Анна Мосьпанов - Круглые кубики

Перед выходом Витька позвонил нам. Трубку снял муж.

– Миха, а Мика спит? – Витьке не терпелось немедленно поделиться возникшей идеей.

– Мика не спит. Привет, Витюш! – обрадовался муж. – Чего не звонил давно? Чего возбужденный такой? Случилось что?

– Случилось, случилось, я тебе потом расскажу. Дай Мику скорей, я опаздываю на кладбище, – тараторил Витька. – Там без меня могут начать.

Муж охнул и молча протянул трубку мне. Выражение лица у него было совершенно непроницаемое.

– Мика, здорово! Жаль, тебя с нами нет. Я на кладбище опаздываю, – услышала я знакомый Витькин речитатив.

– Куда-куда ты опаздываешь?! Туда, насколько я знаю, все вовремя приходят. А некоторые даже раньше срока, без очереди. – По голосу брата было понятно, что все живы, но ощущение от разговора складывалось очень и очень странное.

– Мы собираемся попробовать вызвать духов. Вуду, слыхала о таком? Ну все, Мик, я побежал, потом позвоню и расскажу все в подробностях. Круто будет! Я уже предвкушаю.

И, не дав мне ответить, Витька отключился.

– Засекай время, – пробормотал муж, отвлекаясь от медицинского журнала. Он весь вечер готовился к какому-то важному докладу, и Витькин звонок выбил его из колеи. – Часа через полтора эти храбрецы будут звонить сюда снова с просьбой выписать им что-нибудь успокоительное. Чтобы по ночам спать могли после встречи с прекрасным.

– Под прекрасным ты понимаешь вуду?

– Увидишь, – загадочно хмыкнул муж и углубился в чтение.

Все произошедшее после Витька пересказал нам ровно через два часа. У него зуб на зуб не попадал, его трясло и колотило. Муж заперся в ванной и долго-долго о чем-то беседовал с моим перепуганным насмерть героем-дизайнером и его товарищами. Закончив разговор, вышел ко мне и пробормотал:

– Поубивал бы уродов!

– Кого, дорогой? Витьку с Ревазиком? Славу? Глеба? Кого?

– Да всех! – рявкнул супруг. – Нельзя, понимаешь, нельзя так измываться над психикой. Не умеешь – не берись. Еле вывел их из этого состояния. По очереди с каждым говорил.

– Я думала, ты с Витькой только. Остальные что, тоже невменяемы?

– Ну, положим, вменяемыми они никогда и не были. Брат-то твой – точно. Впрочем, это у вас семейное. – И погладил меня по плечу. – Ладно, рассказать тебе, что у них там случилось?

И он пересказал мне в красках Витькин полубезумный монолог.

Оказывается, после звонка нам ребята хлебнули, как водится, для храбрости, взяли с собой все причиндалы – а ямаец приволок с собой в Лондон целый арсенал магических предметов – и отправились на кладбище. Уселись в кружок и предались, с позволения сказать, отправлению религиозного культа. Парнишка с Ямайки предупреждал, что будет страшно и что могут возникнуть слуховые и оптические галлюцинации, но его заверили, что наших не сломить! Люди, приехавшие с одной шестой части суши, ничего не боятся. «Ну-ну, поглядим», – кивнул ямаец и приступил к ритуалу.

И вот в самый ответственный момент все шестеро одновременно увидели, как вдоль одной из кладбищенских дорожек несутся огромные черные тени. Одному из мальчишек показалось, что это были волки. Другому – что это какие-то огромные птицы. Несущееся черное нечто сопровождало свое движение неприятным свистящим звуком.

Первым сбежал чернокожий любитель вуду. Только ладошки белые сверкали. К слову, ни в тот вечер, ни позже его никто не видел. К ребятам он больше не заходил, а они его благоразумно не искали.

Вслед за ямайцем на крейсерской скорости уносились, не разбирая дороги, новоявленные лондонцы. Что это было, они в тот момент так и не поняли. Выдвинули, правда, версию, что это могли быть кладбищенские собаки. Хотя какие там собаки ночью, если днем их сроду никто не видел? А может быть, это действительно была какая-то жуткая массовая галлюцинация.

Прибежав домой, несчастные долго не могли попасть ключом в замочную скважину. Открыв наконец дверь, влетели на второй этаж и забаррикадировались в одной из спален, приставив к двери колченогое кресло. Вдруг вспомнили, что в спальне нет ни глотка воды. Долго спорили, кто пойдет вниз, чтобы принести пару бутылок. В конце концов Реваз вызвал огонь на себя. Бегом туда-обратно, снова в спальню, закрыть дверь, придвинуть кресло… Можно выдыхать. После этого позвонили нам. Спали они в ту ночь все вместе. Впятером на двухспальной кровати, тесно прижавшись друг к другу. Пять здоровых лбов. Выпускники университета. Дизайнеры. Любители острых ощущений.

Больше экспериментов не повторяли и через некоторое время наконец съехали из странного района, где по кладбищу носятся черные чудовища и ночью раздается стук из заброшенного дома…

К сожалению, с переездом в новый дом финансовые проблемы ребят не исчезли. Жить, конечно, стало чуть-чуть полегче – они уже освоились в большом городе, прекрасно знали что почем, но постоянного заработка все равно не было. Они подрабатывали то там, то тут, бегали, как и раньше, по агентствам с огромными папками с эскизами, уговаривали дать им шанс. Но шанса все не было и не было. Зато было весело. Реваз по-прежнему читал стихи, Слава рисовал эскизы невероятных колец, которые он когда-нибудь обязательно создаст, а Витя, Глеб и Арам – в компании царил полный интернационал – по-прежнему делали вид, что проблем не существует. Не беда, что за последний год ни одного из них не пригласили ни на одно собеседование, не беда, что ни одна фирма не захотела взять их хотя бы на практику. Стучащемуся – да откроется.

А еще было желание во что бы то ни стало самостоятельно достичь успеха. Настоящего, осязаемого успеха. Не зависеть от родителей и от случайного заработка. И, конечно же, попробовать «красивую жизнь». Как же без этого?

Впоследствии все так и получилось – успех пришел к каждому. И успех, и достаток, и популярность, и статус.

Тонкошеий Слава спустя годы превратился в популярного дизайнера ювелирных украшений с клиентурой в Лос-Анджелесе и по всему Западному побережью Соединенных Штатов. Реваз с Виктором и Глебом создали небольшое, но вполне успешное агентство по дизайну интерьеров, известное далеко за пределами Лондона, а Арам ушел на театральные подмостки и занимался сценографией мюзиклов. И сбылось все, о чем мечталось в обшарпанном мрачном доме со скрипучими ступеньками на окраине английской столицы. Сбылось. Но много позже, через пот, через беды, через поражения и обиды.

А тогда ребята об этом даже помыслить не могли. Тогда было очень трудно, и они хватались за любую возможность подзаработать. При этом им хотелось все попробовать, совершенно отсутствовало чувство опасности, зато уверенности в себе и в том, что весь мир лежит у их ног, было в избытке.