Сергей Чевгун - Если можешь - беги

Кажется, Фалеев обиделся. Однако виду не подал. Еще раз напомнил Шитову про островной патриотизм. И распрощался с журналистом, напоследок попросив его «быть в статье объективным».

И вот теперь Шитов готовился к разговору с одним из «этих заезжих» — директором ТОО «Круг» Каратовым. Как ни крути, а журналистская объективность требовала выслушать обе стороны.

Каратов встретил журналиста в дверях кабинета.

— Проходите, пожалуйста. Лидочка, сделай нам, пожалуйста, кофе… Курить будете? — спросил хозяин кабинета, и не дожидаясь ответа, положил перед Шитовым пачку «Кэмела».

Шитов мельком оглядел кабинет. Прекрасная мебель, в углу — японский телевизор, на отдельном столике — факс, рядом ксерокс … А Каратов уже открывал холодильник:

— Может, по рюмочке коньяку? К кофе?

— Спасибо, но… Я предпочитаю беседовать без коньяка.

— Нет проблем! Кстати, вот и кофе…

С минуту оба молчали. Но вот журналист отставил в сторону чашку с недопитым кофе и раскрыл блокнот. Прелюдию к разговору можно было считать законченной.

— Сегодня утром я встречался с Фалеевым, — начал Шитов. — Это исполнительный директор из совместного предприятия «Посейдон». Полагаю, вы с ним знакомы.

— Да уж… Представляю, что наговорил про меня этот директор! — В голосе Каратова прозвучала явная насмешка. — Ну как же, рыбная отрасль в опасности — приезжий на чужие апартаменты позарился!.. Наверное, и вы так считаете?

Такая прямота Шитова удивила. Работая в областной газете, он написал немало материалов о конфликтных ситуациях и уже привык к тому, что собеседники начинали всячески выкручиваться в разговоре с журналистом, или бить на жалость, или, подобно Фалееву, напирать на местный патриотизм… А вот такие, как Каратов, Шитову раньше не попадались.

— Мне просто интересно узнать, какую цель преследует ТОО «Круг», пытаясь приватизировать здание «Сахалинрыбпрома», — сказал Шитов после паузы.

— Ну, положим, вы это узнаете… Ну и что? Какая лично вам от этого польза? — спросил Каратов. Поскольку Шитов молчал, директор продолжал говорить дальше, все так же уверенно и жестко: — Будем откровенными: лично у меня с Фалеевым свои отношения. Да, конкуренция, да, нежелание делиться предполагаемой выгодой… Как говорится, здесь все средства хороши. И если я имею возможность в чем-то ущемить конкурента, заставить принять, гм… скажем, мои условия игры, то почему бы мне этого не сделать? — Каратов вытряхнул сигарету из пачки и закурил вместе с Шитовым. — Я не знаю, как охарактеризовал меня Фалеев… в конце концов, мне это не интересно… Что?

— Продолжайте, я слушаю.

— Так вот, повторюсь: у меня с Фалеевым — своя игра. Не уверен, что я ее выиграю… Могу и проиграть… Но — вы, журналист: неужели вы будете по-настоящему чувствовать себя счастливым, если в одном из ближайших номеров газеты появится какой-нибудь задиристый материал о наглом «прихватизаторе» Каратове?

— По-моему, «прихватизатором» я вас еще не называл, — возразил Шитов. Однако Каратов лишь махнул рукой:

— Ну, не назвали, так назовете… Это же — ваш хлеб, не так ли?

— Что вы имеете в виду?

— Конечно же, ваши статьи, — Каратов в упор взглянул на Шитова. — Я их читал. Кстати, вы неплохо пишете.

— Спасибо, — усмехнулся Шитов.

— А вот это — напрасно, — заметил Каратов. — Вы действительно хорошо пишете: серьезно, доказательно. Правда, иногда вас подводит незнание обстановки…

— В чем же это проявляется?

