Дороти Л. Сэйерс Array - Человек, рожденный на Царство. Статьи и эссе

Иудеи - обычные люди, не фарисеи, не священники. Любят поглазеть на всякие чудеса, вообще поразвлечься, пока это не опасно; сами же по себе — консервативны и прозаичны.

Сцена I

Е в а н г е л и с т. Тогда Иисус созвал двенадцать апостолов и дал им власть изгонять бесов и лечить болезни. И послал их по двое проповедовать Божье Царство и исцелять больных. И сказал:

И и с у с. Ничего с собой не берите — ни денег, ни еды, ни лишней одежды, только посох. Когда придете в селенье или город, попросите ночлега у хороших людей и у них оставайтесь. Если же вас не примут или не станут слушать, отряхните с ног пыль этих мест и предоставьте их Божьему суду. Никого не бойтесь — Бог, пекущийся о мелких птицах, присмотрит за вами. Помните, вы — не сами по себе: принимающий вас Меня принимает, а принимающий Меня принимает Бога, Который Меня послал.

Е в а н г е л и с т. Они пошли — и шли по селеньям, исцеляя, проповедуя Весть.

Б а р у х. Поразительная история! И говоришь ты хорошо. Эй, жена! Налей гостю.

И у д а. Спасибо, хозяйка, не надо.

Б а р у х. Ну, один разок! После такого дня… А, Филипп?

Ф и л и п п. Да, простите?

И у д а. Филипп клюет носом.

Ф и л и п п. Нет, что ты!

Б а р у х. За весь вечер ни слова не сказал.

Ж е н а. Устал он, бедный! Ему бы молочка — и в постель.

Ф и л и п п. Спасибо, молока я выпью.

Ж е н а. Еще бы! Пей, милый, пей. Тебе не худо?

Ф и л и п п. Нет, нет. Мне хорошо, не беспокойтесь.

И у д а. У нас был тяжелый день. Он впервые исцелил человека. Принесли женщину, одержимую…

Б а р у х. Ты ее знаешь. Бедная Эсфирь.

Ж е н а. Эсфирь! И ты ее вылечил? Ах, жаль, не видела! Я думала, она совсем плоха.

Б а р у х. Все так думали.

Ж е н а. Как же это ты, а? Такой молодой…

Ф и л и п п. Не знаю. Да я ничего и не делал. Это Учитель.

И у д а. Филипп — лишь орудие Божье, как и мы все.

Ф и л и п п. Да, наверное, это Бог. И уж точно — Иисус.

Ж е н а. Все равно расскажи.

Ф и л и п п. Принесли ее родители и спрашивают, не исцелим ли. Я их очень пожалел, а что делать — не знаю… Конечно, Иисус дал нам власть исцеления, но я думал, что это не мне. Скорей уж Иуда исцелил бы, а я бы учился… Я на тебя все поглядывал, но ты был занят, отвечал на всякие вопросы. Родители стоят, ждут, и я стою, как дурак. Ну, что‑то делать надо, я и помолился, возложил на нее руки. Только тронул — она как забилась, как завыла! Я ее схватил…

И у д а. Эти одержимые очень сильны.

Б а р у х. Видно, могучий бес.

Ф и л и п п. Ну, я тоже сильный, держу ее, а что делать — не знаю. Подумал было:"Не гожусь я для этого", — и тут как озарило! Я крикнул:"Именем Иисуса Помазанника!"Вы просто не поверите…

Ж е н а. Поверим, поверим, говори.

Ф и л и п п. Мне казалось, что меня кто‑то держит, прижимает к ней мои руки. Я просто вжался ей в плечи, кости чувствую. Она кричит, визжит, меня укусила — и вдруг я слышу голос, вроде бы мой, но не мой… а что он сказал, не знаю.

И у д а. Ты сказал:"Бес, затихни и выйди из нее!"Я просто удивился. Совсем как Учитель.

Ф и л и п п. Это и был Его голос.

И у д а. Когда Филипп заговорил, она перестала бороться. Постояла–постояла и заплакала. Потом поняла, что все на нее смотрят, и говорит:"Мама, что случилось? Уведи меня". Тихо так, ласково, совсем здоровая…

Ж е н а. Ну и ну! Ты, наверное, гордился.

