Весь свет

делать детей и семьей помыкать

и шляпами махать и

танцевать

и плавать в реках

на пикниках

в разгаре лета

и просто вообще

«жить»

Да

но тогда в самом разгаре

появляется улыбающийся

гробовщик

В сюрреальном году

«сандвичменов» и суперменов

мертвых подсолнухов и живых телефонов

когда битые политики и их толкачи

как обычно вышли

на арены пыльных цирков

где воздушные гимнасты и акробаты

взлетали под купол как вопли

какой-то бесстрастный клоун

грибовидную кнопку тронул

и неуловимая тупорылая бомба

упала

на президента молившегося на лужайке

с холеной травой

О то было весной

пушистой листвы и цветов из кобальта

когда падали «кадиллаки» сквозь деревья как дождь

затопляя безумьем поляны

и из всех неправдоподобных облаков

сыпались сонмы без крыльев и без голов

людей уцелевших в Нагасаки

И одинокие пиалы

с нашим пеплом

мимо пролетали

Исторгнуто

бьется о землю сердце

шепча еле слышно «Любовь»

глупая рыба ловит ртом

упругую плоть воздуха

И никто не слышит как оно умирает

в окружении грустных джунглей

где мир бестолково проносится мимо

в тускнеющем блеске гудрона

...Я веду спокойную жизнь

в заведении Майка, каждый день

изучаю в газетах

разделы рекламы.

Я прочел «Ридерс дайджест» [17] Известный своей тенденциозностью журнал-обозрение американской периодической печати.

от корки до корки

и заметил близкое сходство

между Америкой и обетованной землей,

где на каждой монете надпись:

Мы Веруем в Бога,

но ее нет на долларовом билете,

потому что он сам себе бог.

Я смотрю каждый день объявления,

ищу камень, лист,

скрытую дверь.

Я слышу, поет Америка

на Желтых Страницах.

Попробуй поверь,

что в душе вызревает ярость.

Я читаю газеты каждый день

и в печальном газетном море

нахожу, что гуманность

вышла из моды.

Я вижу, осушили Уолденское озеро

и открыли парк с аттракционами [18] Поэт имеет в виду факт уничтожения вековых деревьев и природного ландшафта вокруг Уолденского озера в местах, где жил и работал Генри Торо (1817—1862) — великий американский писатель и философ, автор социальный утопии «Уолден, или Жизнь в лесу». .

Я вижу, заставляют Мелвилла [19] Герман Мелвилл (1819—1891) — американский писатель-романтик, автор знаменитого романа «Моби Дик, или Белый Кит».

есть кита.

Я вижу, грядет иная война,

но я в ней не буду участвовать.

Я маршировал по Пятой авеню,

играя на рожке полицейскому взводу,

но помчался назад, вспомнив

о своей собаке.

Я заметил близкое сходство

между мной и собаками.

Собаки объективные наблюдатели,

трусящие по всему свету,

по этой стране гангстеров.

Я шагал переулками,

где не проехать «крайслерам».

Видел сотни молочных фургонов

на распродаже в Астории.

Бен Шан не увлекся ими [20] Современный американский художник-график. ,

но мне не забыть вопль

торчащих оглобель.

Я слышал легато старьевщиков.

Я проехал по суперавтострадам

и поверил придорожным рекламам,

пересек плоскогорья Джерси,

видел города на Равнине,

по бездорожному безлюдному Вестчестеру

скитался в фургонах

переселенцев.

Я видел их.

Я человек.

Я там бывал.

Я почему-то

страдал.

Я американец.

Есть паспорт.

Я не страдаю на людях.

И я еще слишком молод

умирать.

Тому, чем я стал, я обязан себе.

И я строю планы на завтра.

Я занял очередь

за приличной работой.

Я, может быть, перееду

в Детройт.

Я лишь на время

нанялся коммивояжером.

Я Джо примерный.

Я открытая книга

для босса

и сплошная загадка

для близких друзей...

Перевод с английского В. МИНУШИНА

В одном из рекламных проспектов для туристов сказано, что жителя Брисбена всегда можно узнать по веселым глазам. В них отражаются звонкие краски портового города и лазурь австралийского неба. Кэтлин Уокер с полным основанием может назвать себя коренной жительницей Брисбена. Ее предки из племени мунукалов поселились здесь еще задолго до того, как был заложен первый камень города. Но глаза Кэтлин Уокер совсем невеселые. Они печальные и мудрые. Такие глаза бывают у того, кто много видел и страдал, кто проник в суть явлений и теперь хочет высказать людям свою боль:

Это действительно древний рассказ. Ему более двух веков. Он начался в тот день, когда знаменитый мореплаватель Джемс Кук приказал бросить якорь у восточного побережья Австралии. Вскоре здесь появились поселения первых белых колонизаторов. Они стали теснить, уничтожать, аборигенов пушками и ружьями. Те защищались как могли — копьями и бумерангами. Несколько десятилетий продолжалась эта «война», а вернее, истребление туземцев. Остатки австралийских племен были загнаны в резервации. С тех пор и по сей день варварское истребление, начатое первыми колонизаторами, довершают голод и эпидемии. По данным «Острэлиэн медикл джорнэл», детская смертность у туземного населения в три с половиной раза выше, чем средняя по стране. При обследовании детей, живущих в резервации, у каждого второго ребенка обнаружены последствия постоянного недоедания.

Сколько же осталось аборигенов? По одним источникам — 60 тысяч, по другим — 40 тысяч. А на самом деле никто точно не знает. Ведь до недавнего времени при переписи населения их вообще не учитывали. Одно очевидно — аборигенов становится все меньше.

«Мы уходим» — так назвала свой первый сборник стихов Кэтлин Уокер.