Владимир Файнберг - Словарь для Ники

Упала на колени. Заливаясь слезами, исповедалась отцу Александру.

Он поднял её, крепко обнял за плечи. С жаром сказал: — Будет ребёнок! Это же прекрасно!

Вырвал из отчаяния к жизни.

Другой женщине попали в руки сочинения американского священника Серафима Роуза — религиозного фанатика, изувера, запугивающего читателей адскими муками.

Отец Александр сказал:

— Ему не разрешили сжигать людей на костре, так он своими книжками их сжигает…

В церковь к батюшке явился некий странный архимандрит, весь увешанный поверх рясы крестами, цепочками, какой‑то блестящей мишурой.

После службы отец Александр направился с ним к остановке, чтобы вместе поехать на станцию. Автобус пришёл переполненный. Едва влезли.

Архимандрит ворчал.

— Что делать? — улыбнулся отец Александр, — Ослика нам не подают…

Пришло время, когда многие стали просить благословения у отца Александра на отъезд за границу. Он им говорил: — Уезжать не имеет смысла. Потому что перемена места не решает внутренних проблем. Выросшее растение с большими корнями плохо переносит пересадку в чужую почву.

Одна прихожанка все реже посещала храм. При встрече отец Александр сказал ей:

— Предположим, вы хотите научиться играть на пианино. Но как я вас могу научить, если вы так редко приезжаете?

Другая женщина, в очередной раз не поехав в церковь, позже сообщила, что постоянно видит его во сне и все благополучно обсуждает.

— Это дьявол, — сказал отец Александр.

— Правда?

— Правда.

Прихожанин возмущённо рассказал отцу Александру о том, что увидел на свадьбе как какая‑то старушка подходит с подносом ко всем гостям, собирает деньги для молодых.

— Что же в этом плохого? — ответил батюшка. — Молодожены в деньгах очень нуждаются. Я даже хочу записать кассету для нашей молодёжи, где был бы расписан весь порядок свадьбы. Включая сбор денег.

Отец Александр как‑то спросил у Сони Руковой:

— Знаете, какой самый большой дефицит, чего больше всего не хватает сейчас нашей интеллигенции?

— Любви?

— Нет. Благоговения. Мы не понимаем, что когда берём в руки Священное писание — берём в руки Самого Бога.

Джазовый трубач Олег Степурко рассказал батюшке о том, как его знакомый музыкант в паузах между номерами с восторгом проповедует Христа посетителям ресторана. — Пьяным проповедовать бессмысленно. Они утром проснутся и все забудут.

Олег как‑то приехал на исповедь очень удручённый. Накануне повздорил с женой, даже стукнул её.

— Никогда, ни при каких обстоятельствах нельзя поднимать руку ни на мать, ни на жену, — сказал отец Александр.

Сопровождаемый тем же Олегом, он шёл по просеке в Новой Деревне. Навстречу не шла, летела какая‑то красивая девушка. — Восьмое марта! — с восхищением сказал отец Александр. — Восьмое марта…

Соне Руковой, когда она на исповеди призналась, что очень боится смерти, посоветовал:

— Постоянно повторяй в такие минуты: «Иисусе, Боже сердца моего, приди и соедини меня с Тобою навеки!»

Французская монахиня Клер познакомилась с отцом Александром в 1975 году. Как‑то раз в беседе с ним посочувствовала тому, как трудное ему приходится. Батюшка ответил:

— О, знаете, если бы мы делали всё, что возможно делать в таких условиях, это было бы очень много! А мы не делаем даже того, что возможно.

Однажды он пригласил её на молитвенное собрание. Там были православные, протестанты. Отец Александр говорил о вселенской церкви, о том, что разница между конфессиями происходит от разницы культур, ни от чего больше. Был счастлив, когда молились все вместе.

На исходе жаркого дня я сидел с ним в чайхане на самаркандском базаре, пили зелёный чай.

Отец Александр вдруг спросил:

— Каким был самый счастливый день вашей жизни?

Я постеснялся признаться, что именно этот, когда я нахожусь вместе с ним. Задумался. Затем сказал:

— Когда впервые вышел на гребной лодке в море… А вы когда были счастливы?

— Всякий раз, когда служу в алтаре.

В последние годы жизни он не раз предлагал мне написать вместе сценарий фильма о Христе.

— Вот закончите роман, я довершу Библейский словарь. Давайте напишем!

А вышло так, что, обливаясь кровью, он прошёл в одиночестве свой крестный путь…

Это ребёнок может быть милым, симпатичным. Или детёныш животного. Например, щенок, слонёнок.

Быть «милым» искусству противопоказано.

Существует «милая» музыка, которую я называю пищеварительной.

«Милые» стишки.

«Милая» гладкопись авторов, не открывающих ничего нового, не будящих мысль читателя.

Можно ли назвать произведения А. И. Солженицына «милыми»?

Или живопись Ван Гога?

По мне лучшее, что придумано человечеством в области одежды — это не изыски модных кутюрье со всеми их «претапорте», «от кутюр», и тому подобными пританцовками. Это — по крайней мере для мужчин — форма моряков.

Известно, что мозг состоит из двух полушарий. Как и попка.

Как поглядишь на дела большинства политиков, на их брыластые рожи, возникает подозрение… Угадай, какое?!

Был в семнадцатом веке парусник с таким названием.

Вот бы наняться на него хотя бы юнгой!

…Слышу, как кто‑то думает: «Твой отец, Ника, всё время сворачивает к морской тематике. Романтик».

Но что есть романтика?

Настоящая, несопливая романтика — это реальность. Постоянная память о том, что все мы в самом деле юнгами плывём на движущейся в океане космоса Земле…

— А вы знаете, что у них тоже есть сердце? — спросила мама. — Зачем вы их мучаете?

Мы, пятеро лежачих послеоперационных пацанов, томились летом в больничной палате и развлекались тем, что ловили мух, привязывали к их ножкам вытянутые из марли белые нитки, а потом отпускали.

Мама вызвала санитарку, попросила убрать громоздящиеся на тумбочках тарелки с остатками еды и хотя бы подмести в палате.

Потом раскрыла окно и, махая полотенцем, выпустила мух на волю.

«А нитки? — спросил я. — С ними они не смогут жить».

Она ничего не ответила.

Может быть, это и грешная мысль. Почти наверняка грешная с точки зрения церковных ортодоксов. Но, входя в православные храмы, в католические соборы, глядя на чудовищную роскошь, на позолоту, на богатые облачения епископов и священников, на подавленных этой пышностью прихожан, я не могу не думать о том, как беден был Христос.

О крайней непритязательности братства Его апостолов, Франциска Ассизского, Серафима Саровского.