Денис Осокин - Овсянки (сборник)

мы знаем человека — уехавшего в ганновер — который в студенческие годы часами ждал ольгу в волжском городе к. он ждал ее очень сильно. очень правильно. именно так ольгу и нужно ждать! дожидался — но не всякий раз. когда дожидался — ходил рядом молча. а как говорить?! — если ольга рядом, если он ее только что ждал, если они гуляют, заходят в пиццерии!.. ольге стало с ним скучно — и она от него ушла. ничего страшного. но на каждом месте его ожидания неплохо бы было развесить таблички:

осеннее ожидание ольги

зимнее ожидание ольги

летнее… и весеннее…

чтобы город к. стал самым первым в мире общепризнанным городом ожидания ольги . такой статус принес бы горожанам много добра! но в городе к. с того времени несколько раз поменялась власть: все почти позабыто — дома почти все снесены.

а ольги ходят — их много — их ждут. мы тоже от радости плачем. мы знаем об этом несложном способе делать свет — при помощи ольги и собственного ожидания.

вот она — настоящая доступная магия — тонкая, дымчато-золотая. когда мы ждали ольгу в варшаве — шопен приходил в костел святого креста за сердцем, и анна герман была жива. ольга не зашла в тот день в наше общежитие — зато явились они — на приготовленный для ольги торт. когда торт был съеден — пан юлек тувим неожиданно влез в окно — читал нам ‘цыганскую библию’ и ‘золотую легенду’. мы посидели очень хорошо. а потом позвонила ольга — извинилась — сказала что придет завтра — и пришла.

когда мы ждали ольгу в алатыре — река алатырь открывала каждому кто был рядом все свои знания, учила языкам. мы прождали тогда около получаса — и знаем теперь чувашский и оба мордовских языка. умеем лечить бесплодие с помощью рябины.

когда мы ждали ольгу в москве — неживое небо столицы становилось небом печорского севера в августе-сентябре: текло над затылками — играя с ними — меняясь радуясь каждый миг. чередуя фигуры свежести — одна другой невозможнее, лучше! гуси тянулись гулкими поясами — скручиваясь то и дело в буквы двух слов: ожидание ольги.

ожидание ольги так видно! этот человек ждет ольгу. — всегда можно с легкостью заметить и сказать. ага! — с арзамасской улицы потянуло ожиданием ольги . а вон его эпицентр — идем же туда! мы ничему не помешаем! — наоборот! можно ходить по городу и намеренно касаться таких ожиданий — проходить как сквозь сияющие дождевые облака — чтобы быть лучше, жить дольше, нежнее. зачем люди дуют водку? зачем обращаются к докторам? зачем с друзьями бормочут без умолку об одном и том же? ночью потом не спят? — когда там и тут ожидаются ольги — когда ты и сам все можешь — улучшить и излечить. просто ходи по городу — от облака к облаку.

что еще? так грустно дописывать нашу открытку. но об одном и том же чего твердить? и места на ней уже нету. петит — он тоже имеет свои пределы. дизайнеры будут на нас ворчать. к каждой открытке ведь не приложишь лупу — при таком тираже. ну ладно. мы за себя очень рады — мы ждали ольгу — и продолжаем ждать.

ольга нуждается в ожидании — как в ожидании ольги нуждается предметный мир. ее необязательно даже трогать, тем более раздевать. запросто можно не иметь среди близких. ожидание — несоизмеримо важней. увидьте что у продавщицы в ‘копейке’ написано ‘ольга’ на блузе. ничего ей не говорите. а посмотрите до которого часа работает магазин — и подождите ее где хотите. можете даже не у выхода — а там где навряд ли пройдут вечерние ее пути. но вдруг? — есть же шансы! может быть и дождетесь. а захотите — знакомьтесь, встречайтесь каждый день, берите в жены! но даже если и без этого — вы уже совершили очень хороший поступок подождав ольгу — и принесли и ей и себе и богам и всем много-много счастья! мы скажем вам большое спасибо за то. мы тоже где-то поблизости — и ждем.

вот ольга появилась — на входе в парк — и идет быстро. мы узнаем ее по походке — потом проступают черты лица. мы делаем шаги навстречу. и каждый наш шаг — как по педалям органа. последние аккорды. и — тихо! ольга пришла. мы берем ее за руки и целуем. с этой минуты мы становимся обычными людьми. мы видим как машут нам нетрезвые боги — и лезут на небо. мы улыбаемся им — и уводим ольгу куда-нибудь.

18

ожидание ольги — всем на удивление и всем в подарок. чудесную эту тайну так трудно разгадать. можно лишь — обнаружив — прокричать и проплакать на всех вокзалах — набережных и выставках: ожидайте ольгу! хорошо?

II

красные автобусы

зеленые мечети.

это ты моя казань

лучшая на свете.

в середине декабря

в темень-спозаранку

я приехал чтоб забрать

синюю ледянку.

в этот день

с глубокой ночи

с минаретов пели.

я о празднике забыл —

верил и не верил.

но качался город весь

угощал молился.

я живу теперь не здесь —

как могло случиться?

но из этих улиц свитер

мне особо впору.

от вокзала я пошел

до почтамта в гору.

тихий шаг — сердечный бег.

вправо — прямо — влево.

падал самый крупный снег

и светлело небо.

сыпал нежностью аллах

из небесной лейки.

магазины на замках.

на горе скамейки.

убедился что вы есть.

но сидеть не стану.

если мне на вас присесть

то боюсь не встану.

ну пока! ну я пошел

к цирку понемногу.

ну трамвай — как хорошо

что не едешь долго!

ты попал в чудесный плен?

ты летаешь в паре?

если не придешь совсем

буду благодарен.

буду я тебя не-ждать

с дамбы-парапета.

мне так нравится держать

в пальцах сигарету.

чувствовать что нету сил

чиркнуть зажигалкой.

вот опять азан поплыл.

вот трамвай мой — жалко!

мне кондуктор говорит:

вы чего — из бани?

сердце крутится. молчит

телефон в кармане.

сотни красных телеграмм

ищут меня будто.

да еще курбан-байрам.

да и время — утро.

уезжаю в двадцать сорок —

сказано в билете.

но коньяк, овец и творог

продают в аптеке.

вот милиция с ведром

в нем — вино ‘тамянка’.

это вот мой прежний дом.

а внутри — ледянка.

на полу — летучая

красная тарелка.

полки не откручены.

по углам побелка.

не разулся — не устал —

даже не закрылся.

из-за шкафа я достал

ту за кем явился.

с подоконника забрал

грустную лягушку.

в сумку красную втолкал

круглую подушку.

так смотрели говоря

чтобы мы их взяли!..

я на улице. с тремя

зимними друзьями.