Юлия Любимова - Фирменные люди

В Непале чисто, в Непале нет нищих, и никто не испражняется на улицах. Но пешеходу по городу идти действительно опасно: забудешь про лево–стороннее движение – и будешь сбит быстрым велосипедистом. Не прижмешься вовремя к стене дома, первая же машина проедет по твоей ноге, и остаток путешествия придется хромать на костылях по ухабам брусчатки, которую здесь не меняли лет пятьсот. Иногда кажется, что здесь все не менялось с начала веков: если ступа, каких полным-полно в городе, ей по меньшей мере полторы тысячи лет. И пагоды здесь самые древние, потому, что впервые построили их не в Китае, как принято считать, а здесь, в Непале.

Горластые непальские продавцы взвешивают фрукты на палке, подкидывая на одну сторону камешки. Мы тоже так играли в детстве, только здесь относятся к этому серьезно. Сейчас смуглый продавец переложит фрукты в пакет и скажет: «Кило триста», – а потом вернет сдачу. Как он так точно угадывает вес – загадка.

Через час мы, ориентируясь то по карте, то по солнцу, добираемся до западной окраины Катманду, к самому высокому месту в городе. Геологи утверждают, что эта возвышенность была когда-то единственным островом большого озера в долине Катманду.

Мы поднимаемся на вершину, где стоит ступа Сваямбу, ставшая практически визитной карточкой страны. Триста шестьдесят пять ступеней вверх. Крутим молитвенные барабаны, медь, натертая до золотого блеска за последние пару тысяч лет, сверкает так, что можно увидеть себя, как в зеркале. Обходим вокруг монастыря, встречая повсюду монахов в бордово-оранжевых одеждах. Заходим в буддийский храм, снимаем, как положено, у входа обувь и садимся осторожно на пол, слушая уже начавшуюся пуджу.

Пожилые монахи читают священные заклинания – мантры. Молодые дуют в трубы, выдувая «звуки Вселенной». Трубы такие длинные, что лежат одним концом на полу.

После пуджи мы выходим во двор монастыря и оказываемся на смотровой площадке. Садимся погреться на солнце и полюбоваться открывшимся с высоты видом на Катманду. Я достаю из сумки купленную по дороге связку пальчиковых бананов.

Неожиданно откуда ни возьмись появляется стая грязных крикливых обезьян. Мерзкие мартышки окружают нас как бы между прочим, но я предугадываю в их поведении явный заговор. Они уже успели очистить жертвенные алтари после службы, куда верующие каждый день приносят свежие фрукты, и ждут случая перехватить что-нибудь еще. Настырные попрошайки действуют со знанием дела. Обезьяны – единственные животные, живущие на территории монастыря, наверное, уже миллион лет и чувствующие себя абсолютными хозяевами положения.

Мне приходится отдать наглецам половину бананов.

Возвращаемся мы пешком.

По дороге встречаем сидхов, которые, выполняя послушание, переползают на коленях из города в город, видим принцессу в окне ее замка на Дурбар-сквер.

На противоположной стороне улицы мужчина выносит швейную машинку прямо на дорогу и шьет что-то яркое, не обращая на прохожих внимания. Рядом с ним женщина натирает пеплом медный таз и поет. Мы их жадно фотографируем и идем дальше в сторону Water Palace. Обходим вокруг стадиона, на котором сидят местные колдуны и гадалки, и идем на север, в сторону Тамеля, покупая сувениры и крича всем продавцам «Намастэ!» по два раза, как «привет» и «пока».

Только к пяти часам мы собрались пообедать в оказавшемся рядом ресторане «Tibet».

Мальчишка-официант приносит нам меню. Умирая от голода, я и Андрей выбираем блюда наугад. Мне принесли горячий tomato soup, приготовленный из крахмала, томатной пасты и воды. По нашим меркам, даже и не суп, но я никогда не ела ничего вкуснее. А на второе подали fry momo – жареные непальские пельмени, хрустящие сверху и нежные внутри.

Андрей, торопливо проглотив noodles soup и vegetable with pork, спросил меня:

– Что тебе понравилось больше всего?

– Намастэ-э! – напеваю я, словно песню.

– Я серьезно.

– Мне понравилось говорить волшебное слово «намастэ». Я буду говорить его все время, может быть, даже и в Москве.

– Да, мне тоже понравилось, – соглашается радостно он.

У меня и вправду возникает чувство, что я потеряла уйму времени на своей скучной родине, где люди не здороваются ни в магазинах, ни в лифтах. Мне давно бы следовало прилететь сюда, чтобы увидеть, как нужно радоваться жизни.

Потом нам приносят горячий чай с соком целого лимона, который здесь называют hot lemon. Правда, его полагается пить до еды для возбуждения аппетита и дезинфекции, но мы привыкли наоборот.

Уже в темноте возвращаемся в «Galaxy», скидываем жутко пыльную одежду, принимаем освежающий душ и замертво падаем на кровать. Вот это путешествие! Ноги просто отваливаются, кажется, что мы прошли сто километров, а сегодняшнее утро было минимум три дня назад.

Мы листаем путеводители для иностранцев, купленные по дороге, в которых сказано, что Непал – это город-музей под открытым небом. Но это невероятная чушь. Непал – это путешествие в сказку на машине времени, о которой нам рассказывали еще в детстве, но мы не знали, что сможем попасть сюда наяву.

Спустя несколько дней мы отправляемся в Нагаркорт. Это горное селение, окруженное Гималаями, и выглядит оно как смотровая площадка.

Мы едем час рейсовым автобусом по горному серпантину то вниз, то вверх, приближаясь к высоте две тысячи метров. Но это еще не горы, а только холмы. Заходим в гостиницу и будим задремавшего за стойкой ресепшена администратора. Тот вскакивает и гостеприимно улыбается.

– Намастэ, – сияет он. – Where are you from?

– What do you think? – спрашивает Андрей.

– Germany, – не долго думая отвечает администратор.

– Russia, – говорит мой друг с легкой обидой в голосе.

– Сейчас он спросит: «First time?» – шепчу я Андрею на ухо.

– First time in Nepal?

– Yes, – говорю я.

Администратор ведет нас на второй этаж и показывает наш номер. Тут выясняется, что на двери нет замка и поэтому нельзя оставить вещи. Все так же мило нам улыбаясь, администратор приносит маленький багажный замочек с крошечным серебряным ключиком и с серьезным видом протягивает его нам. На вопрос «Как же так?» спокойно отвечает:

– Не волнуйтесь, господа, сейчас не сезон, каждый человек на учете.

Я читала в путеводителе, что в старые времена в Непале ворам отрубали руку, и воровство здесь до сих пор считается тяжким грехом.

Мы все же закрываем свой номер и отправляемся гулять. После шумной столицы городок кажется нам тихим. Мирная провинциальная картина – трусит по пыльной улочке рыжая собака, мужчина несет охапку сосновых дров, потому что ночью бывает холодно.

Нагаркорт – это небольшая деревня, расположившаяся на склонах гор, которая имеет несколько отелей с похожими названиями: «View point», «The Himalaya», «The top of the World». Местные крестьяне выращивают рис на склонах гор. Рисовые поля здесь повсюду, они выступают широкими террасами с бортиками из грубой глины, сделанными так, чтобы в них могла, как в тарелке, задерживаться вода.