Марк Леви - Первый день

— Но ты ведь сам сказал, уже вечереет, еще час — и солнце скроется за горизонтом. Кроме того, я не вижу вокруг ни души, — убеждала меня Кейра, которую любые запреты только забавляли.

После вчерашних страшных событий мы имели право немного развлечься. Ведь не каждый день в нас стреляют. Я повернул руль и съехал на узкую дорогу, ведущую к площадке, на которой возвышались древние камни. Нам преградила путь изгородь из железной проволоки. Я выключил мотор, Кейра вышла из машины и пересекла пустынную автостоянку.

— Иди сюда, тут пролезть проще простого, — радостно окликнула она меня.

Надо было просто опуститься па землю и проползти под проволокой. Опасаясь, как бы при нашем вторжении не сработала сигнализация, я огляделся, но не заметил ни камер наблюдения, ни какого-либо другого подобного устройства. В любом случае у меня не осталось времени на раздумье: Кейра ждала меня с другой стороны ограды.

Стоунхендж произвел на меня еще более сильное впечатление, чем я ожидал. Первый, наружный пояс дольменов представлял собой круг диаметром сто десять метров. Какое волшебство помогло людям того времени построить такое сооружение? Вокруг нас раскинулась плоская равнина — ни единого валуна, ни единой скалы. Каждый дольмен внешнего периметра весил, судя по всему, несколько десятков тонн. Как же древние строители втащили туда эти камни, как взгромоздили их друг на друга?

— Диаметр второго круга составляет девяносто восемь метров, — сказала Кейра. — Он был размечен при помощи веревки, что по тем временам почти невероятно. Третье кольцо состоит из пятидесяти шести камер, названных «лунками Обри» [16] По имени английского писателя, историка и археолога Джона Обри (1626–1697), который первым произвел научное обследование Стоунхенджа во второй половине XVII века. ; все они устроены на равном расстоянии одна от другой. В них нашли древесный уголь и обугленные останки, и это позволяет сделать вывод, что эти камеры использовались для кремации. Что-то вроде места для совершения погребальных обрядов.

Я не мог прийти в себя от изумления:

— Откуда ты все это знаешь?

— Я же археолог, а не молочница, в противном случае я рассказала бы тебе, как из молока получается сыр.

— И твоя эрудиция охватывает все места раскопок в мире?

— Ну, Эдриен, это ведь все-таки Стоунхендж! Это проходят в школе.

— И ты помнишь все, чему тебя учили в школе?

— Нет, но то, что минуту назад прочла на табличке, помню хорошо. Кстати, она прямо за мной. Вот так, я тебя надула.

Мы пошли дальше, к центру монументального комплекса, и пересекли круг из синих камней. Позже я узнал, что первоначально он состоял из семидесяти пяти глыб голубоватого песчаника — из семидесяти пяти огромных камней, самый крупный из которых весил пятьдесят тонн. Из камней был собран гигантский остов, но как установили вертикальный опорный камень и как уложили перекрытия? В молчании мы любовались этим сказочным чудом. Солнце садилось за горизонт, испуская лучи, проходившие сквозь каменные портики. И вдруг дольмен, расположенный в самом центре, начал искриться. Длилось это всего мгновение, сияние было невероятное.

— Некоторые считают, что Стоунхендж построили друиды, — сказала Кейра.

Я вспомнил, что когда-то читал несколько статей в научно-популярных журналах. Стоунхендж разжигал любопытство во многих умах, по поводу его постройки выдвигалось множество разных теорий, от самых безумных до самых взвешенных. Но какая из них самая правдивая? И вот уже наступил двадцать первый век, то есть прошло около четырех тысяч восьмисот лет с того времени, как началась постройка этого памятника, сорок восемь веков с тех нор, как появились первые насыпи, — но никто так и не сумел объяснить, для чего предназначалось это сооружение. Зачем люди, жившие здесь в давние времена, вложили столько сил в эту постройку? Скольким из них пришлось ради нее пожертвовать жизнью?

— Некоторые полагают, что камни расставлены здесь для того, чтобы с их помощью производить астрономические расчеты. Расположение каменных глыб позволяло определить время зимнего и летнего солнцестояния.

— Как при помощи диска из Небры? — спросила Кейра.

— Да, как при помощи диска из Небры, только значительно больших размеров, — задумчиво ответил я.

Она стала пристально вглядываться в небо. В тот вечер звезды скрылись за тучами, с моря заходили сплошные дождевые облака. Она резко повернулась ко мне:

— Ты можешь повторить мне последние слова священника?

— Я только начал их забывать. Ты уверена, что хочешь вернуться к этой теме?

Она мне не ответила и правильно сделала: я только взглянул ей в лицо и сразу узнал особое, только ей присущее выражение упорства.

— Он говорил о спрятанных пирамидах, о другом тексте, о ком-то, кого не нужно будить… если мы поймем. Но что мы должны понять, я не знаю!

— Треугольники и пирамиды — они ведь похожи, разве не так? — воскликнула Кейра.

— С геометрической точки зрения — несомненно.

— Л о пирамидах разве не говорят, что они связаны со звездами?

— Конечно, что касается пирамид майя, то они говорят о храме Луны и храме Солнца. Ты же археолог, ты должна знать это лучше меня.

— Но пирамиды майя не спрятаны, они на виду, — медленно произнесла она.

— На свете много мест раскопок, которые — по праву или по ошибке — считаются астрономическими объектами. Может быть, Стоуихендж был чем-то вроде гигантского диска из Небры, но его форма вовсе не пирамидальная. Осталось всего-навсего узнать, где находятся те пирамиды, которые еще не найдены.

— Я смогу ответить на твой вопрос, когда люди перекопают все пустыни, когда изучат все непроходимые джунгли и исследуют дно океанов.

Небо пронзила яркая вспышка, а через несколько секунд прогремел гром.

— У тебя есть зонтик? — спросила Кейра.

— Нет.

— Тем лучше.

Мадрид

В конце дня в аэропорту Барахас приземлился частный самолет. Он встал на отведенное ему место на стоянке. Вакерс с непроницаемым видом первым спустился по трапу. Присоединившийся к нему в Риме Лоренцо шел следом, сэр Эштон появился последним. У выхода из зала для особо важных персон их ждал лимузин. Машина доставила их в центр города. Они вошли в одну из двух наклонных башен, именуемых «Воротами Европы».

Исабель Маркес — Мадрид — встретила их в просторном зале с плотно занавешенными окнами.

— Берлин и Бостон присоединятся к нам немного позже, а Москва и Рио должны появиться с минуты на минуту, они задержались из-за неблагоприятных погодных условий.

— Нас тоже изрядно болтало, — сообщил сэр Эштон.

Он подошел к консоли, где стоял поднос с прохладительными напитками, и налил себе полный стакан воды.