могу написать рассказ в этом семестре. И я ответила, что напишу.

– Это же здорово, – оценил ситуацию Ливай.

– Ага…

– Не здорово?

– Нет, здорово, конечно. Просто… хотелось оставить все позади. Бросить всю эту затею с сочинительством.

– Ты же постоянно пишешь.

– Я пишу фанфики! – воскликнула Кэт.

– Не лучший момент сбивать меня с толку. Все-таки я пытаюсь рулить в снежную бурю.

Перед ними материализовалась машина, и Ливай сосредоточился.

Кэт подождала, пока не спадет напряжение, и сказала:

– Я не хочу придумывать своих персонажей, свой мир – внутри меня этого нет.

Ливай ничего не ответил. Они двигались слишком медленно… Вдруг что-то промелькнуло за водительским окном: грузовая фура влетела в разделитель. Кэт прерывисто ахнула, и Ливай вновь нащупал ее ладонь.

– Осталось пятнадцать миль, – сказал он.