Эрик-Эмманюэль Шмитт - Другая судьба
- Название:Другая судьба
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Array Литагент «Аттикус»
- Год:2015
- Город:Санкт-Петербург
- ISBN:978-5-389-09824-4
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Эрик-Эмманюэль Шмитт - Другая судьба краткое содержание
Впервые на русском роман Э.-Э. Шмитта «Другая судьба».
«Неисповедимы дороги зла…» – писал поэт. «А вдруг… – подумал писатель, – стоит лишь найти некую точку, поворотный момент, после которого все сложилось именно так, а не иначе». И Э.-Э. Шмитт нашел эту точку. «Адольф Г.: принят», – произносит служитель Венской академии художеств 8 октября 1908 года. Девятнадцатилетний юноша, расплывшись в счастливой улыбке, устремляется к однокашникам. Начинается совсем другая судьба.
Другая судьба - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Чем яснее он понимал, что война затягивается, тем чаще задавался вопросами о своей исторической миссии. Что будет, если он проиграет войну? Нет, он ее, конечно, не проиграет, но что, если?.. Кара будет ужасна.
Мстители будущего… Надо избавиться от мстителей будущего.
С первых же трудностей на русском фронте ему не давала покоя мысль о мстителях будущего. Кто? Жены и дети евреев, которых расстреливали тысячами на Восточном фронте…
В начале вторжения айнзацгруппы [28]действовали слаженно и эффективно: массовые убийства, расстрелы, погромы, репрессии достигли своего апогея в Бабьем Яре, где было ликвидировано свыше тридцати трех с половиной тысяч евреев мужского пола. Уже в августе Гитлер потребовал расстреливать также женщин и детей, «мстителей будущего». Пятьдесят тысяч евреев к середине августа, в следующем квартале, благодаря техническому прогрессу – винтовки заменили автоматами, – пятьсот тысяч.
Гиммлер регулярно представлял отчеты о своих зачистках в «Волчье логово».
– Мы нашли более эффективный метод: евреи стоят у края рва, в который падают, когда мы открываем огонь.
– Отлично.
– Да, мой фюрер, но можно сделать еще лучше.
Гитлер смотрел на Гиммлера с явным удовлетворением. Гиммлер, с вялым лицом без подбородка, со сглаженными чертами и мимикой, как у слизняка, но этот слизняк улыбался и, казалось, единственный из всех приближенных не замечал его физической деградации. Гиммлер по-прежнему видел Гитлера тридцатых годов, спасителя, явившегося в бедственную пору, мессию, «того, к кому человечество обратит взоры с верой, как некогда к Христу». В его монокле запечатлелся этот образ, и никакого иного он принять не мог. Гитлер ценил в Гиммлере честолюбие и покорность. И то и другое было абсолютным. Он был воплощением идеального подчиненного, неспособного на инициативу, но скрупулезного до крайности в выполнении приказа, маленького человечка, не умеющего поставить перед собой большую задачу, но успешно решающего те, которые ему задают. Когда он получал задание, оно становилось его миссией. Он подходил к делу методично. То был идеальный палач: четкий, ограниченный, бюрократически мыслящий. Банальный исполнитель.
Всякий раз, когда Гитлер его вызывал, Гиммлер трясся, как перед экзаменом. Диктатор обожал этот страх, видя в нем знак своего ослепительного сияния и твердо зная, что этот человек, по крайней мере, его не предаст.
– Вы присутствовали на расстрелах в Минске?
– Да, мой фюрер.
– И что же?
– Все исполнено, мой фюрер.
– Нет, я спрашиваю, что́ вы при этом чувствовали.
Слизняк, ударившись в панику, едва не потерял монокль. Гиммлер совершенно не доверял своим эмоциям и реакциям. Гитлер это знал и жестоко играл на его скрытой неуверенности.
