Элисон Уэйр - Брачная игра

Незадолго до этой трагедии в руки шотландских лордов попали письма, по словам Сесила «очень кстати найденные в шкатулке одного из слуг Ботуэлла». Эти письма Мария писала Ботуэллу в недели, предшествующие гибели Дарнли.

Елизавета читала копии писем. Они содержали шокирующие, полные грязи доказательства прелюбодеяний Марии Стюарт. Там же нашлись и доказательства ее причастности к убийству Дарнли. После этого у Елизаветы исчезли последние остатки симпатии к Марии. Как только содержание писем стало известно советникам королевы и судейским чинам, судьба Марии Стюарт была решена. И вновь Елизавета оказалась в трудном положении. Бульшая часть ее подданных ненавидели и боялись Марию. Шотландские лорды не желали ее возвращения в Шотландию, а Елизавета не могла оставить опасного человека на свободе. В том, что Мария продолжала мечтать об английской короне, Елизавета теперь не сомневалась.

Трибунал, собравшийся в Йорке для рассмотрения дела Марии Стюарт, имел четкие указания. Он не нашел за Марией никакой вины. Шотландские лорды, явившиеся на слушания вместе с пресловутой шкатулкой писем, отправились восвояси. Мария, к их великой радости, осталась в Англии. Естественно, посыпались протесты со стороны короля Филиппа и других католических правителей. Все они мечтали бы видеть Марию Стюарт на английском троне, потому что не сомневались: она вернет Англию в лоно Католической церкви. Все это давало Елизавете дополнительные основания, чтобы не выпускать Марию на свободу.

Королевство сотрясали бунты, вспыхивавшие в разных уголках Англии. Суровая действительность развеяла последние надежды Елизаветы на спокойное правление. Ее тревоги сменялись нарастающими страхами. Королева все отчетливее сознавала свою беззащитность перед внешними и внутренними врагами. Английские католики могли в любое время поднять мятеж и выступить против нее. Особенно сейчас, когда в Англии находилась католическая претендентка на трон. Какая горькая ирония! Елизавета столько раз клялась не лезть людям в душу, а теперь была вынуждена задаваться вопросом, не являются ли все английские католики потенциальными изменниками. Появились слухи, будто герцог Норфолкский – пэр-католик, пользовавшийся большим влиянием, – собирался жениться на Марии Стюарт. Спрашивается, зачем? После того бунта Елизавета заключила герцога в Тауэр, затем освободила, уступив настоятельным просьбам Сесила и Роберта. Оба считали Норфолка не столько изменником, сколько глупцом. Герцог приходился ей дальним родственником. Он покаялся, называя случившееся «временным помрачением сознания». Но сейчас, после отлучения ее от церкви, Елизавета сожалела, что не оставила Норфолка под арестом.

Сесил готовился к очередному разговору с королевой, зная, что тот будет тяжелым. Говорить с ней становилось все труднее. Даже ее постукивание веером по краю стола, за которым собрались члены Тайного совета, не предвещало ничего хорошего.

Самой королеве сейчас было очень тяжело. Отсюда и напряжение, и выплески гнева. Сесил заметил, что Елизавета немного постарела. Ей было уже тридцать семь лет. Годы забот и ответственности не прошли бесследно. Как правило, появляясь при дворе или на публике, Елизавета очень заботилась о своей внешности. Желая продлить ощущение молодости и привлекательности, она применяла разные «снадобья красоты»: все эти пудры, румяна и помады. Сегодня она надела свое старое черное платье, в котором последние три дня появлялась на заседаниях совета. Оно ей шло. Сесил обращал мало внимания на внешнюю красоту, однако знал: Елизавете очень важно, чтобы мужчины видели ее вечно молодой и считали воплощением красоты.

Сесила больше заботило, что детородные годы королевы стремительно уходили. Мысленно он вновь «препоясал чресла», готовясь выдержать еще одно словесное сражение на предмет ее замужества.

– Что ты думаешь обо всем этом, Уильям? – резко спросила Елизавета.

Сесил вздохнул:

– Все недавние заговоры, а также бунт на севере страны явились тяжкими испытаниями для каждого из нас. Они показали пугающую уязвимость нашего королевства. Но опасностей было бы меньше, если бы у вашего величества был муж и сыновья-наследники. – Воодушевленный таким началом, Сесил продолжал: – Не имея наследника, вы остаетесь одна. Вы подвергаетесь риску со стороны изменников, иноземных захватчиков и наемных убийц. Если вы вдруг умрете бездетной, ничто не помешает Марии Стюарт заявить свои права на английский трон. Тогда все, что вы так усердно строили, будет разрушено.

Раньше Елизавета непременно срезала бы его сердитым взглядом и не менее сердитыми словами, однако тревожные события последних месяцев заставили ее по-иному отнестись к тому, что раньше она столь решительно отвергала.

– Ты говоришь правду, мой Дух, – после некоторого молчания сказала она. – Согласна, этот вопрос действительно серьезный. Мне необходимо выйти замуж. Рождение протестантского наследника… я в первую очередь говорю о сыне… положило бы конец притязаниям Марии.

Сесил, Роберт и все остальные в изумлении посмотрели на нее. Она больше не противилась браку? Не изобретала уловки, оттягивающие время? Похоже, королева и впрямь волнуется за будущее своей власти!

– Рад, что ваше величество наконец-то приняли такое решение, – сказал Роберт.

Головы собравшихся повернулись к нему.

– Да, – ответила Елизавета, сердито поглядев на него, – хотя мне и сейчас претит мысль о браке… И кто на этот раз? – спросила она, поворачиваясь к Сесилу.

Роберт едва сдерживал злость. Нет, королева верна себе. Она вновь играла с ним и со всеми остальными.

– Может, возобновить переговоры с эрцгерцогом? – предложил герцог Сассекский.

– Несложно отправить туда нашего посланника, но нынешний император недвусмысленно дал понять, что более не заинтересован в этом браке, – покачал головой Сесил. – Его младший брат утомлен неопределенностью.

– И потому обхаживает какую-то пухленькую баварскую принцессу, – язвительно усмехнулась Елизавета. – Вот и вся его преданность мне!

– Карл одиннадцать лет дожидался твоего ответа, – напомнил ей Роберт. – Я понимаю его чувства.

Взгляд Елизаветы был похож на арбалетную стрелу.

– Мы получили новое предложение из Франции, – объявил Сесил. – Король Карл предложил взамен себя своего брата Генриха, герцога Анжуйского. Этот брак представляется королю краеугольным камнем нового союза Англии и Франции против Испании. Ваше величество, сейчас нам необходима дружба с Францией. Нельзя забывать о поддержке Испанией бунта наших католиков.

– Можешь не напоминать. Сама слишком хорошо помню, – раздраженно бросила Елизавета. – Сколько лет герцогу Анжуйскому?