Андрей Шляхов - Главврач

Магические слова «меня просили передать кое-что из Самарканда» позволили Константину пройти в кабинет большого человека без очереди и задержаться там на полчаса. Шариф Насирович сразу вспомнил тетю Асмиру, порадовался тому, что у нее недавно родился третий внук, посокрушался по поводу того, как быстро летят годы и попросил заглянуть к нему послезавтра для того, чтобы забрать ответный дар. На такое соблюдение восточных традиций Константин не рассчитывал, но вышел из положения легко — отправил коробку с сырокопчеными колбасами и двумя бутылками французского коньяка через знакомого проводника, а маме сказал, что ему было неловко передавать «пустой привет» и потому он добавил к нему кое-что, пусть тетя Асмира не волнуется, свои люди — сочтемся.

В письме, которое было приложено к коробке с дарами, Шариф Насирович написал, что скучает по родному городу, знакомым людям и настоящему плову. Константин чужих писем не читал, не так он был воспитан, просто мама рассказала то, что узнала от подруги. Получив подарок из Москвы и трогательное письмо, тетя Асмира расчувствовалась и прислала Шарифу Насировичу двадцатикилограммовый мешок чунгары. Как будто тот, при желании, не сможет купить себе в Москве правильного риса для плова!

— На границе заставили рис из одного мешка в другой пересы́пать, — пожаловался проводник. — Думали — вдруг что другое везу. Хорошо, что пустые мешки у меня были, а то бы высыпали все на землю, а вы потом говорили бы, что Бекзод ваш рис съел.

Пришлось взять у вокзала такси за бешеные деньги — не переть же двадцать кило на своем горбу! — но дело того стоило. Передавать мешок сразу же Константин не стал, придержал дома до пятницы, двадцать девятого декабря, когда на заводе отмечали наступление Нового года. Администрация начала гулять позже всех — в пятом часу. Константин явился в половине шестого. Скинул мешок в приемной и отправился на поиски Шарифа Насировича, держа в руке свое скромное подношение — пакет с коробкой конфет и бутылкой чиваса.

Расчет оправдался полностью. Шариф Насирович сразу же захотел посмотреть на «кое-что крупное», оставленное Константином в приемной. Удивился, сразу же, по азиатской привычке, сунул руку в мешок, чтобы пощупать рис, а затем пригласил Константина в кабинет «выпить по стопочке за все хорошее».

На ожидаемый вопрос: «как у нас работается?», Константин ответил, что работается ему хорошо, только денег не в пример меньше, чем на старой работе. Шариф Насирович на это сказал, что деньги с неба не падают, их зарабатывать приходится.

— Я зарабатывать умею, — со скромной гордостью сказал Константин. — На старой работе десять штук баксов в месяц имел стабильно. И тому, кто надо мной стоял столько же отдавал.

— Гонишь?! — по-простецки усомнился Шариф Насирович, сощурив и без того узкие глазки, слишком маленькие для такого широкого лица.

Константин обрисовал расклады на прежнем месте работы. Немного приукрасил, конечно, чтобы впечатлить собеседника наповал, но сильно от реальности не отрывался. Закончил сиропной фразой: «мой покровитель скоропостижно скончался, и завистники вынудили меня уйти». Шариф Насирович сочувственно поцокал языком и сказал, что в январе «надо будет поговорить на свежую голову». Золотая рыбка проглотила наживку, даже не поперхнувшись, и это сильно порадовало рыбака.

22 второго февраля 1995 года, в канун мужского праздника, Константина назначили главным врачом заводской медсанчасти. Полноценным главным врачом, без унизительно-неопределенной приставки «и.о.». Своего предшественника Константин собирался оставить в заместителях по экспертизе, но тот психанул и написал заявление об увольнении. Это заявление стало первым документом, завизированным новым главным врачом.

— На следующий новый год жду мешок с деньгами! — пошутил Шариф Насирович, обмывая с Константином его назначение.

— Если все будет так, как я планирую, то два мешка принесу! — пообещал Константин.

Планка была задрана высоко.

Константина это не пугало, он планов своих любил громадье и размаха шаги саженьи. Гулять — так гулять! Зарабатывать — так зарабатывать!

Проблему с забором решили изящно, не заморачиваясь с двумя входами. Использовали такой универсальный и неотразимый повод, как усиление секретного режима. Вот зачем медикам, не имеющим непосредственного отношения к ковке ядерного меча нашей Родины, проходить на территорию строго секретного предприятия? А иногда ведь в медсанчасть и совершенно посторонние люди приезжают! Например — скорая помощь или (не про нас с вами будь сказано — труповозка). Нет уж, лучше пусть сотрудники ходят в медсанчасть через проходную, так спокойнее. Да и меньше станут бегать по врачам при таком раскладе — тоже выгода.

Проект перенесения забора разрабатывался под контролем Константина, который предусмотрел парковку на тридцать машиномест и площадку для пристройки, которая, возможно, понадобится в будущем. Пока что на этой территории устроили подобие скверика с бетонными клумбами и скамейками. Неплохо получилось, не хватало только фонтана, но это было бы уже чересчур.

В отличие от покойного Валерия Николаевича, убившего свою поджелудочную железу фатальными излишествами, Шариф Насирович не отпустил Константина в свободное плавание, а всячески пытался навязать ему свое видение процесса. Спрашивается — если ты такой умный, то чего же до сих пор сидел на попе ровно и не дергался? Разумеется, подобных вопросов Константин не задавал. Выслушивал очередную бредовую идею, хвалил-восхищался (без этого никак — восточный этикет!), а затем на пальцах доказывал нежизнеспособность или неуместность ценного предложения.

Например, Шарифу Насировичу захотелось устроить в обновленной медсанчасти выездную наркологическую службу. Да так захотелось, что просто вот вынь, да положь.

— Ты посмотри сколько объявлений в газетах! — горячился он, размахивая короткопалыми руками. — Любую открой и сразу увидишь «обналичим» и «выведем из запоя»! Мы деньги лопатой будем грести! Ты умный, ты хорошо дело поставишь, я знаю! Два почти новых рафика на заводе спишем под это дело и продадим Фирме…

«Фирмой», просто «фирмой», Шариф Насирович называл общество с ограниченной ответственностью «Авиценна» (привет родному Узбекистану!), учредителями которого были шурин Шарифа Насировича, племянница генерального директора объединения и… Вероника Вышеградская.

Когда встал вопрос о кандидатуре от Константина, он сразу же подумал о Нике. А о ком же еще было думать? Не о Женечке же, в конце концов, тем более что она уже начала немного надоедать. Совместное бытие поначалу вдохновляет влюбленных, но постепенно вдохновение уходит. Вместе с любовью. А, может, новое дело захватило Константина настолько, что все остальное слегка потускнело…