Марк Леви - Сильнее страха

— На острове мы нашли письмо Лилиан Матильде. В нем она писала про местечко, где они бывали вдвоем.

— Что еще было в этом письме?

— Только слова любви матери к дочери. Она знала, что ей грозит опасность. Это подобие завещания.

— Если не возражаешь, я бы тоже с ним ознакомился.

— Принесу в следующий раз, — пообещала Сьюзи. — Спасибо, Арнольд.

— За что? Я ничего не сделал.

— За то, что всегда были рядом, что вы такой, что я всегда могу на вас положиться.

Она встала и чмокнула Кнопфа в щеку. От этого проявления нежности он даже покраснел.

— А этот Колман что-нибудь вам рассказал перед смертью? — спросил он, тоже поднимаясь.

— Нет, мы пришли слишком поздно.

Она зашагала прочь от него по аллее, один раз обернулась и послала ему воздушный поцелуй.

Эндрю ждал ее в баре отеля. Перед ним стоял полупустой бокал.

— Это первый, и тот я не допил, — похвастался он.

— Молчу. — Сьюзи села на табурет, схватила бокал и попробовала содержимое. — Как ты можешь пить такую горечь?

— Дело вкуса. Беседа прошла успешно?

— Как посмотреть! Моя бабка была предательницей, — начала Сьюзи. — Того предательства, в котором ее обвиняли, она не совершала, тем не менее она замышляла измену родине.

— Как поживает твой ангел-хранитель?

— Хорошо, только он, кажется, врет.

— Бедняжка, одно разочарование за другим!

Сьюзи влепила ему пощечину и допила его бокал.

— Ты тоже врун. Вижу по глазам и чую по дыханию, что ты пил. Этот бокал — какой по счету?

— Четвертый, — подсказал бармен, вытирая стойку. — Что будете, мэм? За счет заведения.

— «Кровавую Мэри»! — сказала Сьюзи.

Эндрю скорчил брезгливую гримасу.

— Кнопф спрашивал, узнали ли мы что-нибудь от Колмана. А я, между прочим, не называла ему фамилию парня.

Бармен поставил перед ней «Кровавую Мэри» и удостоился от Эндрю негодующего взгляда.

— Тебе нечего сказать? — удивилась Сьюзи.

— Я тебя предупреждал и насчет бабки, и насчет Кнопфа. Только, чур, без рук!

— Кнопф нам не враг, что бы ты ни думал. Он не все мне говорит, но в его ремесле тайна — это оружие.

— Ты узнала от него что-нибудь еще?

— Да, теперь я знаю, какими документами завладела моя бабушка. Деньги ее не интересовали, она была идеалисткой. Хотела, чтобы Пентагон перестал устанавливать ядерные ракеты в лесах Восточной Европы. Это и есть главная загадка операции «Снегурочка».

Эндрю жестом велел бармену налить ей еще.

— Ты тоже с каждым днем все сильнее меня удивляешь, — продолжала Сьюзи. — Я сообщаю ему небывалую сенсацию, а у него такой вид, словно она интересует его не больше, чем прошлогодний снег!

— А вот и нет, прошлогодний снег мне очень дорог. А вот на американские ракеты, установленные в Европе в шестидесятых годах, мне, каюсь, наплевать. Об этом всегда ходили слухи. Кому они интересны в наше время?

— Это же громкий внешнеполитический скандал!

— Да брось! Когда советские атомные подлодки всплывали у самой Аляски, заходили в норвежские территориальные воды, об этом упоминали разве что желтые газетенки, да и то мимоходом. Если я явлюсь к своей главной редакторше с такой сенсацией, то в следующий раз она отправит меня в Центральный парк на перепись тамошних уток. Хватит, у меня к тебе серьезный разговор. Но не здесь.

Эндрю заплатил по счету, не преминув напомнить бармену, что тот сам вызвался отнести «Кровавую Мэри» на счет заведения. Взяв Сьюзи под руку, он вывел ее на улицу. Два квартала они миновали молча, потом спустились в метро на 49-й улице.

— Можно спросить, куда мы едем?

— Что ты выбираешь — север или юг?

