Марта Кетро - Мартовские коты. Сборник

По прошествии часа Сонечка сказала:

– И хорошо, чтоб место. Положу гостинцы!

По прошествии трех часов Сонечка озадаченно поела, а остатки очень аккуратно разложила по карманам сумочки.

По прошествии пяти часов Сонечка отчаялась и позвонила Симе.

– Вдруг они умрили! Ехали чтоб я и умрили в аварии! – всхлипывала она. – И теперь никогда!!!

Мудрая Сима благоразумно промолчала в ответ.

Когда прошло семь часов, Сонечка проснулась на холодном полу в темном коридоре. Ей приснился страшный сон про маму и ножницы. Сумочка сиротливо валялась рядом. Сонечка заплакала, отворила на сумочке кармашек и стала давиться жестким квадратиком корма. Надежды не было.

А еще через три часа мы вернулись, в темноте коридора чуть не наступили на Сонечку, пнули заботливо собранную сумочку, включили свет, увидали, нас накрыло, мы разрыдались как два сентиментальных крокодила, очнулись, подарили Сонечке ведро ромашек и поклялись никогда не оставлять одну. И Сонечка нас простила, хоть мы и предъявили ей себя последним вероломным дерьмом.

Будни

– Мама, я пойду Тетисиме позвоню! – сказала Сонечка и, важно переваливаясь на коренастых ножках, отправилась на кухню. «Чем бы дитя не тешилось», – подумала я, ломая топором полку в кладовке (очень хотелось втиснуть туда вешалку на колесиках).

– Ой, шкажите, а Щиму можно? – пробормотала, застеснявшись, Сонечка.

– Ничего не понимаю, что вы говорите, – ответила Светлана, – даю Симу. Сима, иди послушай тут! – и унеслась, размахивая мокрой мужской майкой.

– Ну але там! – весело крикнула Сима.

– Тетесима, а у меня уборка, а мама мешает! – пожаловалась Сонечка, ковыряя когтиком отличные виниловые обои.

– А чиво? – заинтересовалась Сима и отмахнулась от подлезшего с глупостями Себастьяна.

– Ну тут крошево. Я делала занерское решение с табуретом, стала потом мести, а мама стучит в углу – аж ужас.

– Стой посекундочку! – попросила Сима и, придав голосу светскость и вальяжность, обратилась к прилегшему рядом рыжему белопузому Себастьяну:

– Басьен, что девочка метелит? Бася неизящно захихикал.

– Деревяшку скребла небось там. Зайнер, гы-гыгыр.

Сима повернула лицо в трубку и шепотом повелела:

– Смотри там, ну чтоб не набили.

– Ой да, – вздохнула Сонечка, – такие гов-ны... Ага, ну пока!

Сима отпихнула трубку под шкап и обернулась к Басе, чтоб позвать на тахту, но Бася заявил, что у него болит голова, и, мрачно оглядываясь, нарочито неловко полез на подоконник, где принялся жевать каланхоэ. «Это не вовремя – вечно мне горе!» – снисходительно подумала Сима и потрусила на кухню.

Детское

Сонечка решила: новостей так много, что пора звонить Симе. Сиганув с табуретки на стол, она свернула на пол маленького новогоднего петуха и немало подивилась, с чего бы это ему вдруг упасть. И набрала номер.

– Але, Тетесима! – закричала Сонечка в трубку. – Тетесима, тут, знаешь ли, творится!

– Хм-хм, девочка Со! – ответил с той стороны мелодичный тенор. – Про что такая спешка? Серафима головомоет в тазу. Себасьен на проводе!

– Ой, – ответила Сонечка и растеряла мысли. Но через минутку собралась и, будучи хорошо воспитанным котенком, спросила:

– А как ваше там, дядя Бася, здоровье?

– Пфуй! – оскорбился кот. – Я закрыл вопрос колонхоэ, эпохондрия – не мне!

