Томас Пинчон - Внутренний порок

Пенни делила загончик с другой помощницей прокурора по имени Рус Пеногем. Когда Док сунулся головой в дверь, Пенни не вполне ахнула, но на неё напала неконтролируемая икота.

— Всё в порядке с тобой? — спросила Рус.

Между иками Пенни объяснила, хотя Док сумел разобрать только:

— … о котором я тебе рассказывала…

— Вызвать Службу Безопасности?

Пенни метнула в Дока вопросительный взгляд, типа, а надо? Тут запросто могли оказаться и стюардии на пляже. Рус, выпрямившись, сидела за своим столом, делая вид, что читает досье. Пенни извинилась и направилась в дамский салон, оставив Дока погруженным в яростный взгляд Рус, как старый радиатор в кислотную ванну. Немного погодя он встал и прогулялся по коридору — и встретил Пенни на полпути из туалета.

— Только поинтересоваться, когда ты сможешь со мной поужинать. Не хотел тебя так пугать. Я даже заплачу.

Этот взглядик искоса.

— Думала, ты со мной больше разговаривать не захочешь.

— ФБР, на самом деле, — такая компания, которая стимулирует фантастически, вот я и прикинул, что по крайней мере должен тебе рёбрышек или ещё чего.

На самом деле оказалось, что это недавно открывшаяся гурманская едальня здоровой пищи неподалёку от Мелроуза, которая называлась «Приобретение премудрости», — Док слыхал о ней от Дениса, тот по её поводу фонтанировал. Располагалась она над обветшалым баром, где, как Док припомнил, сам он тусовался в один из своих периодов убожества, только забыл, в какой. Пенни посмотрела на мигающую красную неоновую вывеску над головой и нахмурилась.

— «Салон Рубинов», ага, я его хорошо помню — бывало, годился по крайней мере для одного ареста по тяжкому в неделю.

— Отпадные чизбургеры, как я припоминаю.

— Местные кулинарные критики единодушно признали Самыми Токсичными в Югляндии.

— Ну да, только нарушения санитарных правил там сводились к минимуму, каждое утро все эти мыши и тараканы — лапками вверх, уже остыли рядом с бургерами, которые их и прикончили?

— С каждой минутой всё больше хочется есть. — Последовав наставленью рукописного объявления, гласившего: «ПРИОБРЕТЕНИЕ ПРЕМУДРОСТИ ВЫШЕ РУБИНОВ. ИОВ 28:18», — Док и Пенни поднялись в залу, полную папоротников, голых кирпичных стен, витражей, скатертей на столах и Вивальди на проигрывателе: всё это мало что сулило Доку. Дожидаясь свободного столика, он озирал клиентуру — у многих, казалось, проблемы с физической формой, они пялились друг на друга поверх и в обход салатов, сложенных, как миниатюрные горы в дзэнских садиках, пытаясь определить разнообразные объекты на основе сои при помощи карманных фонариков или увеличительных стёкол, сидели с зажатыми в кулаках ножами и вилками, рассматривая блюда: Баклажан по-Веллингтонски или ромбоиды ярко-зелёных рулетов из браунколя на тарелках, превышающих их запросы на порядок величины.

Док задался вопросом, слишком поздно, насколько в точности Денис был обдолбан, когда сюда зашёл. Уверенности ему не прибавилось, когда принесли меню.

— Ты можешь что-нибудь отсюда прочесть? — спросил Док немного погодя. — Я не могу, дело во мне или это какой-то иностранный язык?

Пенни одарила его улыбкой, на которую он давно уже научился слишком-то не полагаться.

— Да, так растолкуй мне кое-что, Док, потому что вести меня в такое место может расцениваться как объявление боевых действий, — ты на меня злишься? Не злишься?

— И это весь выбор? Так, дай-ка подумаю…

— Те федеральные парни мне когда-то помогли с одним делом. Мне показалось, это лёгкий способ отплатить за услугу.

— Я таков, — сказал Док. — Неизменно лёгок.

— Ты всё-таки злишься.

— Я преодолел. Но раньше ты меня не спрашивала.

— Ты бы сказал, что нет. Вы же все ненавидите ФБР.

— Ты это о чём — «мы же все»? я был Младшим Федеральным Агентом Дика Трейси, меня за этим набором посылали? Научился шпионить за соседями, ещё в первом классе у всех отпечатки пальцев брал, всё чернилами измазал, меня к директору отправили — «Но я же Младший Федеральный Агент! Обо мне знают в Вашингтоне, ОК! [77] Округ Колумбия. ». Месяц после уроков пришлось оставаться, но присматривала за мной миссис Кили, а мне иногда удавалось заглянуть ей под юбку, так что ништяк.

— Какой ужасный маленький мальчик.

— Понимаешь, тогда ещё не изобрели мини-юбок…

— Слушай, Док, федералы очень хотят знать, что ты делал в Вегасе.

— Тусил с Фрэнком и компанией, немного поиграл в баккара, но самое главное — чего это мне глаза мозолили два твоих дружка-идиота в скверных костюмах?

— Прошу тебя. Они тебе могут повестку прислать. У них постоянные большие жюри, которым удавалось осудить и буррито с фасолью. Они могут тебе устроить целый мир душевной боли.

— И всё это — только чтоб выяснить, зачем я поехал в Вегас? Очень рентабельный подход.

— Иначе ты можешь сказать мне, а я им.

— Как один Младший Федеральный Агент другому, Пенни, — тебе-то с этого что?

Она посерьёзнела.

— Может, ты не захочешь знать.

— Давай угадаю. Дело не в том, что они сделают тебе что-то приятное, а в том, что не сделают с тобой какую-то пакость.

Она коснулась его руки, словно вела себя так до того редко, что забыла, как это делается.

— Если б я могла хоть на секунду поверить…

— Что я способен тебя защитить.

— В данный момент даже практичная идея — уже помощь.

Полночь, кромешная тьма, не вспомнить, слили воду из бассейна или нет, какая нахуй разница? Он подпрыгнул раз, другой, затем ускакал к концу доски и сверзился слепым пушечным ядром.

— Ты, вероятно, знаешь, что у твоих дружочков — Мики Волкманн.

— ФБР. — В конце мог стоять вопросительный знак, но Док его не услышал. Глаза его сузились, и он заметил достаточно биения жилки на виске, чтобы её слёзка-серёжка замигала предупредительным сигналом. — Мы под подозрением, но не можем ничего доказать. А ты можешь?

— Я видел его у них под арестом.

— Ты его видел. — Несколько секунд она подумала, выстукивая ритм оркестра старшеклассников по скатерти. — Согласишься дать мне показания под присягой?

— Ещё б, крошка, а то!.. Э-э секундочку, что это значит?

Ты, я, магнитофон, может, ещё один ПОП [78] Помощник окружного прокурора. свидетелем?

— Ух-х, я даже добавлю несколько тактов «Это аморе». Вот только…

— Ладно, чего же ты хочешь.

— Мне надо кое-чьи корки посмотреть. История древнего мира, но по-прежнему опечатано. Типа, до 2000-го?

— И всё? Фигня вопрос, мы постоянно это делаем.

— Что, взламываете официальные печати? А я так верил в систему.

— С такой скоростью ты будешь готов сдавать на адвоката со дня на день. Слушай, ты не против, если мы просто ко мне пойдём? — и тут же у Дока — хоть он мог бы что угодно поставить против — возник стояк. Словно заметив его, она прибавила: — А пиццу прихватим по дороге.