Алексей Беляков - Пепел и песок

Романов поднимается с ложа, подходит к окну, распахивает его, смотрит вдаль. Простирает руку.

РОМАНОВ

О, как бы я хотел Россией править мудро, благородно. Стабильность — мой девиз. Чтоб Кремль стоял, и чтобы деньги были. Но самому — жить где-нибудь далече, без сует, неспешно, лучше бы у моря. Вставать к полудню, выходить к бассейну, где трапеза уже готова — яичница с беконом, сок сельдерея, кофе, сливки, что еще?

МИХАЛКОВ

Ну, тосты.

РОМАНОВ Нет, без шума! Без гостей, без пьянства русского, без тостов свинорылых!

МИХАЛКОВ Горячий хлеб я разумею.

РОМАНОВ Ах, да! Конечно. Тосты — с нежным слоем масла… Апотом — в зал тренажерный, и потом — на яхте. О, как мечтаю я о яхте, слышишь? Нет флота у Руси и моря толком нету.

МИХАЛКОВ Появятся! Не ты, мой государь, так внук твой флот построит!

РОМАНОВ Скажешь тоже — внук! И где он будет строить? На Волге? Круиз до Каспия, потом обратно? В компании бандитов из Тольятти?

МИХАЛКОВ Откуда, государь?

РОМАНОВ Тольятти… (задумчиво) Само вдруг сорвалось такое слово.

МИХАЛКОВ Италийское на слух.

РОМАНОВ Италия! О, море! Дольче вита! Короче, мой вердикт: сейчас живу, и море надо нынче. Куда Русь занесло, какая на хрен Волга? Ну почему мы не в Средиземноморье? Куда смотрели предки наши? Варягов слушали, придурки? А этот — Юрка Долгорукий? Все руки оторвать! Нашел себе местечко для девеломпента, на хрен. Что тут ему сдалось? От Киева подальше? Так двигал бы южней, туда, где Грузия, где море…

МИХАЛКОВ А знаешь, Государь… Есть у меня идея.

РОМАНОВ Опять проект? Дать миллион?

МИХАЛКОВ

Иное…

СЦЕНА ВТОРАЯ

Спустя некоторое время.

Романов и Михалков снова сидят на царском ложе. Романов обнимает Михалкова.

РОМАНОВ Так говоришь, тот городок зовется Канны?

МИХАЛКОВ Истинно глаголю!

РОМАНОВ И все там, говоришь, для сердца русского слилось?

МИХАЛКОВ

Да! Да! Представь лишь! Брег лазурный, виллы, по морю челн с блядями мчится, селебы знатные гуляют, игристы вина в небо ударяют, а небо, небо — все в алмазах.

РОМАНОВ

Искуситель! Дай-ка еще виски! Нет, постой! Ведь утром рано встреча с Патриархом.

МИХАЛКОВ Он обождет. Пока ты встать изволишь.

РОМАНОВ Тоже верно. Чай, в его санях сиденья с подогревом. Немецкой сборки сани, между прочим. Но что же Канны?

МИХАЛКОВ Твой трон туда пора перенести!

РОМАНОВ Ну ты тоже скажешь! Евросоюз возропщет.

МИХАЛКОВ Класть на них с прибором. Мы — богоносец, а они все лохи.

РОМАНОВ Признаться, сам давно так мыслю. Политкорректность клятая мешает ясно изъясняться. А бояре? Царь из Москвы, так тут же и замутят, посадят в Кремль Лжедмитрия опять или кого похуже.

МИХАЛКОВ У всех бояр давно недвижимость в Европе.

РОМАНОВ Ты лжешь! У Трубецких? Голицыных?

МИХАЛКОВ И Пушкиных.

РОМАНОВ Не ведал! Какие бездны открываешь…

МИХАЛКОВ (усмехнувшись) Всех встретишь там. Зато представь — воссядешь на крыльце, а по дорожке алой они к тебе — с поклонами, с дарами, с покаяньем.

РОМАНОВ (смеется) А я их сапогом! И шапкой закидаю Мономаха! (Задумывается.) Но если трон туда перенести, то как же править? Прикинь, дружок — где Русь и где Лазурный берег? Народ возропщет: а подать сюда царя!

