Элисон Уэйр - Брачная игра

Потом привезли новое письмо. Королева требовала его немедленного возвращения ко двору. Роберт ехал с тяжелым сердцем, не зная, чего ожидать, и не смея питать никаких надежд. Но надежда вспыхнула сразу же, когда ему сказали, что королева примет его в своих покоях. Он подпрыгнул от радости, когда Елизавета протянула к нему руки. Глаза ее были полны слез. На этот раз извинялась она сама.

– Мария разрешилась от бремени сыном, – объявила Елизавета. – Сесил сообщил.

– Наследный принц Шотландии. Рад за королеву Марию. Досталось бедняжке.

А ведь это мог быть его ребенок! Он, Роберт, мог бы стать отцом будущего шотландского короля. От мысли о собственной бездетности всегда делалось больно. Роберт бы многое отдал, чтобы стать отцом любого ребенка, пусть и не короля.

– И я тоже очень рада за Марию, – сказала Елизавета, однако ее тон говорил обратное.

– Бесс, в чем дело? – спросил Роберт, хотя прекрасно знал ответ.

– Страдания страданиями, а сейчас Мария радуется. Она сделала то, что мне сделать не удастся. Чрево мое бесплодно.

– Что за чушь ты говоришь? – не выдержал Роберт. – Ты не считаешь, что это немного похоже на спектакль? Напрашиваешься на жалость? Как ты можешь говорить о бесплодности чрева, не попробовав родить?

Елизавета хотела возразить, однако Роберт прижал палец к ее губам.

– Послушай. – Он обнял Елизавету. – Не существует причин, мешающих тебе родить ребенка, наследника престола. Только твои безосновательные страхи, которые ты непременно преодолеешь, если всерьез постараешься. Ты здоровая женщина. Твои месячные наступают без задержек. И ты знаешь, что путь к зачатию лежит через наслаждение. Понимаешь? Не через страдание, а через наслаждение.

– Это что, очередная уловка с целью заставить меня выйти за тебя замуж?

От подобных разговоров Елизавете всегда становилось не по себе. Ни один мужчина, даже Робин, не имел права говорить ей такое.

– Нет, Бесс, я лишь хочу тебя подбодрить, – нежно возразил он.

Похоже, Роберт действительно ничего не замышлял. Просто хотел вернуть прежнюю нежность и сердечность их отношениям.

Елизавета поцеловала его. Поцелуй был коротким, крепким, но без страсти.

– Спасибо, Робин, но давай оставим эту тему.

В августе традиционное летнее путешествие двора Елизаветы пролегало по землям Нортхэмпшира и Оксфордшира. Роберт настойчиво уговаривал королеву заехать к нему в Кенилворт и даже заранее готовился к ее визиту.

– Ваше величество, а благоразумно ли это? – предостерег Сесил. – И так говорят, что ваш приезд в Кенилворт станет прелюдией к вашему браку с лордом Лестером.

– При чем тут брак? – насторожилась Елизавета.

– Вы же знаете людскую молву.

– Что ж, тогда я туда не поеду.

Узнав о ее отказе, Роберт принялся бурно возражать:

– Прежние твои летние визиты в дома знати почему-то никто не считал прелюдией к твоему браку с их хозяевами. Почему же обычное приглашение погостить у меня должно восприниматься по-иному?

Елизавета не понимала, огорчен ли он или только делает вид.

– Ты намерена остаться с Сесилом, но почему-то никому в голову не приходит, что у тебя есть виды на него.

– Глупая аналогия, – пробормотала Елизавета.

– Не отказывайся от поездки в Кенилворт! – умолял Роберт. – Докажи всем этим сплетникам, что они ошибаются. Мне очень хочется, чтобы ты посмотрела, как я изменил облик замка. Обещаю: тебя примут так, как и должны принимать королеву. И ненавистное тебе слово «брак» ни разу не будет произнесено!

Минута, в течение которой Елизавета раздумывала, показалась Роберту вечностью.

– Ты меня уговорил! – наконец улыбнулась она.

Пусть мир катится ко всем чертям. Когда ее заботило чужое мнение?

Визит в Кенилвортский замок прошел с огромным успехом, разочаровав тех, кто был падок до сплетен. Но по возвращении в Лондон Елизавета нашла свой парламент пронизанным бунтарским духом. Обе палаты отказывались одобрить любые постановления о новых налогах, пока королева не рассмотрит их петиции и не отнесется с должным вниманием к исключительно важному вопросу о назначении преемника.

– Как смеют они диктовать мне условия! – бушевала она на заседании Тайного совета.

Затем, утихомирившись, отправила парламенту послание, где давала честное слово – «слово принцессы» – выйти замуж. Палата лордов и палата общин не раз слышали ее обещания и к нынешнему отнеслись весьма прохладно.

– Я никогда не позволю парламенту вмешиваться в подобные вопросы! – снова бушевала Елизавета. – Налоги нужны не для балов и охот, а на благо моего народа. Но эти упрямцы противятся, вместо того чтобы меня поддержать!

– Если бы ваше величество вышли замуж, парламент не ставил бы вам палки в колеса, – заметил Сесил.

– Дух мой, неужели ты думаешь, что я сама этого не знаю? – вздохнула Елизавета, устало приваливаясь к спинке стула. – Ладно. Я напишу императору Максимилиану и сообщу о своем согласии на брак с эрцгерцогом.

Пока королева не передумала, Сесил бросился за бумагой, пером и чернилами.

Парламент спешно уведомили о готовности королевы выйти замуж, но, пока император не ответил на ее письмо, она не станет называть имени счастливца-жениха. Далее Елизавета узнала, что палата общин собирается послать к ней депутацию с просьбой назвать имя ее будущего мужа и имя преемника на случай, если она умрет бездетной.

– Их требования необоснованны! – возмутилась Елизавета.

– Ваше величество, парламентарии всего лишь заботятся о благополучии королевства, – попытался успокоить ее Сесил.

– Черт бы их побрал с их заботой! Такие вопросы мне решать, а не им. Когда правил мой отец, им бы и в голову не пришло противиться королю.

– От тебя не убудет, если ты примешь депутацию, – вмешался Роберт.

– Нет, – заупрямилась Елизавета.

– Ваше величество, палата лордов их поддерживает, – предостерег Сесил.

– Они не посмеют!

Но палата лордов посмела, и это добавило веса новой петиции.

– Герцог Норфолкский! Ты и подобные тебе – изменники! – объявила Елизавета, щурясь на герцога.

Тот сидел с каменным лицом.

– Ваше величество, они думают о благе Англии и благе королевы, принимая то и другое близко к сердцу, – сказал Роберт.

Прежде он никогда не поддерживал Норфолка.

– Роберт, ты ничем не лучше их! – крикнула Елизавета. – От меня мог отвернуться весь мир, и меня бы это не испугало. Но я никак не думала, что среди предательских голосов услышу и твой.

– Я готов умереть у ног вашего величества, – с жаром произнес Роберт.

– Что толку мне от твоей смерти? – сердито бросила Елизавета и покинула заседание Тайного совета.

В приемной она увидела де Сильву, ожидавшего конца заседания. Послу требовалось переговорить с Сесилом. Де Сильва сразу заметил, что королева не в себе. Как Робин мог не поддержать ее? Это самое настоящее злодеяние, по-другому не назовешь!