Татьяна Бонкомпаньи - Девушка из высшего общества

— Теперь все это не важно.

— Пожалуйста, не оставляй меня сегодня одну. Ты мне нужен, я люблю тебя. Скажи, что ты тоже меня любишь. Хотя бы скажи, что ты им не веришь.

— Если честно, я даже не знаю, чему верить, — наконец отозвался он и пошел по темной улице в сторону Парк-авеню, где собирался взять такси и поехать в двухэтажные апартаменты к родителям.

На следующее утро Лили проснулась в полном замешательстве. Встав с постели, она на мгновение подумала, что события прошлого вечера — просто ночной кошмар, но потом увидела на полу смятое, порванное платье и все вспомнила. Как один вечер может испортить жизнь! Морган и Кристиан выставили ее в неприглядном свете перед сливками нью-йоркского общества и, что самое страшное, перед собственным мужем. Сварив кофе, она набрала номер телефона Роберта и оставила ему сообщение с просьбой перезвонить как можно скорее.

Лили вошла в детскую, залитую утренним солнцем, достала малыша из кроватки и понесла на кухню. Уилл принялся засовывать ей в рот пухлые пальчики, и она не сопротивлялась. На кухне она дала ему бутылочку с молочной смесью и вернулась в гостиную.

Телефон зазвонил, когда она меняла подгузник. В надежде, что это Роберт, она схватила трубку.

— Мужайся, — раздался невеселый голос Эллисон.

— Что на этот раз?

— Может, я приеду и расскажу?

— Нет, просто скажи, в чем дело, — попросила Лили. Страх сковал ей горло. Она попыталась сделать глубокий вдох. — Что еще могло произойти?

— Вчера днем Эмили Лейберуоллер покончила с собой.

Перед глазами Лили тут же возникла комната Эмили и грустные стеклянные глаза плюшевого медведя на комоде.

— Нет, это невозможно. Скажи, что это неправда.

— В сегодняшней «Пост» статья о ее самоубийстве, — после паузы сообщила Эллисон. — Я полагаю, ты еще не видела репортажа «Шестой страницы» о вчерашнем происшествии на благотворительном балу.

— О черт. Обо мне, да?

— После твоего ухода только и разговоров было, что о вашей с Морган ссоре. Это ведь неправда, что ты ударила Кристиана на вечеринке в ювелирном бутике?

Пожаловавшись, что Кристиан уже очень давно донимал ее звонками, Лили рассказала подруге правду.

— У меня есть распечатка с телефонной станции, — сказала она. — Как думаешь, может, отправить ее в «Пост»?

— Нет, тогда они еще больше раздуют эту новость. Кроме того, все знают, что Кристиан настоящий кобель. В прошлом году он изредка трахал агента по рекламе из «Гуччи» — она вроде бы только что закончила колледж — и хвастался своими подвигами в сауне теннисного клуба. Какое унижение для бедняжки. Но были и другие, кто пострадал от него еще больше! Пару лет назад ходили слухи, что по четвергам вечером Кристиан встречается с какой-то девушкой в отеле «Карлайл». Я хочу сказать, что он мог бы выбрать чуть менее популярное место, как считаешь?

— Кто она? Что за девушка? — спросила Лили. Если у Кристиана репутация распутника, ее версия не покажется такой уж невероятной.

— Лара Бэннер.

— Кто?

— Именно она. Лара уехала из города, как только он прекратил с ней встречаться. Мне кажется, она обосновалась в Лос-Анджелесе и работает закупщиком у Фреда Сегала или еще где-то. Когда-то ее фотографии тоже были на всех обложках, а потом вдруг ей перестали предлагать наряды и приглашать на вечеринки. А если она появлялась в свете, фотографы игнорировали ее. Лара не могла попасть в «Бунгало» или «Маки» даже летом в субботу вечером. За всем этим стояла Морган. Она выгнала бедную девушку из организационных комитетов всех благотворительных фондов и, можно сказать, испортила ей жизнь.

— Она и мне угрожала, когда требовала, чтобы я поехала домой и сменила платье.

— Да, я как раз хотела спросить, о чем ты думала вчера, когда одевалась? Все знают, что серебристо-серый — ее цвет.

— А ты понимаешь, как нелепо это звучит? Кроме того, именно Кира уговорила меня выбрать платье, которое, кстати, теперь безнадежно испорчено.

— Кира просто обвела тебя вокруг пальца. Все знают, что она ненавидит Морган, потому что та плохо с ней обращается. Но Кира ничего не может с этим поделать, потому что ее работа состоит в том, чтобы одевать Морган на крупные мероприятия в платья от Ортензии де ла Рейна. Так что она не придумала ничего лучше, чем использовать тебя как пешку в своей игре против Морган.

— Знаешь что? Похоже, все это сейчас уже не важно. — Лили услышала щелчок на линии. Кто-то звонит Эллисон, и, возможно, этот человек совсем по-другому воспринимает «новость дня». — Ответь на звонок, а мне нужно сходить за газетой, — сказала она.

— Дай знать, если я смогу что-то для тебя сделать. В любое время дня и ночи, — пообещала Эллисон и повесила трубку.

В газетном киоске Лили купила свежий номер «Пост». Совсем крошечная заметка о самоубийстве Эмили располагалась между материалом о маленьком ребенке, упавшем с лестницы в Бруклине, и полицейской облаве на проституток в Бронксе. Эмили не понравилось бы такое соседство. Она всю жизнь только и делала, что пыталась попасть на «Шестую страницу», но даже после смерти не удостоилась этого.

Лили прочитала заметку. По данным полиции, Эмили приняла снотворное и обезболивающие препараты, пока ее мать была на турнире по бриджу на Пятьдесят седьмой улице, всего в пятнадцати кварталах от дома. Когда миссис Лейберуоллер вернулась, то обнаружила дочь на кровати без сознания и вызвала бригаду врачей, но они оказались бессильны. Смерть девушки была зафиксирована в госпитале «Ленокс-хилл». Похороны состоятся утром во вторник. Среди родственников Эмили газета называла ее младшего брата — студента третьего курса Миддлберийского колледжа в Вермонте, а также родителей. Закрыв газету, Лили убрала ее в сумку с запасными подгузниками.

Вернувшись домой, она укачала Уилла. Все это время ее терзала мысль о том, какое огромное несчастье случилось в семье Лейберуоллер. В своей статье она не написала об Эмили ничего плохого, и все же девушка не смогла пережить, что ее одиночество и борьба за место в обществе были выставлены на всеобщее обозрение, — ее самолюбие оказалось слишком хрупким для этого. Лили закрыла глаза и представила, как миссис Лейберуоллер обнаружила безжизненное тело дочери на кровати, а рядом, на розовом половике, — рассыпанные маленькие таблетки и пустые упаковки от лекарств.

С неохотой она перенесла малыша в кроватку. Лили могла бы просидеть так, с Уиллом на руках, сколько угодно, но знала, что ему лучше спится в собственной кроватке. В холле, вспомнив, что Эллисон еще упоминала про статью на «Шестой странице», Лили достала из сумки «Пост». И хотя ее унижение на глазах у всех, сейчас, после смерти Эмили, почти ничего не значило, нужно был прочитать статью, чтобы знать, как она может повлиять на работу Роберта.