Джон Берендт - Полночь в саду добра и зла

– Это ложь, – ответил Хилл, – а говорить такие вещи вообще невежливо.

Теперь настала очередь Бобби Кука выдерживать паузу, чтобы подчеркнуть эффект того, что он сделал.

Вторым свидетелем Спенсера Лоутона оказался еще один друг Дэнни Хэнсфорда, Грег Керр. Это был молодой, двадцати одного года, светловолосый, в очках в тонкой металлической оправе печатник из типографии «Саванна ивнинг пресс». Он сильно нервничал. Понимая, что рано или поздно ему придется отвечать на самые каверзные вопросы, Грег заранее единым духом поставил суд в известность о всех своих дурных наклонностях и преступном прошлом. Его несколько раз задерживали в прошлом за хранение наркотиков и введение в заблуждение правосудия. Он был вовлечен в гомосексуальные отношения, будучи в детстве растлен школьным учителем. Последний гомосексуальный акт Грег совершил три недели назад, но теперь он оставил эту порочную страсть навсегда.

– Известно ли вам что-либо достоверное об отношениях, которые могли связывать Дэнни Хэнсфорда и Джима Уильямса?

– Да, известно, – ответил Керр.

– Откуда вам это известно?

– Я приходил в их дом играть в триктрак, и как-то раз Дэнни во время игры вышел из комнаты, и я сказал, что он хороший парень, а мистер Уильямс добавил: «Да, и он очень хорош в постели, и к тому же неплохо обеспечен».

– Принимал ли Дэнни наркотики?

– Да, я видел их у него, когда однажды приходил к нему в гости. Это была марихуана.

– Он говорил, откуда их берет?

– Да, он говорил: «Травку мне покупает Джим». Бобби Ли Кук вскочил со своего места, словно ужаленный.

– Ваша честь, это совершенно бездоказательное свидетельство в чистом виде!

Однако, судья Оливер отклонил протест защиты.

На перекрестном допросе Джон Райт Джонс заявил, что однажды ночью во время такой игры Уильямс обвинил Грега в жульничестве и ударил его по голове доской, так что свидетельство Керра, возможно, обусловлено злобой и стремлением свести счеты. Однако, Керр начисто отмел это обвинение, заявив, что совсем недавно, уже во время процесса, прочитал в одном номере «Ивнинг пресс» что Дэнни Хэнсфорд был человеком, склонным к насилию, и счел своим долгом выступить.

– Мистер Уильямс много раз утверждал, что он невиновен и что в любом случае будет подавать апелляцию. Но мистер Хэнсфорд мертв, и за него некому заступиться, поэтому я вчера в половине одиннадцатого вечера позвонил окружному прокурору Лоутону.

– Почему вы не сделали этого раньше? – спросил Джонс.

– Я много раз собирался это сделать, но очень боялся. Потому что являлся гомосексуалистом и чувствовал, что мне не стоит высовываться.

– Когда вы решили покончить с гомосексуализмом?

– Знаете, я пытался покончить с этим на протяжении последних трех или четырех лет. Последний эпизод был три недели назад, но я его едва помню, а до этого был эпизод за полтора месяца до последнего. Сейчас я на правильном пути, и я никогда больше не сверну на кривую дорожку, потому что это дурно, даже в Библии написано, что это дурно. И теперь я буду говорить всем гомосексуалистам, чтобы они бросили это дело, потому что в конце концов они истреплются и никому не будут нужны. Мне повезло, я еще молодой человек и порвал с этим.

– Вы порвали с этим три недели назад.

– Я порвал с этим навсегда.

Грег Керр спустился с трибуны и покинул зал суда. Бобби Ли Кук встал.

– Пригласите, пожалуйста, миссис Доулинг, – сказал он.

Элис Доулинг, вдова покойного посла, вошла в зал суда с приятной улыбкой, не имея ни малейшего представления о том, что здесь происходило всего несколько минут назад. Свои показания она начала с того, что знает Джима Уильямса с тех пор, как он консультировал ее при реставрации ее дома на Оглторп-авеню.

– Были ли случаи, когда вы посещали вечера и празднества в доме мистера Уильямса? – спросил Кук.

– Да, – вежливо ответила миссис Доулинг. – В течение многих лет мы посещали его Рождественские вечера.

– Во время этих посещений вы не замечали, что мистер Уильямс принимает наркотики или одобрительно относится к их употреблению?

– Никогда, – решительно отрезала миссис Доулинг. После этого к допросу Элис Доулинг приступил Спенсер Лоутон.

– Миссис Доулинг, вы слышали что-нибудь о взаимоотношениях, которые, возможно, связывали мистера Уильямса и одного молодого человека по имени Дэнни Хэнсфорд?

– Нет, сэр. Мне абсолютно ничего не известно о частной жизни мистера Уильямса.

– Спасибо, – сказал Лоутон. – У меня нет больше вопросов к вам.

Уважаемые друзья Джима Уильямса один за другим поднимались на свидетельскую трибуну и говорили о том, что у мистера Уильямса прекрасный характер, что он никогда при них не употреблял наркотики и что они сами слыхом не слыхивали о молодом человеке по имени Дэнни Хэнсфорд.

После опроса свидетелей судья объявил перерыв в заседании на два дня, призвав присяжных не разглашать материалы дела, не читать газет и не смотреть телевизор, чтобы не потерять объективности и беспристрастности. Следующее заседание состоится в понедельник – стороны подведут итоги, и судья проинструктирует присяжных перед вынесением вердикта.

В воскресенье – то ли случайно, то ли намеренно – «Саванна морнинг ньюс» опубликовала пространную статью о невыносимых условиях жизни в тюрьме графства Чатем. Федеральный судья проинспектировал тюрьму и нашел ее состояние «удручающим». Он был удивлен и потрясен жутким антисанитарным состоянием исправительного заведения. Заключенные страдали от «скученности, плохого питания, грязи и отсутствия медицинской помощи». Здание было выстроено только три года назад из прочных каменных блоков, его окружал аккуратный зеленый газон. По ночам тюрьма ярко освещалась и напоминала чистотой и покоем отделение федерального банка в Палм-Спрингс. Однако внутри все выглядело по-иному. В узилище царил полный хаос. Как сказал федеральный судья, «здесь совершенно отсутствует элементарный надзор, а какая отвратительная еда!»

Обстановка в зале суда наутро после уик-энда сложилась довольно напряженной – откровения газеты на счет условий в местной тюрьме еще более драматизировали исход процесса. Для произнесения заключительной обвинительной речи слово взял окружной прокурор Спенсер Лоутон.

– У Джима Уильямса есть гораздо большие проблемы, нежели приступы гипогликемии, – начал он. – Давайте разберемся в них. Итак, Джим Уильямс перешагнул пятидесятилетний рубеж. Это человек, обладающий громадным состоянием и большим умом. Он живет в великолепном, красивом доме и дважды в год ездит за границу. У него множество могущественных, симпатичных и влиятельных друзей. Но у Уильямса есть и многое другое. Его дом буквально набит взведенными и заряженными «люгерами», стол в его кабинете украшен нацистской символикой. Он носит эсэсовский перстень с изображением черепа и скрещенных костей.