– Мой фюрер, эти люди во всем похожи на людей. У них есть глаза, рот, руки, ноги… Но на самом деле это чудовищные создания, чьи разум и душа спрятаны еще глубже, чем у животных. Это примитивные существа. То, что я испытал, можно сравнить с чувством при посещении бойни.
– Отлично, отлично, – сказал Гитлер; сравнение ему не понравилось, ибо он любил животных, особенно Блонди, свою новую собаку, которая была при нем в «Логове» и доставляла ему больше радости, чем какая-нибудь Ева Браун. – Мой дорогой Гиммлер, вы не раз спрашивали меня, что мы должны делать с евреями внутри страны, с евреями, говорящими по-немецки. Я откладывал ответ, потому что считал, что наш приоритет – захватить Россию. Теперь ситуация изменилась. У нас уйдет несколько лет на то, чтобы победить русских.
Про себя он думал: Мы никогда не победим русских.
– Соединенные Штаты неосторожно ввязались в конфликт, и их уничтожат японцы.
Про себя он думал: Японцам не потянуть против американцев.
– Англия почти обессилела.
Про себя он думал: Черчилль отлично мобилизовал окаянных «ростбифов», чтобы выиграть войну.
– И мы должны продолжать наше дело внутри страны, как и за ее пределами.
Так ускоримся же внутри страны, мы и так достаточно медлили.
– Евреи в ответе за войну четырнадцатого—восемнадцатого годов. Евреи в ответе и за эту войну.
Да, объявил войну я, но быструю войну, которую должен был выиграть; если она затягивается, виной тому международное еврейство.
– В тысяча девятьсот тридцать девятом, тридцатого января, в моей речи в Рейхстаге я предупредил: если война станет мировой, это будет вина евреев и евреи за нее поплатятся.
Это было не предупреждение, а угроза. Я грозил санкциями, чтобы Соединенные Штаты побоялись вступать в войну.
– Это предупреждение станет пророчеством.
Что им стоило отступить, этим идиотам, сами напросились.
– Война кончится не истреблением арийских народов, как замышляли евреи, а уничтожением еврейства.
Скорее, скорее, пока не произошло обратное.
– На сей раз я применю старый еврейский закон: око за око, зуб за зуб.
Сто очей за око, тысяча зубов за зуб – это будет бойня.
– Мы должны энергично проводить нашу политику.
Уничтожение, полное уничтожение.
– Пусть не думают, что я хочу отомстить за трудности на Востоке…
Именно так, я мщу. И потом, мне смертельно скучно.
– Я делаю это, лишь уступая давлению немцев, которых возмущает семитское процветание в час лишений.
Люди ни в коем случае не должны узнать, что мы собираемся делать.
– Чтобы не спровоцировать реакцию еврейской пятой колонны внутри страны…
Чтобы об этом не проведали немцы.
– Мы начнем без лишнего шума…
В строжайшей секретности.
– Мы оповестим их, когда придет время.
Когда они увязнут по маковку и будет поздно идти на попятный.
– Тогда они будут счастливы.
Замараны.
– И благодарны.
Виновны.
– Почему бы вам не сопроводить меня на прогулку с Блонди?
Я хочу быть уверен, что нас никто не услышит.
Гитлер и Гиммлер вывели обезумевшую от радости собаку на свежий воздух. Пока она бегала по белой дороге, ощетинившейся корнями и щебнем, принося хозяину палку, которую тот бросал в кусты, двое мужчин углублялись в густой темно-синий лес. В зарослях раздавались шорохи и хрипы. Зима источала сильный запах гнилой воды. Гитлер начал излагать подробности:
– Я ставлю крест на моих прежних замыслах: депортировать всех евреев на остров Мадагаскар. Или в Сибирь.
Пусть бы строили там еврейское государство, которого требуют сионисты. Не мне же, в конце концов, создавать для них Израиль.
– Хотя Сибирь, пожалуй…
В Сибири они вымрут от голода и холода…
– Но нет. У меня есть идея.
На самом деле это придумал не я, а Сталин.
– Мы их депортируем.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: