Андрей Шляхов - Главврач

Филиал европейской клиники оказался вагончиком, стоявшим во дворе железнодорожной поликлиники на станции Лосиноостровская. Из врачей здесь были только стоматолог и «узист». [15] Жаргонное название врача ультразвуковой диагностики. Сюда действительно требовался энергичный и инициативный руководитель, поскольку у клиники не было ни кассового аппарата, ни каких-либо разрешительных документов.

— Бамажки-мумажки — это фигня, главное уметь с людьми общаться, — рассуждал владелец клиники, небритый, помятый и весь какой-то заторможенный восточный мужчина. — У того, кто умеет дружить, проблем не бывает…

«У того, кому хватит ума на то, чтобы не связываться с тобой, их тоже не будет», подумал Константин и отругал себя за недальновидность — уж можно было бы догадаться, что по такому адресу, на окраине столицы, да еще и возле железнодорожной станции, никакая европейская клиника открывать филиал не станет.

Вишенкой на торте стал крупный медицинский центр в Ховрино, искавший административного директора. Центр располагался в трехкомнатной квартире панельной девятиэтажки и работало здесь аж два стоматолога! Слово «директор» в названии вакансии было лишним, поскольку сюда требовался обычный администратор, ведущий запись пациентов и выписывающий квитанции. Но здесь, по крайней мере, был довольно приличный ремонт и приятно пахло какой-то цветочной свежестью.

Домой Константин возвращался в таком поганом настроении, которое требовало немедленной коррекции, иначе велик был риск испортить вечер любимой женщине. Для поправки настроения Константин заехал в ресторан «Закарпатские узоры» за «сладким допингом», так он называл торты и пирожные. Заодно прихватил и пару бутылок вина — гулять, так гулять!

— Тебя можно поздравить?! — обрадовалась любимая женщина, увидев стол, в центре которого красовалась «Прага». — Куда ты устроился?

— Пока никуда, — скромно ответил Константин. — Вариантов много, нужно хорошенько подумать.

— А у нас нет эндокринолога, представь! — «богадельня» уже стала у Женечки «нашей». — Меня пока посадили к невропатологу, но если ты…

— У меня пока другие приоритеты, — осадил ее Константин и тут же переключился со своих проблем на Женечкины. — А как невропатолог? Ничего?

— Старая унылая тетка, — вздохнула Женечка. — Коммунистка, активистка, идиотка… Но, в целом, нормальная.

Больше всего Константину нравилась в Женечке ее оптимистическая жизненная позиция. Все не так, как хотелось бы, но, в целом, нормально. И это правильно. Ведь если сильно углубляться во «все не так», то жизнь покатится под откос.

Комом вышел не только первый блин, но и вся первая неделя поисков работы пошла насмарку. Большинство мест, в которые пытался «свататься» Константин, оказывались мутными, стремными или заведомо невыгодными. Ну а если попадалось что-то приличное, вроде заведования отделением в австрийском медицинском центре на Новом Арбате, то там находили к чему придраться. Одним не нравилось, что Константин после защиты диссертации пошел по административной линии, других настораживал его стремительный карьерный взлет и недолгий стаж работы в последней должности, и почти каждый собеседующий усмехался или недовольно кривил губы, узнав о том, где учился кандидат. По поводу своей альмушки [16] Жаргонное название учебного заведения, образованное от латинского «alma mater» — «мать-кормилица». Константин не заблуждался. Он прекрасно сознавал, что закончил далеко не самый престижный и не самый «качественный» медицинский вуз Советского Союза. Но и не самый худший. Так себе — серединка на половинку, ближе к тому концу. Но зачем «упираться рогом» в вуз? Не лучше ли пообщаться с соискателем и определить уровень его знаний? Однако же экзаменов Константину никто не устраивал. Лишь однажды главный врач поликлиники Литфонда попросил написать фразу: «На террасе с балюстрадой, заставленной глиняной и алюминиевой посудой, привилегированным гостям предлагали фаршированное анчоусами бланманже в шоколаде». Послушно записав этот бред, Константин позволил себе заметить, что для него, вообще-то, русский язык является родным.

— Я это понял по вашей фамилии, — ответил главный врач. — Но диктант никак не связан с вашим самаркандским происхождением. Просто у меня такое правило. Грамотность — лучший индикатор умственных способностей человека. По-хорошему, надо бы сочинением озадачивать, как в Древнем Китае, но на это нет времени.

— Поликлиника Литфонда! — понимающе усмехнулся Константин.

— Литфонд здесь не при чем! — возразил главный врач. — Половина нашего контингента в слове «еще» четыре ошибки делает. Графоманство не является гарантией грамотности. Это мое личное правило.

И ни одной ошибки в диктанте не сделал, и пообщался с главным хорошо, а в конце услышал привычное: «к сожалению, вы нам не подходите» (в девяносто пятом году нейтральное «мы вам позвоним» еще не укоренилось в обиходе).

— Позвольте узнать почему? — спросил Константин и тут же пояснил. — Я не торгуюсь и не навязываюсь. Мне просто любопытно.

— В каждом из нас заложено стремление к прогрессу, — сказал главный после небольшой паузы. — Вы же работали начмедом, а сейчас претендуете на должность заведующего отделением, то есть сознательно идете на понижение. Значит, с вами что-то не так. Что-то у вас не в порядке.

Хорошо, что у Константина все было в порядке с воспитанием, спасибо бабушке и маме. Вместо того, чтобы спросить: «Что же ты, сукин сын, голову мне морочил и на собеседование приглашал, если я тебе свой анамнез рассказал сразу же, по телефону?», Константин вежливо попрощался и ушел, мягко закрыв за собой дверь, которой очень хотелось хлопнуть.

Выйдя из поликлиники, глотнул сырого ноябрьского воздуха и сразу же успокоился. Несмотря на заведомо запрограммированный отказ, встреча оказалась полезной — идею с диктантом явно стоило взять на вооружение, только фразу подобрать более заковыристую.

«Ты сам сначала хоть куда-нибудь устройся, а потом уже мечтай о том, как станешь людей нанимать», поддел внутренний голос.

Насчет «хоть куда-нибудь» голос был прав. Амбициозный молодой человек, прежде претендовавший на руководящие должности, был готов устроиться «хоть куда-нибудь», кроме районной поликлиники и приемного отделения стационара. Но если поиски работы затянутся до января, то…

— Вам еще требуется эндокринолог? — спросил Константин у Женечки, едва войдя в прихожую.

— Требуется! — просияла Женечка. — Ты таки решил?

— Одного моего решения мало, — улыбнулся Константин. — Как говорится в том анекдоте: «осталось уговорить невесту».

— Не могу представить, чтобы тебя не взяли, — щебетала Женечка, помогая Константину снять намокшую от дождя куртку. — Администрация просто вешается без эндокринолога! У нас же ведомственное учреждение, можем направлять на консультации только в свои конторы. В последний раз удалось договориться в восемьдесят третьей медсанчасти на Красногвардейской. Прикидываешь концы?