Вячеслав Бондаренко - Вечный огонь

– Семен Захарович! – окликнула его Варвара Петровна.

Он не обернулся. Она подошла к Куроедову, взяла его под руку. Стояли и смотрели на реку.

– Спасибо вам. Я же не знала, где именно Володя… – Она умолкла.

– Я сам не знал. Запрашивал подольский архив… Потом помогли штаб округа и облисполком. А вышло, что он защищал Полоцк. Он же учился здесь, в кадетском…

Она взглянула на него с благодарностью.

– Если бы не вы…

Семен Захарович сильно затянулся папиросой, не глядя на Варвару Петровну. Ветер понес дымное облачко куда-то за реку, в сторону Полоцка.

Виктор Владимирович как раз дежурил по части, когда командир полка вернулся из штаба округа. Новенький ГАЗ-69 затормозил у крыльца КПП, и по тому, как вышел из вездехода командир, Шимкевич сразу понял: на взводе. Полковник Борецкий до сих пор страдал от контузии, полученной на озере Балатон в марте 45-го, и в минуты сильного волнения двигался дергано, как заводной, да еще багровел от лба к щекам. Виктор встал, оправил гимнастерку, козырнул, приветствуя старшего по званию.

– Товарищ полковник, за время дежурства никаких происшествий в полку не было. Дежурный по части подполковник Шимкевич.

Борецкий зло двинул нижней челюстью.

– Ты в Венгрии был? – спросил почему-то.

– Не пришлось, Павел Сергеевич. Вы же знаете, у меня на фронте другие маршруты были.

– Ну вот и скатаешься. В Будапеште мятеж, выдвигаемся завтра.

Шимкевич ошеломленно перевел дыхание.

– Как мятеж? Они же…

– А вот так. Союзнички, мать их… – Борецкий пустил забористым матерком. – Я их еще по 45-му помню. Каски как у фрицев, только сзади у них еще такая скоба была, чтоб на пояс вешать.

Он, дергаясь, прошелся по дежурке. «А на груди его светилась медаль за город Будапешт, – почему-то всплыли в голове слова популярной песни. – Вот так штука… Год прошел, как подписали Варшавский договор, и уже мятеж». Неужели венгерская армия сама не справится?

– Там у них сверху донизу буржуазные настроения, – словно услышав его мысли, отозвался Борецкий. – Так что на помощь местных особо надеяться нечего. А вот в том, что по нам с крыш будут в спину стрелять, – в этом я почему-то нисколько не сомневаюсь.

– Но ведь мы их от фашистов освободили, – возразил Шимкевич.

– И что? – перекосился полковник. – Ты думаешь, помнят они что-нибудь?.. Ни хрена они не помнят!

Штаб мятежников был в кинотеатре, носившем название «Корвин». Подходы к нему венгры укрепили основательно, как во время войны. Шимкевич быстро распрощался с иллюзией того, что мятеж – это когда десять человек вооружены вилами и топорами. Нет, у мятежников были пулеметы и артиллерия, танки и БТРы, в том числе и трофейные, советские… И бои в городе они вели грамотно, умело, потери в полку с самого начала были большими.

Ноябрь в Будапеште выдался солнечным, но ледяным, а когда налетал ветер с Дуная, так и вовсе зимним. Широкая улица, застроенная с обеих сторон семиэтажными домами конца девятнадцатого века, казалась вымершей. Косо застыл посреди панели догорающий изнутри легковой «Мерседес». Только он и освещал собой улицу. Где-то в отдалении резко ударила танковая пушка, потом еще и еще. Продвигались вперед медленно и осторожно: чуть зазеваешься – нарвешься или на снайпера, или на замаскированный пулемет.

