Мария Свешникова - Небо № 7

— Что еще сказала твоя гадалка?

— Чтобы я избегала сквозняков и черных кошек! Да ничего особенного — как и всем, слезы, любовь и неприятности.

— Судя по тебе, последние два слова ты считаешь синонимами.

— Откуда мне знать — я никогда ничего не любила. Кроме как залить моцареллу оливковым маслом, посыпать базиликом и макать туда черный хлеб.

— А ты забавная.

— Да я на полставки в цирке подрабатываю и в труппе Регины Дубовицкой. Кстати, почему ты трезв?

— Ну не знаю. А ты думала, что если гостиница, то обязательно шлюхи, шампанское и горы кокаина!

— Что-то вроде того.

— Проститутки были вчера. Две.

Я молчала. Старалась не смотреть на него косо.

Он мне ничего не должен.

Тем более верности.

— Я к ним, если честно, очень уважительно отношусь, ну по крайней мере не испытываю ни чувства брезгливости, ни отвращения. Они ведут честную игру, — он продолжал свой монолог.

Я молчала. Старалась держать свои шары, чтобы те не вылетели из орбит.

— Знаешь, как состоялось мое первое знакомство с проститутками? Кстати, здесь же, лет двадцать назад. Тут проходила какая-то конференция, на которую нас с классом отправили. Денег было мало — в классе девятом учились, мы с Серегой, — сказал он, подразумевая, что я просто обязана знать, кто такой Серега. — Купили пачку сигарет, и все, денег у нас не осталось. После первых же слов выступающих мы свинтили в бар. Тогда тут все было по-другому, не было ни официантов, ни меню… Мы сели за один из столиков, закурили, смотрели вокруг — за соседним столом сидели две проститутки и пили коктейли какие-то в стаканах, не помню уже — ну может, водка с газировкой, может, амаретто с соком — тогда других не было. Они ушли, не допив коктейли. Мы сели и допили их коктейли — нам было безумно интересно.

— Фу! — я поморщилась от мысли, что буду допивать за кем-то незнакомым коктейль.

— Что ты морщишься — скажи еще, что никогда не докуривала бычок.

— Нет.

— Ты должна обязательно попробовать.

— И это мне говорит человек, у которого часы стоят больше, чем полгода моего обучения в Лондоне?

Он улыбнулся, как будто знал, что я начну рассказывать что-то про себя.

— Ну так вот, дослушай мою историю… Мы сидели пили эти коктейли, и это увидели те девушки, не люблю называть их проститутками, для меня они все равно девушки, я их уважаю. Вернулись и подсели к нам, начали болтать. Так мы с ними просидели и проговорили почти час, они показались нам абсолютно адекватными. А мне было так интересно — я до этого их только в фильмах видел, что не выдержал и говорю: «Можно я вас потрогаю»…

— Ужас…

— Ну да…

— А дальше что было?

— А дальше вышла классная руководительница и был страшнейший скандал. Все по сценарию.

— Зачем ты мне рассказываешь все это?

— Да не обращай внимания, просто давлю на твои больные точки, чтобы ты призналась, кто ты.

— Я Маша.

— Ты же говорила, что Света. — Он улыбался.

— Да, но потом же я тебе сказала правду. И потом, что зависит от имени?

— Ровным счетом ничего.

— Я недавно вернулась из Лондона — училась там в Королевской академии Изящных искусств на сценаристку.

— У меня у подруги соседки по даче дочка тоже в Лондоне училась. А ты уже закончила?

— Нет, просто вернулась по семейным обстоятельствам.

— А молодой человек у тебя живет там или здесь?

— У меня нет ни молодого, ни человека.

— Да врешь ты все.

— Стала бы я сбегать к малознакомому мужчине посреди ночи, если бы у меня был молодой человек.

— Ко мне бы стала.

Я улыбнулась.

— Еще скажи, что я не прав! — Макс не мог не добавить нечто подобное.

— Ладно, я, наверное, поеду!

Надо сматывать удочки, пока я не влюбилась.

— Ты же не хочешь уезжать! Но заметь, я тебя не держу.

Макс встал проводить меня до двери, я уже взяла с кресла сумку, как застыла на минутку. Ощутила объятия позади.

И осталась до утра понедельника.

В целом мы ничего не делали, первую ночь мы вообще просмотрели national geographic — действительно человеческий фильм о шимпанзе. А вам известно, что если они до семи лет не научатся колоть орехи, то уже никогда не смогут освоить этот навык? В фильме были удивительные кадры, как попала одна шимпанзе-умеха в племя — и вокруг нее собрались мелкие шимпанзята и с восторгом наблюдали за происходящим. Они научатся.

И я обязательно научусь.

— Из-за чего вы с Никой расстались?

— А с чего ты взяла, что мы расстались?

— Оставить квартиру, проводить выходные в гостинице — разве это не расстались?

— Нет, мы всегда вместе. Мы очень близкие люди! Просто мы не живем вместе, и все это также не значит, что мы не можем любить кого-то еще. Просто мы дали друг другу то, что должны.

— А кто от кого ушел?

— Мы не уходили друг от друга, просто перешли на другую стадию отношений. И более того, если у нас с тобой завяжется роман и она позвонит с просьбой о помощи, я всегда помчусь к ней. Во многих вопросах она всегда будет на первом плане.

— А у нас с тобой может завязаться роман? — все, что было сказано после слова «роман», я прослушала.

— Да он у нас с тобой и так завязывается. Вопрос, надолго ли, но это жизнь покажет. И угораздило же тебя сесть тогда ко мне в машину.

— В смысле?

— Да сволочь я, и радостных от появления меня в их жизни девушек я еще не видел.

— Ну я рада!

— Это ты пока так говоришь. Мы с Никой через такое прошли — ты представляешь, у меня первые месяцы на нее не вставал. Это кошмар был, я по врачам бегал, здоров как бык, любую выебать мог, но только не ее. Синдром Мадонны. Не мог и все. Потом все наладилось, но это кошмар был, а она ждала. Любила меня.

Меня всю передернуло.

— Ты ей изменял?

— Изменял, конечно, очень много изменял.

— Она знала?

— Но чувствами же я ей не изменял, а тешить себя иллюзиями, что есть верные мужчины, достаточно глупо.

— Эй, мне двадцать лет! Сделай скидку на возраст!

— Скидки делают только на уцененный товар, а ты себя, надеюсь, таковым не должна считать!

— Иногда мне кажется, что тебе не нужен никто рядом!

— Иногда мне и не нужен! Но это не значит, что я не испытываю к людям теплых чувств. Мне уже нужен не иногда, а на полное время.

Мне все время казалось, что он не воспринимает меня всерьез. И я прекрасно понимала, что для него я — времяпрепровождение, а он — быть может, первая любовь. Знаю, что это чувство должно случаться с человеком лет в шестнадцать и по идее должно вести к смерти, как Ромео и Джульетту, но в Москве все вечно не как у людей.

И это был первый день, когда моя мечта не носила характер билета на первый же рейс до Туманного Альбиона.

— Тебе понравился секс со мной? — спросил он меня в лоб.

— Да, конечно.