Пенни Винченци - Искушение временем. Книга 1. Не ангел

Она сидела и смотрела на книгу — на первый экземпляр «Бьюхананов». Гордон был бы рад получить его в подарок — это действительно ценнейший раритет. Первый экземпляр книги, которая так никогда и не была издана. Конечно, большинству людей его нельзя доверить, но Гордону можно. Особенно если учесть его отношения с издателем.

ММ придвинула к себе фирменный бланк «Литтонс» и написала короткое письмо своим аккуратным четким почерком. Потом положила его в большой конверт вместе с книгой и позвала рассыльного. Она попросила его вручить конверт, причем как можно скорее, лично адресату — мистеру Гордону Робинсону, сотруднику компании «Олифант энд Харвуд», по адресу: Феттер-лейн, Лондон, ЕС4.

Потом ММ отправилась в зал заседаний на очередной совет с Оливером и Селией по поводу будущего «Литтонс». Вернее, по поводу отсутствия такового. И больше всего она опасалась, что Селия согласится с этим.

— Ну вот, мы спокойно успели, — сказал Джаспер Лотиан. — Еще уйма времени в запасе. Поезд пока не подошел. Ты найми носильщика, а я схожу за билетами. Я прекрасно знал, что не стоило так торопиться.

Ванесса в сопровождении носильщика направилась к платформе в надежде, что поезд подойдет и Джаспер на него не успеет. Но надежды на это было мало. И она в очередной раз подивилась тому, как сумела прожить с этим человеком почти тридцать лет.

— Так, — заметил Оливер, — полагаю, нам нужно уложить все необходимое. По пути мы заедем за Питером Бриско.

— «Браннингз» ведь находится на Риджент-стрит?

— Да, в прекрасном здании. Хотя бы это нам будет приятно.

— Ты что, хочешь сказать, что мы не сможем остаться здесь? — Селия вдруг почувствовала, что близка к панике.

— Ну, разумеется, нет. Содержание этого особняка при теперешнем колоссальном росте цен выливается в астрономические суммы. Поскольку Браннинги не собираются брать на службу больше десятка наших сотрудников и поскольку мы будем пользоваться их распределительной системой, наше имущество объединится с их собственностью. Так что для нас прямой экономический смысл переехать туда.

— Ах вот оно что, — заявила Селия, — теперь мне все ясно. Раньше я этого не понимала.

— Но это же само собой разумеется, — сказал Оливер, — ты должна с этим согласиться.

— Но я… до меня не сразу дошло. Ах, какая глупость с моей стороны. Прости, я должна на секунду отлучиться. Мне нужно забрать… кое-какие бумаги из своего кабинета.

— Конечно.

Селия направилась в свой кабинет — свой милый кабинет, где провела столько лет жизни. Королевство в королевстве, которое она создала специально для себя. Огромный, обтянутый кожей стол выглядел как обычно — заваленный письмами, книгами, дневниками и стопками бумаг, и каждый предмет в этом замечательно упорядоченном хаосе она могла найти с закрытыми глазами. Стены в стеллажах, кипы пыльных гранок и бумаг, подчас годами не тронутых, потому что уборщикам запрещалось касаться их; две вазы с живыми цветами: одна на каминной полке, другая — на низеньком столе, эти вазы пережили даже войну; по обеим сторонам камина — два обожаемых ею дивана, где она порой зачитывалась до позднего вечера и где ей иногда приходилось спать, здесь сидели писатели, пока она просматривала их рукописи, и авторы принимали ее поздравления. На этом диване она сидела, когда пришло известие о том, что Оливер жив, на нем же в то невероятное утро Себастьян впервые читал ей «Меридиан». Здесь же он обнимал ее, целовал, здесь он излил на нее все свое негодование в тот день, когда она превратно истолковала его позицию в вопросе о гонораре. Здесь была вся ее личная история — в этой комнате. Это был ее дом в истинном смысле, единственное место, где она чувствовала себя в полной безопасности, где ее сложная, бурная жизнь была под ее полным контролем. И теперь она должна потерять его, как потеряла Себастьяна, — навсегда.

Лондон! Лондон! «Пассажиры, следующие в Лондон, пройдите к четвертой платформе. Платформа четыре, поезд на Лондон. Отъезжающие, займите места в вагонах».

Гай вошел в вагон. Он чувствовал себя совершенно подавленным.

Постепенно угрызения совести, как черви, проточили все мысли Джереми Бейтсона. Он не должен был так поступать — говорить, что понятия не имеет о том, где находится Гай. Литтоны не заслужили такого отношения. И Гай тоже. И не их вина в том, что он сейчас занят. Если вина и есть, то весьма косвенная. Джереми решил позвонить леди Селии. И сообщить, где Гай. Сказать, что он поехал к Лотиану. В детали можно не вдаваться. Просто изложить факты, и все.

Он снял трубку и попросил номер «Литтонс».

— Нет-нет, миссис Гоулд, сейчас никаких звонков. Мы уже опаздываем. Пойдем, Селия. Что с тобой, дорогая?

— Ничего, все нормально. Спасибо.

«Селия ужасно выглядит, — подумала миссис Гоулд. — Наверное, поспешила с выходом на работу. Слава богу, уже пятница». Она улыбнулась и снова взялась за трубку.

— Прошу прощения, мистер Бейтсон. Боюсь, они только что ушли.

Знакомое имя пронзило мозг Селии. У нее было такое чувство, словно ей нанесли физический удар.

— Кто это, миссис Гоулд? — встрепенулась она.

— Некий мистер Бейтсон. Хочет с вами поговорить.

— О боже, Оливер, подожди, я непременно должна поговорить с ним! Пожалуйста.

— Ну, только очень быстро, я пока пойду к Дэниелзу и предупрежу его, что ты скоро будешь.

Оливер и ММ спустились по лестнице, он придержал для сестры дверь и в это время услышал, как Селия зовет его. Голос ее был странным: резким и возбужденным.

— Оливер, мы должны подождать. Гай поехал к Лотиану в Кемб ридж.

— Какой смысл ждать, Селия? Лотиан уже не изменит своего решения. Уговоры Гая Уорсли не помогут. Если ты немедленно не спустишься, нам придется ехать без тебя.

— Разве нельзя отложить встречу? Джереми считает, что у Гая есть шанс. Все очень серьезно.

— Нет, не могу. Извини. Что ты намерена делать?

— Ждать, — после короткой паузы сказала Селия. — Хотя бы какое-то время. Без меня ничего не подписывайте.

Оливер вышел из здания, громко хлопнув за собой дверью.

Гордон Робинсон никак не мог сосредоточиться. Депрессия, которая овладела им с того момента, как ММ два дня назад ушла из ресторана, не только не ослабела, а постоянно преследовала его. Физически это выражалось в виде гнетущей головной боли и расстройства пищеварения. До того как ММ отказала ему, он не вполне понимал, что на самом деле очень сильно надеялся, что она примет его предложение. И вдруг перспектива привычного ему одинокого, холостяцкого существования, которое еще несколько месяцев назад почему-то вполне устраивало его, показалась ему совершенно невыносимой.

Гордон решил сегодня пообедать пораньше. Предупредил секретаря, взял зонтик — своего постоянного компаньона даже в ясные солнечные дни — и направился через холл к выходу из офиса «Олифант энд Харвуд». Он уже подходил к двери, когда в нее с пакетом в руках вошел рассыльный. Не мальчишка, а довольно пожилой человек с утомленным и немного неуверенным видом. Было очень жарко.