Тьерри Коэн - Она так долго снилась мне...

Я подумала о теории книги-светоча, которую поведал мне старый букинист.

И я почувствовала, как передо мной предстает истина: моя книга-светоч находится где-то в глубинах разума Рафаэля Скали.

Он — единственный писатель, который способен ее написать.

Вот так я объяснила себе историю взаимоотношений с писателем.

— Ты все так вывернула, чтобы история казалась благородней и значительней.

— Нет, я чувствую, я знаю!

— Врачевательница душ! Придумала же! Акушерка романов, еще скажи!

— Я же не говорю, что мне дана такая власть. Просто такова причина, по которой меня тянет к этому человеку.

— Единственная и неповторимая причина? А может, глупость и отчаяние виной тому, что ты ему написала?

— Я сперва так и думала. Нет, не складывается пазл. Не могу я влюбиться в человека, которого ни разу не видела. Могу только почувствовать влечение к тому, что знаю о нем, к тем силам, которые в нем чувствую. Наша история — прежде всего история книги.

Естественно, Рафаэль Скали поколебал мои принципы. Он проделал брешь в моем убежденном одиночестве, открыл мне глаза: оказывается, я не так уж против вновь пережить любовную историю. Но не он был объектом этих зарождающихся чувств. Меня вела лишь тайная надежда вновь склонить его к писательству. Самонадеянно? Да. Я ведь всего лишь одна из читательниц, не более. Читательница, пыл которой он поспешил остудить и которую, вероятно, тотчас же забыл.

Мсье Гилель добавил к моей зарплате небольшую премию, которую попытался весьма неуклюже обосновать. Я попытался отказаться, но не тут-то было: старик стоял на своем. Таким образом, едва явившись домой, я решил пойти к домовладельцу и уговорить его отказаться от затеи с выселением, отдав ему часть долга и согласиться на выплату остального в рассрочку. Из-за тоски, охватившей меня в последние дни, я был готов плюнуть на свои финансовые проблемы и теперь пожинал плоды своего легкомыслия.

Я позвонил ему в дверь. Настроение было премерзкое, нервы на пределе. Посмотрев на меня в глазок, он открыл и вышел на порог: тренировочный костюм, непроницаемое лицо, руки скрещены на груди. Кивнул головой в знак приветствия, что меня безмерно удивило: ожидать от такого типа вежливости я никак не мог, учитывая его характер и ситуацию.

— Я пришел заплатить вам квартплату за месяц и поговорить о рассрочке.

Он откинул голову и уставился на меня пустыми глазами из-под полуприкрытых век.

— Я знаю, что вы начали процесс выселения, — продолжал я, — но я вскоре могу заплатить вам за один из прошлых месяцев.

— Что за дурацкие шутки, мсье Ланкри? — прорычал он.

— Что-что? Я не шучу… Я не хотел нанести вам какой-то ущерб. Но у меня были финансовые трудности… А сейчас удалось как-то выпутаться и…

— Издеваетесь, да? — угрожающе заревел он.

Он дернул ногой, так что я даже испугался, не собирается ли он поддать мне ногой под зад.

— Никогда не позволил бы себе подобного, — отвечал я твердо, стараясь показать, что не больно-то боюсь его.

— Значит, у вас амнезия!

— Амнезия? Почему амнезия?

— Ваша квартплата уже внесена. Что вы мне тут голову морочите?

— Квартплата внесена? — ошеломленно протянул я. — Кем же это?

— Что вы меня за идиота держите, мсье Ланкри!

— Нет… Я правда не понимаю…

— Неохота время терять, — рявкнул он, собираясь закрыть дверь.

— Погодите! Кто дал вам эти деньги? И когда? — спросил я, уже догадываясь, что произошло.

Он посмотрел на меня, словно желая сказать: «Может, хватит уже, мсье Ланкри?»

— Я должен вам объяснить, — настаивал я. — Какой-то человек оплачивает мои долги последнее время… А я не знаю, кто это.

— Вы не знаете, кто мне заплатил? — сказал он, четко выговаривая каждое слово, чтобы подчеркнуть неправдоподобность моего заявления.

— Да, человек, который вроде бы хочет мне помочь. Какой-то безымянный благодетель.

Сардоническая усмешка перекосила его лицо.

— Вы правду говорите? — спросил он, внезапно посерьезнев.

— Да. Не вижу смысла вам врать.

— Как-то лихо получается, а? Неизвестный благодетель, который платит ваши долги? С какого перепугу?

— Понятия не имею. А сколько вы получили?

Он почесал макушку, словно сомневался, сказать ли мне правду.

— Ладно… Шесть месяцев задолженности и шесть вперед.

— Целый год! — воскликнул я. — Переводом? Наличными?

— Ко мне пришел человек.

— Что за человек?

— Не знаю. Мне позвонил человек и спросил, можно ли подъехать и передать деньги, которые вы мне должны. Он сказал, что положит мне наличность в почтовый ящик в течение двадцати четырех часов. И заплатит еще вперед. На следующий день я нашел деньги в конверте. Неосторожно, конечно, что он такие бабки кинул прямо в ящик, ну да ладно, я вполне доволен.

Я почувствовал, как меня захлестывает гнев. Ситуация явно вышла из-под контроля.

— Нельзя использовать эти деньги, — нервно заявил я.

— Как это нельзя использовать? — недоуменно переспросил он.

— Вот так, я отправлю их назад этому человеку. Я знаю, как их можно отправить назад.

— Вы что, меня за тупого держите? — угрожающе заорал он. — Сами только что сказали, что не знаете, кто это такой, и при этом знаете его адрес!

— Верните мне эти деньги! — настойчиво потребовал я.

— У вас с головой не в порядке! Вы вправду думаете, что я верну вам эти деньги? Чтобы вы могли их тратить, как хотите? Нет уж!

— Но эти деньги мне не принадлежат!

— Вот это верно! Потому, что они принадлежат мне! Давайте, удачного дня… Ну, вы и артист… — насмешливо бросил он и захлопнул дверь.

Я так и стоял у входа; в глазах помутилось. Я чувствовал, как во мне растут, сплетаясь между собой, два совершенно непривычных мне чувства: страх и гнев. Я нюхом чуял угрозу. С учетом того, что я услышал от домовладельца, дела стали еще хуже. Кто-то стремится мне помочь, использовал обходные маневры, чтобы избежать моего отказа, общался с моими кредиторами, вламывался в мою частную жизнь. Словно речь шла больше не о желании помочь, а о намерении взять меня на содержание и тем самым приблизиться ко мне поближе.

Я зашел к Жошу и рассказал ему обо всем.

— Мне все меньше и меньше нравится эта история, — произнес он с обеспокоенным видом.

— Я вернул выплату, отправил назад перевод, и этот сумасшедший словно обиделся и попытался любым способом все-таки погасить мои расходы.

— Ты отправил запрос в почтовое отделение, адрес которого был на почтовом переводе? — спросил Жош.

— Пока еще нет, — смущенно признался я. — У меня голова была другим занята. И я к тому же решил, что мой отказ говорит сам за себя и все само собой закончится. Но теперь я это сделаю, потому что он явно ничего не понял.