Николь Бернье - Незавершенное дело Элизабет Д.

– Дата открытия уже назначена?

– Нет. Они все еще заняты отделкой помещения. Но, насколько я знаю, метрдотель и сомелье у них уже есть.

За окном дети открывали сумку Криса и вытаскивали какие-то пакеты. В руках Пайпер трепетали цветные ленты. Крис махнул рукой в сторону лужайки, и все трое сбежали с крыльца.

– Послушай, напомни мне кое-что, – сказала Кейт. – Это полная занятость?

– Полная занятость? – переспросил Энтони. – Что ты имеешь в виду?

– Например, сколько человек будут в команде? Есть ли возможность работать реже, не каждый день?

Он немного растерялся.

– Ты имеешь в виду разделение работы?

– Вроде того. Если, например, на десерты возьмут несколько человек, то, может быть, будет необязательно отрабатывать всю смену.

– Да что это такое с тобой? – проворчал он. – Разумеется, речь идет о полной занятости. Это же не какая-нибудь забегаловка с хот-догами.

Она провела ладонью по волосам. Не стоило об этом говорить.

– Нет, конечно, я понимаю. Не горячись. Просто я знаю, что в Коннектикуте кое-кто работает по такой схеме.

– Ну, так то ж в Коннектикуте … Люди, о которых идет речь, инвесторы, получили награду Фонда Берда за свой предыдущий проект. Ее не дают за то, что у тебя шеф-кондитер на неполной занятости. – Он вздохнул в трубку. «Ох уж эти вздохи» . – Кэти, если у тебя нет серьезных намерений по этому вопросу, то так и скажи. Было бы здорово снова поработать вместе, но я не полезу в петлю, чтобы ты потом постоянно отрывалась на детей.

Кейт едва не крикнула в трубку, что да, конечно, согласна. Предложение и впрямь было заманчивое. Она уже ощущала под рукой гладкую сталь кухонной утвари, ощущала ту сосредоточенность, что ведет к успеху, способность принимать в расчет все разнообразные, переменчивые факторы, что не всегда получалось в других областях жизни. На память пришел эпизод из дневников: Джона с коробкой для завтраков, на которой нарисован Винни-Пух. Трехлетний Джона с растрепанными волосами в свой первый день в подготовительной группе. Элизабет забирает его домой, а он не хочет уходить, и ей это даже приятно. « Как быстро все проходит».

– Нет, нет, я обязательно позвоню, – пообещала она. – Дай мне еще раз их номер телефона. – Потянувшись за ручкой, она заметила, что Крис помогает Пайпер запустить ярко раскрашенного змея в воздух. Змей взвился и полетел, подхваченный переменчивым ветром, и ее вытянутые вверх руки застыли между двумя желаниями: отпустить и удержать.

Кейт вышла во двор, прихватив с собой две чашки кофе и зажав под мышкой камеру. Крис с детьми бежал к дальнему краю лужайки, стараясь поймать ветер. Геометрические фигуры то ныряли, то взвивались над землей футов на двадцать, оставаясь на высоте до тех пор, пока их хозяева продолжали движение.

Кейт поставила чашки и сняла крышку с объектива камеры. Навела фокус на взволнованные детские лица. Вот Джеймс пятится назад, не сводя глаз со своего змея. Щелк! Передавая Пайпер катушку с бечевкой, он ободряюще улыбается ей, а она смотрит на него так, словно получает луну с неба. Щелк! Вот Крис, его глаза и волосы выдают человека из другого часового пояса, а лицо светится любовью.

Однажды утром, когда они еще только встречались, незадолго до обручения, он неожиданно появился в ресторане отеля. Кейт посмотрела в дальний конец зала, а он там, за одним из столиков, прямо с самолета из Южной Америки, хотя предполагалось, что сначала заглянет в офис по поводу срочного проекта. Крис сидел с затуманенными усталостью глазами и всклокоченными, как у сумасшедшего, волосами, довольно прихлебывая кофе и ожидая ее. В этом весь Крис. Если ему что-то нужно, если для него что-то важно, то плевать, как он в данный момент выглядит и где в данный момент должен быть. Она испытала тогда такой могучий прилив любви, что поняла, это чувство не оставит ее никогда. Чего она тогда не знала – иногда нужно постараться, чтобы с этим жить.

Они уже бежали по двору назад; потом Крис перешел на шаг и направился за своим кофе.

– Спасибо.

Он отпил из чашки, то ли не замечая, то ли не обращая внимания, что кофе уже чуть теплый – остыл, пока она разговаривала по телефону. Крис оглянулся на детей, пытающихся своими силами управиться со змеями.

– Я продержу его в воздухе еще десять секунд!

– А я – десять минут, пока он не разобьется.

– Это нечестное пари!

Змей Пайпер уже упал, и теперь они вдвоем старались удержать в воздухе змея Джеймса.

– Тебе звонили? – спросил Крис.

– Да. Энтони. Насчет ресторана.

Он поднялся, прихлебывая кофе и наблюдая за детьми, и шагнул на лужайку.

– Что ты ему ответила? – Весь его вид свидетельствовал о том, что разговор интересен ему постольку-поскольку.

– Ответила, что перезвоню владельцам. Предполагалось, что буду звонить я, а я думала, что это они должны позвонить мне. Так что теперь моя очередь.

Он повернулся и удивленно посмотрел на нее.

– О!

Судя по всему, Крис полагал, что она уже отказалась.

– Думаю, мне по крайней мере стоит их выслушать.

– А что такое надо услышать, чего ты еще не знаешь? – с улыбкой поинтересовался он.

– Кое-какие детали. Дату открытия. Оклад. Должность.

– Должность? – В его глазах появилось то снисходительно-насмешливое выражение, которое появлялось всегда, когда он слышал какую-то, как ему представлялось, глупость.

– Я имею в виду свои должностные обязанности. Насколько они велики. Возможно ли разделение работы. Например, одна смена занимается только десертами, а другая всем остальным.

Это было нереально, и оба это знали.

– Согласись, такая структура не совсем традиционна для ресторанов.

Вопрос был риторический, но ему хотелось представить ситуацию предельно ясно и услышать ее признание. Что сейчас им не до этого, что надо подождать, что будут и другие рестораны, потом, через несколько лет, когда их положение как семьи укрепится настолько, чтобы Кейт могла вернуться к работе. Вот так он считал, но не хотел говорить за нее.

Кейт знала, что позиции у них не противоположные. У них не так, как у Элизабет с Дейвом. Крис поддержал бы ее, но предпочитал, чтобы, пока он зависает на Бали или в Бостоне, она сидела дома. Ей и самой не нравилась идея оставлять детей с няней на полный день, да и долгие смены в еще незнакомом ресторане означали, что она пропустит все связанное со школой, плюс к тому бесконечную готовку и разорванные уик-энды. Но сейчас ей представлялось справедливым, чтобы кто-то вступился и за другую сторону. Многим мамам приходится работать полный рабочий день или в неудобное время, потому что они либо остро нуждаются в работе, либо она очень им интересна, либо и то, и другое. И еще в этом споре без спора присутствовала третья сторона, защищающая ту точку зрения, что у человека должен быть шанс заниматься любимым делом. Но когда она пыталась сформулировать, как это может звучать, получалось что-то невнятное. Куда лучше об этом писала Элизабет: « Дело было в идентичности, в идее и ее реализации, в ее праве на что-то, что не имело никакого отношения к Дейву и детям».