Стоян Даскалов - Огненные зори

Пчелы гудели возле корзины, почувствовав сладости, которые Кита сама приготовила. Мать удивилась, увидев ее за стряпней, и спросила: «Что это ты вдруг вспомнила о сладостях?» «Ты же знаешь, что я люблю их». «Пеки, если любишь!» Девушка с таким старанием делала медовые пряники, что вся раскраснелась. Ей было приятно печь их для Владо и его товарищей. Она хотела удивить любимого, своим искусством хозяйки еще больше привлечь его к себе, понравиться и его друзьям. Но ребята не появлялись.

Кита взобралась на орех, который возвышался над домиком, как огромный зеленый зонт. Оттуда были видны все уголки виноградников. Взгляд девушки проникал в самые укромные места. Она ждала, когда пройдет день и наступит ночь, когда повстанцы выйдут и нападут на замерший в испуге город. Как ей хотелось быть с ними! Восстание! Кита старалась представить себе, как все это произойдет. Мысль о восстании захватывала ее все сильнее и сильнее.

Девушка спустилась с дерева и отдалась мечтам. Вот Владо возьмет ее с собой, они нападут на город, подойдут к околийскому управлению. А там стоит он, ее отец, с оружием в руках и вооруженные полицейские. «Сдавайся!» — крикнут повстанцы. Но отец не сдастся, и тогда они начнут стрелять в него, в ее отца, а он — в них. И она, его дочь, тоже должна будет стрелять в отца, а он — в нее. Другого выхода нет: если не застрелит она, застрелят ее. Или она его, или он ее. Это ведь восстание.

Китана вздрогнула и поняла, что не способна на такое, что не сможет поднять руку на отца. А это значит отступление, отступление же — измена. Видимо, правильно поступил Владо, что не взял ее с собой.

В ожидании появления новых друзей девушка проанализировала свое поведение от первой встречи с Владо и нашла, что ни в чем не допустила ошибки. Она боялась восстания, не понимала его цели, но сознавала, что, если отец и те, кто с ним заодно, не сдадутся, будут убиты. Но что касается Владо, то она и мысли не допускала, что он может погибнуть. Ей он казался бессмертным героем. Ему судьбой было уготовано принести людям свободу и счастье. Она ужасалась при мысли, что за это счастье ей, возможно, придется заплатить жизнью отца, но другого выхода Кита не видела.

К полудню, когда солнце поднялось точно над орехом, со стороны шалаша послышались шаги. Кита вскочила, схватила корзинку и бросилась бежать, цепляясь за ветки и сбивая виноградные грозди. У шалаша стоял небритый молодой мужчина среднего роста со свисающими на лоб густыми волосами. Его широкоскулое лицо было словно высечено из камня. Девушка испуганно посмотрела на него. А парень улыбнулся и, многозначительно подмигнув, сказал:

— Меня послал Владо.

— Что случилось? Почему он не пришел?

— Жив и здоров, — успокоил ее посланец. — Занят важным делом.

— Что происходит?

— Происходит то, что должно происходить. Владо поручил мне передать, чтобы ты шла домой и этой ночью никуда не выходила.

— Почему? — спросила она и в тот же миг поняла, что не должна была задавать такой вопрос.

— Поручил сказать только это. Потом он придет повидаться с тобой.

— А почему я… Я тоже хочу…

— Ведь ты женщина. Потом… Ты хочешь что-нибудь передать ему? — И, не дожидаясь, пока она предложит, взял из ее рук корзинку с едой. Это понравилось Ките, и она прошептала:

— Скажи ему, что охрана подвала, где содержатся арестованные, усилена. Вокруг города расставлены посты.

— Знаем, — ответил парень.

— Отец сказал, что полиции известно о готовящемся восстании. Поэтому примите меры. Власти мобилизуют все силы, вокруг города организуются засады.

— Мы и это знаем, но за сообщение спасибо.

Кита хотела еще многое передать через посланца, но тот на все отвечал «знаем», и у девушки путались мысли и слова. Они расстались. Она только успела узнать, что его зовут Апостол.

Прошел день. Пыльный, томительный. Наступила ночь. Казалось, усталая девушка должна была заснуть как убитая, но тревога не покидала ее, и ей не спалось. Увидев, что отец собрался уходить из дома, Кита тихо попросила:

— У меня очень болит голова, никуда не ходи ночью.

— Прими аспирин, а я только пойду проверю посты и вернусь.

— Не задерживайся, папа, мне очень плохо. Хочу, чтобы ты был дома.

Он не понимал, что происходит с дочерью, почему у нее так сильно разболелась голова. Все это, как только он вышел из дома, заставило его задуматься.

«Наверное, простудилась, выкупается и бежит на виноградник, а там — тень. Вот и простуда. Эти летние простуды очень опасны. Если вовремя не принять меры… Вот ее подружка Райничка, пока поняли отчего голова болит, умерла. Оказалось, менингит. Девочка. Только окончила последний класс».

Отец пошел в управление, проверил посты и вернулся домой. Китана не спала. Глаза ее горели лихорадочным блеском.

— Что происходит в городе? — спросила она.

— А что может случиться? Самые опасные смутьяны арестованы. Посты на своих местах. Ничего не случится. В городе спокойно. Спи! — успокаивал ее отец.

— Не могу уснуть.

— Прими еще одну таблетку аспирина, а завтра позову доктора. Отчего это у тебя разболелась голова? Не лучше ли сейчас вызвать врача?

— Не надо. До завтра все пройдет. Мне уже лучше. Когда ты дома, мне хорошо.

Кита притворно заохала и сделала вид, что засыпает. Отец вышел в соседнюю комнату. Девушка услышала, как заскрипела под ним кровать, и успокоилась. Мать стала снимать с него сапоги. Значит, он укладывается спать. Кита встала, подошла к раскрытому окну. Она все ждала, что за забором вот-вот мелькнет тень и из сада послышится голос: «Не бойся, это я! Идем». Она выпрыгнет из окна, Владо поддержит ее, и они пойдут вместе с другими товарищами. Куда? Туда, где сидят в подвале самые смелые. Их надо освободить. Власть в городе перейдет из рук одних в руки других без единого выстрела.

Эта смена необходима. В мире не должно быть недовольных, голодных, угнетенных. Кита в душе приветствовала эту справедливую перемену, от которой их семья ничего не потеряет. Потеряют богачи, торговцы, лабазники и хозяева мельниц. А что может потерять ее отец? Мундир. Он ведь только исполнитель воли богатеев. Пусть сами защищаются, посмотрим, на что они способны. А то только богатеют, а другие гнут на них спину. Их сыновья и дочери щеголяют нарядами, разъезжают повсюду, где захотят, по Болгарии и за границей, а она, Кита, даже Черного моря не видела.

Девушка, облокотившись на подоконник, словно слилась с белой ночью. У нее затекли руки, и она не могла пошевелить ими. С гор подул легкий ветерок, деревья зашелестели, их тени заколыхались. Для Киты это было как бы сигналом. Она ждала, что вместе с ветром с гор спустятся те, с кем она встретилась в шалаше. Апостолы! Повстанцы представлялись ей высеченными из каменных глыб, полными непреклонной веры в свои идеалы. За что они борются? За свои блага? Чтобы не работать исполу на хозяев? Почему они с такой решимостью шли за молодым, но более грамотным политически Владо? Нет, здесь было что-то более значительное, чем клочок земли. Эти простые люди знали, за что готовы пожертвовать жизнью.