МИХАЛКОВ Народ? Пустое! Он и не заметит. Будет жить, как прежде. Работать кое-как, пить горькую, по вечерам на торжище дивиться на любимых скоморохов — Цыкало с Урхантом. Давай вернемся к делу. На Лазурном бархатный сезон примерно с середины сентября…

РОМАНОВ А ляхов нет?

МИХАЛКОВ Ну разве что сантехники…

РОМАНОВ (смеясь) То любо!

МИХАЛКОВ Купим тебе виллу. На первой линии. И яхту.

РОМАНОВ А баблос откуда?

МИХАЛКОВ То, поверь, не царская забота. Купцов прижать — откроют сундуки в швейцарских банках. Продолжаю. Раз в год устроим гульбище…

РОМАНОВ Не надо!

МИХАЛКОВ Но важно нам для вящего пиара.

РОМАНОВ Не надо, говорю!

МИХАЛКОВ И назовем на лад романский — фестивалем.

РОМАНОВ Да на кой черт?

МИХАЛКОВ А чтобы в памяти потомков ты, Михаил, остался бы навеки. И славил бы тебя всяк летописец — не как тирана или самодержца…

РОМАНОВ Ну, продолжай!

МИХАЛКОВ А как Великого…

РОМАНОВ Не то.

МИХАЛКОВ

Ну, как Тишайшего…

РОМАНОВ

Сие не любо

МИХАЛКОВ Освободителя?

РОМАНОВ Уныло.

МИХАЛКОВ Да просто — как Лазурного царя!

РОМАНОВ (блаженно улыбаясь) Звучит, однако. Чарку! Выпьем! Но теперь — мартини! И, знаешь что? Зови меня — Мишель. Отныне.

Сценаристы смеются, подпрыгивают, хлопают в ладоши. Девушка в розовой майке подбегает, наклоняясь, целует меня в заскорузлую щеку:

— Вы наш кумир!

Теперь мне остается последний и решительный жест: подбросить вверх листы, чтоб под бризом кондиционеров они разлетелись на головы восторженных дураков.

Мою длань на пути к апогею останавливает женский вопль:

— Она утонула!

— Кто? — девушка в розовой майке смеется. — Кто там еще утонул?

Женщина с испуганным пурпурным бэджем, отнимает мою рукопись, проглатывает комок песка и произносит:

— Марк… эта ваша… с которой вы приехали… ее тело только что вытащили из моря. Марк, пойдемте со мной.

Поздним зимним вечером я возвращаюсь в свою смрадную будку. От Хташи я сбежал очень далеко, на другой конец вселенной, тут квартиры доступны вьетнамцам и прочим инопланетянам. Моя новая улица называется Таганрогская, где мог я еще оказаться? Даже мой дом почти такого же цвета желтой кладбищенской стены, как был в Таганроге.

Нужен титр? Голос за кадром? Я устал объяснять, что и когда происходит. Это было очень давно, за много веков до того, как волны Черного моря обрушили песочный замок, который построила Катуар.

Завтра с утра ко мне ворвется хозяйка квартиры (открывает своим ключом, без предупреждения) и голоском девочки из долины смерти скажет:

— Вы уже на два дня просрочили плату. И соседи жалуются, что вы очень стучите на своей машинке по ночам. Я хочу поискать другого жильца.

И тогда я достану конверт, который сейчас шуршит в сердечном клапане куртки, достану оттуда аванс за Бенкендорфа и отдам весь старухе. Так проживу еще месяц. Больше денег не будет.

«Извини, Бенкендорф оказался уже неактуален, — пропел сквозь табачную трубку Йорген. — Народ и без него возлюбил хороших парней из спецслужб. Но аванс тебе честно отдадут: ты же работал, ну?»

Надо искать другого жильца. А я не жилец. Бабушки нет, квартира в Таганроге свободна, можно стать санитаром в больнице и носить нимфам судна, тоже работа.

— Э, парень! Ты местный? — Белобровый злодей встает на пути.

— Нет, не местный. Извините, я спешу.

— А у нас в Люблино спешить не принято. Надо с местной братвой сперва пообщаться. А то — опаньки будет!