Сергей Алексеев - Мутанты

Дед лишь рукой махнул, не дождавшись завтрака, ушел спать за печку. Сова же к Оксане поближе пересела:

– Дальше-то чего?

– Подкараулила этого Джона, – сонно проговорила та. – Волосы распустила… И к нему – тыала хотун, мол… Он так от меня шарахнулся! Аж упал…

– И что? Верхом бы на него!

– Не успела. Вскочил, ружье подхватил да как дунул! Везде искала потом… Сквозь землю провалился! До этого вроде храбрый был, даже приставал. Что с ним сделалось?

– Он с ружьем за тобой ходил?

– У американцев законы такие, – вздохнула Оксана. – Без револьвера даже спать не ложатся… Может, влюбился? И скромный стал?

– Когда влюбляются, они шустрей становятся. Айбасы просто…

– Юрко вон шустрый. И тоже сбежал… Никому я не нужна!

– Где вот его носит? Третьи петухи откукарекали, злые духи спать улеглись…

Договорить не успела – из России застучали. Сова с Оксаной бросились к двери и обе остановились.

– Не похоже, чтоб Юрко, – предположила бабка. – Он через двери не ходит…

– Кто там? – громко спросила Оксана.

– Открой, сватья, – послышался сдавленный голос Дременко. – Помогите…

Сова отворила и отшатнулась. Тарас Опанасович чуть не упал на нее, в последний момент ухватившись за притолоку. Стоял и качался – всклокоченный, глаза сумасшедшие, одет в какое-то заскорузлое, грязное тряпье и при этом еще весь в крови.

– Тату? – кинулась к нему Оксана. – Что это с тобой? Ранен?

Дременко сполз по косяку на порог и блеснул глазами:

– Нет… Я живой… Там! – Он показал на улицу. – Помогите…

Из-за печки высунулся Куров:

– Чего это тут у вас? Пожрать не дали, теперь и спать… – и осекся, увидев Дременко.

– За мной! – скомандовала Сова. – Там помочь кому-то надо.

Они с дедом выбежали на улицу, покружили по двору – никого. И тут заметили на огороде какое-то шевеление. Толстый переводчик вставал, пытался сделать шаг, но тут же падал в картошку, путаясь в высокой ботве. Рядом с ним, разбросав руки, лежало еще одно тело, неподвижное. Куров перевернул его на спину – незнакомый молодой мужик в окровавленной одежде.

– Американец, – признала Сова. – Кажись, наповал его…

– Это мистер Странг! – Переводчик стоял на четвереньках. – Он тяжело ранен! Спасите его!

– А ты?

– Нет… Я просто устал. Помогите ему!

В это время американец очнулся и завращал безумными глазами:

– Рашен мафия! Гэрилла бэнд! Рашен партизенз!

– Ты что, сбесился? – Дед попытался поставить его на ноги. – Какие партизаны?

Сова хотела помочь, но Джон вырвался и затараторил на английском.

– Чего он говорит-то?

– Приказывает не подходить к нему, – объяснил переводчик. – Он – гражданин Соединенных Штатов… Требует консула… Немедленно пригласите ему консула.

– Где же его взять-то? – спросил Куров, хватая раненого под мышки. – Пошли в хату. Будет тебе и консул, и морковка с хреном…

– Рашен мафия! – завопил тот. – Рашен партизенз! Брянский лес! Ковпак!

Переводчик хотел что-то растолковать ему, но Джон уже ничего не слышал и выворачивался из рук.

– Крыша съехала, – определила бабка. – Давай его волоком, тяжелый…

Кое-как они вытащили его с огорода во двор, и тут на крыльце показался Дременко, которого удерживала Оксана.

– В хату его! – прохрипел он. – В хату его, сват. Рану перевязать!

– Тату, тебе надо в постель! – тянула его дочь. – У тебя приступ стенокардии!

– Батько Гуменник за американца убьет! Сказал, сдать в целости и сохранности… Сват, осторожней! Что же вы его, как мешок! Это же настоящий американец!

– Не учи ученого! – огрызнулся Куров. – Будто раненых не таскали… Держи двери!

Верещащего американца с ходу заволокли на крыльцо и встали перевести дух. Переводчик приполз на четвереньках и повалился рядом с шефом.

– Отпустите меня, – он даже в таком состоянии не забывал свою работу, – я свободный гражданин Соединенных Штатов… Русская мафия, партизаны…

– Все, международный конфликт обеспечен! – стонал Тарас Опанасович. – Что будет? Что теперь будет!

– Не хочу, – гнусавил переводчик. – Оставьте меня… Требую консула! Дайте мне телефон! Здесь есть телефон? Свяжите меня… Немедленно свяжите меня!

– Ишь, связать просит, – заметила Сова. – Может, свяжем? Чтоб не дрыгался…

– На стол его! – Это уже распоряжалась Оксана. – Бабушка, простыню постели. Дед, штаны ему разрежь.

– Как – разрежь? – Даже и он опешил. – Зачем?

– Затем, что ранение в правую ягодицу.

– Делай, что говорят! – прикрикнула старуха.

Куров пометался по хате, нашел портняжьи ножницы и, прикусывая нижнюю губу, изрезал брюки вместе с трусами.

– Кто же его подстрелил? – сдирая липкие от крови лохмотья, спросил он. – Случайно, что ли?

– Партизан какой-то! – Дременко с ужасом глядел на распластанного по полу американца. – Никто и не видел! Это надо же – стрелять в живого американца!

– Кладите на стол! – прекратила их диалог Оксана, натягивая старенькие медицинские перчатки. – Бабушка, горилки мне на руки!

Куров с Тарасом Опанасовичем кое-как завалили сопротивляющегося Джона на стол, тут переводчик немного отдышался и помог, уговаривая того на ходу по-английски. Сова щедро поливала из четверти на перчатки Оксаны, и это не миновало рачительного взгляда деда.

– Ты особенно-то не расходуй! – прикрикнул он. – Не вода же.

Но бабка и сама умыла руки горилкой:

– Ассистировать буду! Тебе ножик, Оксан? Или у меня скальпель есть? Для кастрации?

– Давайте скальпель! – распорядилась та, щедро смывая йодом кровь вокруг раны. – И еще у меня в сумке ножницы и зажим. Мужики, держите его крепче.

Сова обмыла скальпель и прочие инструменты горилкой, после чего запалила вату и стала их прокаливать.

– Где телефон? – обрушившись жирным торсом на спину шефа, работал переводчик. – Мне надо связаться со штаб-квартирой НАТО. Требую предоставить телефон.

– Придется дать ему телефон, – засуетился Дременко. – У них по закону положено. Один звонок. Тем более в НАТО… Оксана, разреши ему позвонить! Нельзя ущемлять права! С нас спросят…

– Да пусть звонит, – отмахнулась та, обрабатывая широкую, с вывернутыми краями, рану на ягодице. – Хоть Господу Богу… Странная рана… Бабушка, посмотрите.

Елизавета Трофимовна надела очки и склонилась над американцем:

– Будто ножиком тыкнуто и повернуто.

– Это не пулевое ранение…

– Скорее осколочное, – заключила бабка. – Потому и крови, как с барана… Вы что, сват, бомбы взрывали?

– Какие бомбы? – чуть не взвыл тот. – Ничего не взрывали! И никто из нас не стрелял! Партизаны!

Дед на минуту передал держать ноги Дременко, принес и сунул в руки переводчику телефонный аппарат.

– Пускай звонит! Повезло, что не в Якутии его подстрелили. Там телефонов нету…