— Откровенно?

— А почему бы и нет? — разговор для Шитова становился все интересней. Он тоже взял сигарету, поискал глазами зажигалку. Каратов щелкнул «Таёрой»:

— Пожалуйста! — и улыбнулся. — А может быть, все-таки по рюмочке коньяку? Или вам, журналистам, это запрещено?

«Нет, это не Фалеев, — мелькнуло в голове у Шитова. — Так свободно может держаться лишь тот, кто полностью уверен в себе. Черт возьми, этот Каратов мне нравится!»

Да, Фалеев в разговоре с журналистом вел себя иначе! Шитов с легкой неприязнью вспомнил своего недавнего собеседника. Толстячок в костюме-тройке нервничал, явно многого не договаривал, давил на жалость и островной патриотизм… Господи, какой там патриотизм, к чертям собачьим?! Регулярно встречаясь с рыбопромышленниками, Шитов немало был наслышан о коммерческом директоре СП «Посейдон». Одно его недавнее «меценатство» чего стоило! Купив для одной из школ четыре компьютера и раструбив об этом на весь остров, коммерческий директор на следующий же день перевез два компьютера к себе в офис… И вот этот Фалеев со слезами на глазах берется рассуждать о несчастных сахалинских рыбаках, из-за происков «этого заезжего наглеца» вынужденных ежегодно сокращать объемы промысла! Нет, к этому «заезжему», наверное, следует присмотреться более внимательно. И уж во всяком случае, не рубить с плеча, как наверняка хотел бы от журналиста Фалеев…

— А знаете, Игорь Павлович, я от коньяка, пожалуй, не откажусь, сказал Шитов . — Уж если мы переходим на откровенности…

— Разумеется, в разумных пределах, — заметил Каратов. — Да вам, я думаю, вряд ли редактор давал задание писать обо мне очерк. Скорее, очередную критическую статью… Я угадал? — Шитов неопределенно пожал плечами. — Ну ладно, точного ответа я от вас не требую…

Бутылка была уже вынута из холодильника, рюмки — налиты до краев, и даже яблоко — огромное, спелое — ловко нарезано дольками.

— Давайте, за знакомство, э-э…

— Евгений, — подсказал Шитов, берясь за прохладное стекло рюмки.

— Да, Женя. А кофе сейчас принесут.

Шитов приподнял рюмку. Секунду помедлил. И выпил. Знакомство с Каратовым можно было считать состоявшимся…

Да, коньяк был хорош! Выпив, Шитов захрустел яблоком. Открылась дверь, и секретарша принесла кофе.

— Так на чем мы с вами остановились? — спросил Каратов, неторопливо помешивая ложечкой в кофейной чашке.

— Вы, кажется, обвинили меня в том, что я пишу, не совсем верно ориентируясь в обстановке, — напомнил Шитов. — В чем же проявляется эта неточность?

— В том, что вы изначально принимаете сторону большинства, — Сейчас Каратов говорил очень серьезно. — Ну вот, тот же Фалеев… Он, конечно, плакался вам о судьбе несчастных сахалинских рыбаков, не так ли? — Шитов кивнул в ответ. — Видите, я угадал… И вы, конечно, не прочь пожалеть этих несчастных? Ну конечно же, вы их жалеете! — Каратов поднялся из-за стола и начал прохаживаться по кабинету. Точь-в-точь как преподаватель, читающий лекцию. — Но давайте говорить прямо: какое дело вам до Фалеева и остальных? Лично вы почувствуете себя легче от того, что Фалеев останется по-прежнему в своем офисе в «Сахрыбпроме» — и не будет платить за него ни гроша? Ведь он же не платит за свой офис, вы это знаете? Ну как же, ведь он — патриот… он за интересы островитян переживает! А то, что его совместное предприятие только в этом году выловило для Японии одного лишь минтая больше трех тысяч тонн — вы это, небось, от него не услышали?