Сонечка никогда не пробовала чудодейственное растение каланхоэ и впервые слышала про ипохондрию. Дядя Бася беспардонно давил интеллектом. И Сонечка смущенно замолкла и засопела.

– А что ты, жениться будешь? – поинтересовался Себастьян.

Как и любой кастрат, он испытывал очень живой интерес к чужой личной жизни.

– Ну, мама сказала может да, но мне пока не интересно кружиться, – вежливо ответила Сонечка. На той стороне послышалось шипение и глухой шлепок, и дядя Бася куда-то провалился.

– Ах, девчонка! – радостно мурлыкнула Сима. – Ну что же!

– Тетесимачка, а вы там что, мылись?

– Ну, ага, – отвечала Сима, зачесывая непослушный хохолок на макушке.

– Ой, ну совсем. А я не люблю, мне щиплет. А вчера уж и вообще, словили и душили!

– Что? Набили? – не поняла Сима и испугалась.

– Не. Таблетку давали, но ничего, я им как плюну! – хвастливо выкрикнула Сонечка и добавила залихватски: – Прямо в глаз!

– Со, это недопущчимо! – заволновалась Сима. – Если велят, значит повод!

– Нууу! – расстроилась Сонечка. – Что же мне теперь?

– Я и сама не очень, но можно позвонить собаке, – предложила Сима.

– Сабаааке??! – вспушилась Сонечка от страшной неожиданности.

– Ну-ну. Та собака не дальше, чем ты. Молоко не обсохло, – успокоила Сима и продиктовала номер.

Сонечка зажмурилась и быстро крикнула в трубку:

– Але, а Тина там? – и прижала уши к голове. После минуты шуршания и шумного сопения (позже Сонечка клялась, что было даже слышно, как вращаются огромные глаза!) с той стороны тихонько ответили:

– А я. Кажетца...

Удивившись, что собака так робко разговаривает, Сонечка открыла один глаз, заглянула им в трубку, чтоб удостовериться, что все именно так, и осторожно сообщила:

– Мне сказали, ты про таблетки знаешь, вот.

– Ну, не очень, я лучше про папиросы и волосяные заколки... ну и ватные шары немножко... – извиняясь, тихонечко сказала Тина, трогая белой лапой крошку на линолеуме.

– А вот знаешь, а мне надо про таблетки, – расстроилась Сонечка, – я плевалась, и все расстроились...

– А как тебя звать? – как-то не к месту вдруг спросила Тина.

– От этого прием зависит? – заволновалась Сонечка и затараторила:

– А целое имя или домашнее? Я Софочка или Со, Со-сонечка!

– Да нееет! – обрадовалась Тина. – Вот смотри, Со-Со, как надо быть. Прокати таблетку подальше, а пока мама тебя держит за рот – хватайся за горло и тряси головой. Она и провалится!

– Ничево се... – офонарела Сонечка.

– Ну ты позвони потом про че-как, ну? – попросила Тина, разулыбалась и трижды обернулась вокруг своей оси.

Вечером Сонечка совершенно безнаказанно лежала прямо посреди журнального столика – между тарелкой чипсов и кружкой пива – и, грациозно вытянув ножку в сторону телевизора, напевала:

– Дат май хат! Билонз! Ту дади! Да-да-да! Да-да-да! Да-да-да!

Дело в том, что, решив, будто Тинин вариант приема лекарств слишком мудрен, Сонечка просто собрала волю в кулак и сама съела таблетку, чем вызвала бурные аплодисменты, безудержное сюсюканье, обещание золотых гор, внеочередную тарелочку угощения и разрешение залезать на любые столы аж до следующей пятницы.

Вениамин

Однажды кто-то из нас, взрослых, не положил телефон на базу, а забыл на диване, и Сонечке смог дозвониться малыш.

– Оф, оф! – сказал он ей.

Сонечка расхохоталась и аж завалилась на бочок. Целых два раза она разговаривала с настоящей живой собакой. Первый раз по ошибке, второй – по необходимости. Но чтоб вот так!