Ф и л и п п. Куда там! Я еле стоял. Колени дрожат, кости ломит, сам весь мокрый. Как будто выпотрошили… Вот он, Иуда, очень хорошо держался. Вышел между мной и толпой, все объяснил. А я сижу, отдуваюсь… Иуда, как ты думаешь, когда Иисус исцеляет, Он тоже так выматывается?

И у д а. Тогда бы Он не исцелял по двадцать, по тридцать человек в день. У Него силы много.

Ф и л и п п. А все‑таки что‑то с Ним бывает. Помнишь, в Тивериаде? Жуткая толпа, мы идем, и тут Он встал и спрашивает:"Кто Меня коснулся?"Симон — знаешь, как это он, по–простецки — говорит:"Ну, Учитель, Ты скажешь! Да нас со всех сторон сдавили!"А Иисус Свое:"Кто‑то Меня держит". Так и вышло, одна больная женщина ухватилась Ему за эти кисти. Исцелилась, да. А мы потом пристали как да что, и Он объяснил:"Я почувствовал, что из Меня исходит сила". Тогда я не понял, теперь вот — знаю. Вообще‑то не совсем… У Него сила ушла, у меня — пришла и вышла. Прямо не пойму, что и делать…

И у д а. Другой раз будет легче.

Ф и л и п п. Да, наверное. Главное, не мешать, чтобы она пришла, а не протолкалась. Наверное, я чересчур испугался. А ты б испугался?

И у д а. Очень может быть. Вот что, ты и теперь не волнуйся. Тебе надо отдохнуть.

Б а р у х. А то завтра ничего не сможешь. Шутка ли, такое дело!

Ф и л и п п. То есть, иди поспи. Да, ты прав, я устал… Спокойной вам ночи. Спасибо за приют и ласку.

Б а р у х. Всегда рады! Жена, покажи, где постель.

И у д а. Спокойной ночи, Филипп. Я еще полчасика посижу, а ты смотри спи!

Филипп (из‑за двери). Спокойной ночи, Иуда!

Б а р у х. Ну, Иуда Искариот, теперь, когда твой чудотворец ушел…

И у д а…. самое время поговорить о политике. Так я и думал.

Б а р у х. Ты меня узнал?

И у д а. Еще бы! Примерно год прошел, как мы встречались. Иоанн крестил тогда у Нижнего Брода. Ты хотел узнать, призывает ли он к мятежу, а если призывает…

Б а р у х…. можно ли рассчитывать на тебя. Когда я увидел вас с Филиппом, я понял: это — перст Божий.

И у д а. Признавай этот перст во всем, так вернее. Вот если бы еще разглядеть, куда он указывает!.. Тогда я сказал что не могу поручиться за Иоанна.

Б а р у х. Иоанн умер. Твой Иисус — вроде бы не совсем такой же.

И у д а. Совсем не такой.

Б а р у х. А какой? Скажи мне честно, кто Он?

И у д а. Если верить людям, Мессия, Помазанник, Который спасет Израиль, — если Израиль хочет спасения.

Б а р у х. Прекрасно. Допустим, Он — Мессия. Но какой? Кто Он — политик, безумец, пророк, религиозный гений? Как к Нему подобраться?

И у д а. Он не из тех, кем можно управлять.

Б а р у х. Оставь! У каждого есть слабое место… Ладно, хватит слов, выложим на стол карты. Сила у Него есть, ничего не скажешь. Но если никто Им не займется, Он кончит хуже Иоанна. Священники и фарисеи сломают Его, как соломинку, если Он спровоцирует нелады с Римом. Они только и ждут, чтобы Он оступился, лизоблюды поганые. Неосторожное слово, опасный намек, что‑нибудь про императора — и все! Ловушка захлопнется. Церковь и кесарь прикончат израильского Мессию. Как же спасется Израиль?

И у д а. Он не спасется, если не…

Б а р у х. Вот! Вот!"Если не…"Сколько раз я это слышал! Ты знаешь, что прибавляю я сам.

И у д а. Знаю, не знаю, а скажи.

Б а р у х. Если не будет восстания, и такого, чтобы за ним стояли организация и сила — наша сила, наша организация. Партия — готова. Нужен только лидер, демагог, который воспламенит воображение масс. Мозги — еще не все. Надо воззвать к эмоциям, чтобы эти рабы, эти крестьяне очнулись от спячки. Надо дать им то, за что они станут бороться и будут рады умереть.