— Мне совершенно все равно.

— Значит, юг. — И Эндрю потащил ее к лестнице.

Сев на скамейку в конце перрона, они переждали грохочущий состав.

— Ноты Колмана содержат историю, совершенно не похожую на рассказ твоего бесценного друга Кнопфа.

— Ты прочел расшифровку?

— Колман не успел довести работу до конца. Трудно делать определенные выводы, но… — Эндрю повысил голос, чтобы перекричать нарастающий шум подъезжающего поезда. — Теперь мне ясно, почему он требовал прибавки. От этого текста по телу бегут мурашки.

И Эндрю протянул Сьюзи текст, распечатанный в комнате Джека Колмана.

«Они хотят убить Снегурочку.

Если ничего не будет сделано для ее защиты, она навсегда исчезнет.

Под ее ледяной мантией видимо-невидимо золота, и наши владыки хотят его забрать.

Единственный способ завладеть этим богатством — ускорить ее конец.

Но могила Снегурочки станет и могилой зимы, а это вызовет разрушительные потрясения.

Им известны последствия, но они ими пренебрегают, теперь у меня есть доказательства этого.

Освобожденный северный путь обеспечит их власть и процветание.

Восток или Запад, союзники или противники — это уже не важно. Остановить их — единственный способ положить конец уже начатому ими наступлению.

Наши владыки прибегают к любым средствам для достижения своих целей.

Сначала пойдут трещины, остальное доделает природа.

Спасти Снегурочку — обязанность превыше долга, превыше любви к родине, ибо от этого зависит жизнь миллионов людей».

— Ты что-нибудь понимаешь? — воскликнула Сьюзи.

— Согласен, стиль чересчур лиричен, но ведь твоя бабушка составила этот текст из отрывков оперного либретто. Когда я прочел это в первый раз, то очень удивился, совсем как ты сейчас. Но потом вспомнил, как возбужденно говорил со мной по телефону Колман, и задумался, что такого он здесь усмотрел, чего не вижу я. Включив свой мобильник, чтобы вызвать полицию, я не посмотрел новые сообщения. Но сейчас, дожидаясь тебя в баре, я обнаружил сообщение от Колмана. Бедняга понял, наверное, что не мы стучим ему в дверь… Это последнее сообщение все поставило на свои места.

Эндрю достал телефон и показал Сьюзи.

«„Белоснежка“ — это арктические паковые льды».

— А теперь прочти текст еще раз, — предложил Эндрю. — Ты все сразу поймешь — кроме безумия этих людей, вздумавших ускорить его таяние.

— Они надумали уничтожить многолетние полярные льды? — не поверила Сьюзи.

— И открыть Северный морской путь! Какое облегчение для наших властей, всегда боявшихся, как бы не был перекрыт Панамский канал, единственный судоходный путь между Атлантикой и Тихим океаном, позволяющий избежать «ревущих сороковых»… По нему ежегодно переправляется триста миллионов тонн грузов. А принадлежит канал крохотной центральноамериканской республике. Открытие нового морского пути на Севере — задача огромной стратегической важности. Но пользоваться им нельзя из-за вечных льдов. Для наших нефтяных компаний это тоже стало бы золотым дождем. Помнишь досье любовника твоей бабки? Кого там только нет: политики, финансисты, магнаты, лоббисты, хозяева мультинациональных компаний! Вся эта публика заодно, у нее общие интересы. Под полярными льдами спрятано сорок процентов мировых запасов черного золота, а они остаются недосягаемыми из-за многометровой ледовой мантии. Помнится, где-то я читал, что эта подледная сокровищница оценивается более чем в семь триллионов долларов. Неплохой мотив, правда? Поэтому каждая следующая наша администрация так яростно сопротивляется мерам по замедлению глобального потепления. Ураганы, наводнения, засухи, голод, подъем уровня Мирового океана, опасности для населения прибрежных районов — все это мелочи по сравнению с семью триллионами долларов и гарантией энергетического владычества еще на двести лет. Вот уже сорок лет США, Канада и Россия спорят из-за прав на Арктику. Русские даже отправили на Северный полюс атомную подводную лодку и установили на дне свой флаг!