Командование поставило задачу взять «Корвин» к очередной годовщине Октября. Командиром штурмового отряда из пяти сводных рот назначили Шимкевича. Для усиления отряду придали танковый батальон плюс организовали огневую поддержку силами танкового полка 33-й механизированной дивизии. Командир полковой разведки, старший лейтенант Сергей Завидный, вернувшись со своими хлопцами «с работы», доложил: задача сложная, «Корвин» держат две батареи 85-миллиметровых пушек, три Т-34-85, пять зенитно-пулеметных установок КПВ. Гарнизон – примерно триста человек, и боеприпасов у них хватит надолго.

Посовещавшись с худым, хмурым командиром танкового батальона, Виктор Владимирович принял решение направить танки в обход по прилегавшим к «Корвину» переулкам. Начали в 21.00. Несколько БТРов открыли шквальный огонь по окнам кинотеатра, бойцы штурмового отряда под его прикрытием устремились к дверям… Оттуда слитно ударили выстрелы. Хорошо было на войне: сразу слышно, где стучит «швейная машинка» нашего ППШ, а где лает немецкий «Шмайссер». А тут и у наших, и у венгров АК-47, поди разберись тут, у кого дела лучше!

Через минуту Шимкевич и это перестал слышать. Осколком мины задело прямо по каске. Не было ни крови, ни боли, но колокол в голове загудел – будь здоров. Потряс головой, помотал из стороны в сторону – вроде как не тошнит, ну и ладно. Предупредил, чтобы орали ему на ухо во весь голос.

Первую сводную роту венгры отбросили быстро и умело. На асфальте там и сям темнели бугорки тел убитых солдат. Комроты, капитана Погодина, зацепило осколками своей же Ф-1. В темноте то и дело сверкали непонятные одиночные вспышки, словно работали блицы фоторепортеров. А может, и в самом деле работали, надо же НАТОвским газетам дать репортаж о том, как Советы топят в крови мирную Венгрию…

Временно отошли, благо прямо на кинотеатр выходил старый жилой дом – стены капитальные, крепкие, все этажи ребята проверили, засады там не было. Командирский БТР-152 задним ходом, снеся ворота, въехал в подворотную арку. Виктор Владимирович, светя фонариком, склонился над картой центра. Куда теперь?..

– Т-54 рвануло на соседней улице! – проорал в ухо Завидный. – Суки, огнеметами их надо жечь!

– Чего? – крикнул в ответ Шимкевич. – Не слышу ни хрена, громче!

– Он говорит, огнеметы нужны, товарищ подполковник! – гаркнул начальник штаба отряда капитан Станислав Пищик.

Так и орали друг на друга, тыча в карту пальцами. И все трое не видели, как сквозь проходной двор молча, бесшумно, делая друг другу только им понятные знаки, скользит группа венгерских мятежников. И как позицию на чердаке полуразрушенного дома напротив занимает снайпер…

Счастье, что венгры не сообразили сразу зашвырнуть в открытый кузов БТРа гранату. Первым заметил черные тени во дворе Шимкевич и резко, чуть не снеся башку старлею, развернул на них СГМБ. Первая очередь легла ниже, под ноги венграм, те сбавили темп, но тут же рассредоточились, ответили дружным огнем.

– Газуй! – гаркнул Завидный солдату-водителю. Увидев, что тот впал в ступор, вытолкнул его с шоферского места, матерясь завел двигатель. Со свистом рванулся воздух из пробитых пулями задних колес. К бою присоединились офицеры штаба отряда – капитан Пищик и лейтенант Лесовский. Водитель, малость очухавшись, тоже взялся за автомат…

Медленно, как во сне, БТР-152 выполз из подворотни на освещенную огнем пожара улицу. Обстановка здесь изменилась – несколько домов, зажженных то ли нашими танками, то ли шальными снарядами венгерских пушек, дымно пылали, у одного из них обрушилась стена, обнажив внутренность чьей-то квартиры. На тротуаре нутром наружу лежал полный горящих платьев зеркальный шкаф, рядом валялся толстый альбом с фотографиями. Он тоже горел.